Карацуповский Ингус при задержании нарушителей в поезде, в купе, обезоружил трех человек, пока его хозяин справлялся с одним.
Об использовании собак в НКВД писатъ в целом, неприятно. Хотя, погранвойска тоже находились в ведомстве наркомата внутренних дел и там все было (в работе с собаками) правильно. Но все-таки большая часть псов работала в ГУЛАГе.
75% — охрана лагерей, 10% — погранвойска, 8% — вневедомственная охрана, 5% — уголоврозыск, 2% — контразведка.
В первые годы войны деятельность собаководов частично контролировалась СМЕРШом. Это вынуждало готовить собак поспешно, грубо. Собаки — истребители танков, например, после подрыва погибали. Их просто приучали кушать только под танком: сперва безмолвным, потом — с включенным двигателем, потом — ползущим на небольшой скорости, (когда собака подбегала к нему спереди, танк останавливался и ей давали миску с едой).
Такая простая истина, что собака может сбросить взрывчатку с минутным замедлением детонатора, почему-то не приходила инструкторам в голову. Сейчас школьники, демонстрирующие дрессировку, показывают этот прием. Песик подбегает к макету танка, дергает ремень, свисающий с тючка на спине, сбрасывает этот тючек и со всех ног мчится к хозяину за лакомством.
Во время войны собаки служили связистами, саперами, санитарами.
Роль их была достаточно высока, статистика только обезвреженных с их помощью мин ошеломляет.
О применении собак в нашей армии в Отечественной написано много.
Рассказывать же о «лагерных» собаках, в сущности, почти нечего. Их дрессура не отличалась оригинальностью, возможность притравливать псов на живых людях использовалась НКВДшниками задолго до фашистов.
Собаки, охраняющие зеков, всегда ориентированы на один запах. Любой зек в любом лагере пахнет специфически.
Дело в том, что собака 75% информации получает через нос, обоняние. И только этой информации она доверяет окончательно. Поставим небольшой опыт: завяжем собаке глаза, подошлем к ней товарища с магнитофоном, на котором записан ваш голос, ваши команды.
Собака принюхается и не станет подчиняться, «вычислит» чужого.
Перед войной в Англии возникла необходимость ликвидировать одного высокопоставленного немецкого дипломатического представителя. Доказательств, что он разведчик, у англичан не было, портить международные отношения не хотелось. И тогда на помощь пришли ученые.
Они разработали состав, который на некоторое время изменял ЗАПАХ человеческого пота, кожи. В магазине, создав искусственную толчею, немцу сделали мгновенный укол этого состава в ягодицу.
Естественно, ненмец тут же помчался в посольство, где его тщательно осмотрели, сделали различные анализы, но никакого яда, как они предположили, не обнаружили.
Жил немец в отдельном коттедже, была у него великолепно обученная, свирепая овчарка — первейший его друг. Когда он вернулся домой, собака загрызла его.
Люди, живущие скученно в бараках, камерах, питающиеся однообразно, носящие одну и ту же одежду, пахнут специфически. Запах зека — не пустое выражение. Даже охранники, входя в зону, ощущают этот своеобразный запах тюрьмы.
Охрана лагерей — это, прежде всего, пронюхивание всех грузов, вывозимых из зоны. Тут собаки незаменимы. В грузовиках, железнодорожных вагонах, контейнерах, среди опилок, металла, различных изделий пес безошибочно найдет заключенного. Множество попыток к побегу предотвращается собаками.
А вот, когда дело касается «выборки» — поиску конкретного человека среди других людей по запаху его вещи, — тут в зоне собаки часто плошают.
«Запах толпы», зоны, на который они прежде ориентированы, мешает им дифференцировать индивидуальный запах конкретного человека.
Кинологи Интерпола давно имеют собак, работающих по, так называемому УСИЛИТЕЛЮ ЗАПАХА. В составе вещества множество компонентов, среди которых выделения течкующей суки. А для того, чтобы унюхать течкующую суку, кобелю достаточно одной молекулы запаха на квадратный метр. Об научных достижениях западного полицейского собаководства мы еще расскажем.
НКВДшные псы, конвоирующие заключенных, почти совершенно лишены сдерживающих рефлексов. Они буквально висят на поводках, в одной страсти: разорвать зека на части. Среди множества книг, написанных заключенными времен ГУЛАГа, мне ни разу не попадались подробности, связанные с собаками.
И о том, что в Северных зонах собак кормили человечиной, я сперва узнал от спившегося пенсионера, в комнате которого висели портреты Сталина и Берии.
В Комсомольск-на-Амуре, который, как известно, строили «комсомольцы», я получил подтверждение этим фактам. Один из строителей-комсомольцев, горько сетуя за кружкой пива о трудностях стройки, говорил: — Тяжело было. Ты же сам видишь, какая тут ветрина. А зимой! Сверх шинели тулуп наденешь, все равно продувает. Не поверишь, винтовка к рукам сквозь рукавицы примерзала. А эти, сволочи, в одних телогрейках пашут — и ничего: аж пар от них идет.
Но мерли. Мерли, куда ж тут денешься. На хоздворе порой штабелями их складывали, не хоронить же — земля-то мерзлая, рвать надо взрывчаткой. Отрубишь там от туш, что помягче: лопатку, ягодицы хорошо увариваются. Хоть и тощее мясо, но собаки ели с удовольствием.
Начальник небольшого концлагеля в Прибалтике герр Вольф Штаунберг каждое утро выводил своего холеного дога на плац. Дог сам выбирал в строю заключенного, загрызал его и мягкие части с аппетитом поедал в обед. После освобождения лагеря заключенные распяли, брошенного в поспешном бегстве хозяином, пса на деревянном заборе, невольно «прославив» этот скорбный факт.
Защищая честь собак, я хочу дополнить эту историю небольшим отступлением. В подобной же ситуации, точно такой же дог, только в другом лагере, покалечил своего хозяина-фашиста. Это было в период отступления. Вагон с русскими детьми, следующий в Германию, был поломан и дети провели в концлагере. Утром их построили отдельно. Хозяин решил побаловать пса-людоеда и подвел его к маленькой девочке.
Я живо представляю эту картину. Дог, смотрящий на дитя сверху вниз, изможденный ребенок, который пока не научился бояться собак и потянулся к огромной пасти ручкой, поворот пса к хозяину, короткий вопросительный взгляд, команда раздраженного хозяина — «фас» — и бросок к горлу, затянутому высоким воротничком формы с эмблемой свастики.
Заканчивая рассказывать гадости про НКВД, я должен добавить ложку меда в бочку дегтя.
В какой-то мере, именно стараниями НКВД, погранвойск, широкой пропаганде войну помогали выиграть подготовленные собаки. Собак демобилизовывали, как и людей, массово. На них даже присылали ПОХОРОНКИ их бывшим хозяивам. И юные Друзья пограничников, члены всеобщих кружков ГТО (готов к труду и обороне) много отличных псов вырастили и передали в армию.
Да и в борьбе с преступниками милиция тех лет с уважением относилась к собакам-ищейкам. Знаменитый Султан из уголовного розыска, пес, который стал прообразом известного фильма «Ко мне, Мухтар», вернул государству украденные ценности на общую сумму 14 миллионов рублей (старыми деньгами).
Сейчас роль собак в МВД сведена к минимуму. В основном — это помощь патрульным миллиционерам. Плохая выучка, неправильное питание, низкий уровень кинологов способствует регрессу.
А ведь был до перестройки период, когда милицейских псов натаскивали на работу по СП — отечественная разработка усилителя запаха. Коврики, пропитанные им, бросали в сельских, районных магазинах на ночь. В случае взлома, преступник наступал на него, сам не чуя никакого запаха. Собака могла идти по следу такого преступника в сельских условиях спустя три-четыре дня, а в городских — свыше 24 часов спустя. Смена обуви и одежды не всегда помогала: запах впитывался в кожу, волосы, под ногти.
Если были подозреваемые, достаточно было построить их перед собакой, обученной на СП. Она находила пахнущего и через неделю. (Своеобразный «родамин» — красящее вещество, химловушка, которую невозможно смыть, — только запаховый).
Интерпол всегда широко использовал союз науки и сыска. И кинологию полицейские службы западных стран не отделяли от истиной науки.
Так, в 1971 году Пентагон выделил своим ученым 1 миллиард долларов для выведения суперсобаки. Больше ни в печати, ни в специальной литературе сообщений на эту тему не было. До сих пор мы не знаем — увенчались ли эти исследования успехом.
Только не надо думать, что подразумевалась обычная генетическая разведенческая деятельность. Несомненно, подтекст суперпса — развитие ОДОРОЛОГИИ (науки о запахах) на органическом, электронном и других уровнях.
Доберман может идти по следу велосипедиста спустя 10—12 часов.
Самец бабочки-капустницы улавливает запах самки за 10 километров! Медоносные насекомые — пчелы, осы, шмели — четко диференцируют сотни запахов растений, совершая полеты то на гречишное поле, за много километров, то — к цветущим липам.