что я теперь и правда совсем одна…
Они уничтожили столько людей… И мне бы их ненавидеть…
Но я не могу приказать сейчас же сердцу не биться так сильно при мыслях о принцах. Я не могу успокоить разбушевавшийся океан внутри. Я не хочу сегодня ни о чём думать.
Следующий час меня готовят. Укладывают непослушную рыжую тучку в тонкие и одинаковые локоны, одевают в это шикарное платье, что второй кожей ложится на тело и нежно подчёркивает все изгибы. На руки надевают украшения из белого металла, они красивыми узорами и тонкими цепочками делают мою кожу ещё более молочной и даже… Благородной.
По мере приготовления, я пыталась хоть немного успокоиться и перестать дрожать от страха и неизвестности. Но не смогла. Так что даже поднималась на небольшой джет я медленно и на дрожащих ногах, заметив ещё в спальнях, как ярко подсвечивается один из восстановленных районов города. А так как мои служанки не могут со мной полететь, мне пришлось замереть на сидении и ждать, пока трое дарлов доставят меня по адресу.
И переживать, что я не понравлюсь принцам. Или что увижу их снова в окружении девушек.
В конце-концов, каждая из них является претенденткой на его сердце.
Я осторожно выхожу из джета уже скоро. Придерживая тонкую ткань платья, я, прикусив губу, смотрю под ноги и едва подошвой чувствую дорожку в мелком камне, не сильный страх отпускает. Я всё ещё немного боюсь все эти летательные аппараты и всегда особенно чувствуются первые шаги на поверхности любой планеты. Я пару секунд привыкаю к тому, что мы уже не летим на джете, жду Сириека и мы вместе идём в огромный белый парк.
Это особенный район города Прей. Частично этот район был уничтожен в тот день, когда я тут оказалась впервые. И за это небольшое время тут снова высадили одинаковые белоснежные деревья, созданные искусственным способом. Тут тоже есть выход к Первому океану, но больше интересует огромный стеклянный купол посередине парка. Там, в окружении одинаковых и таких красивых, невозможно прекрасных, растений, самых разных цветов вокруг стекла, — и проходит праздник в честь принца.
Когда я оказываюсь внутри, меня никто не замечает. От этого я выдыхаю и спокойно рассматриваю всё вокруг. В отличии от мрачного и тёмного образа принца, его праздник выглядит слишком светлым. Тут много гостей, Высших, прекрасных девушек и ещё больше помощников. И, замечая в глазах одной из таких девушек зрачки, похожие на настоящие бриллианты, как у слуг на планете Декрас, во дворце Аркула, я понимаю, что это биороботы. Весьма похожие на живых этериумцев, они улыбаются приветливо всем гостям. Одна из них любезно предлагает мне красивый изящный кубок с соком.
— Спасибо, — я улыбнулась, беря один. Прижимаюсь к краешку губами и глотаю немного. Сладковато-кислый напиток приятно ощущается на языке. — Почему вы не взяли? — я смотрю на Сириека.
— Госпожа… — воин сглотнул. — Я не могу.
— Какие у вас порой глупые правила… — хмыкаю. — А если я разрешу, ты сможешь выпить чего-нибудь вкусненького, когда захочешь? — прищуриваюсь. Проверяю собственные возможности.
— Да, госпожа, — мужчина сдержанно кивнул.
— Тогда я разрешаю. Ты ведь тоже живой, да? Или вся Красная армия вот как эти?.. Роботы?
— Уверяю вас, госпожа, что на планете Лакрас сейчас присутствуют биороботы только тут, на празднике в честь принца Итена, — с готовностью отвечает Сириек. — Мои братья следят за этим тщательно.
— Почему ваш клан так предан Императорской семье? — я сглотнула, рассматривая красного воина с бронзовой кожей.
— Потому, что клан Анекрит этого достоин, госпожа, — я едва не хохотнула. Ну, попытка не пытка. — Смотрите, начинается речь Императора Айларена.
Мы подходим ближе. Айларен, поднявшись на балкончик вместе со своим сыном, провёл рукой, чтобы всё сконцентрировались на них. Я больше ощущаю, чем вижу, как рядом оказывается Аркул. Чувствую его слева и даже поворачиваюсь, чтобы проверить. И правда. Он.
Мужчина опускает взгляд на меня и улыбается.
— Ты прекрасна, Кара.
— Что сейчас будет происходить? — я насторожилась.
Но Аркул не отвечает. Он поднимает взгляд и я вслед за ним. И тут же встречаюсь с взглядом кронпринца. С его тьмой в глазах, с уверенностью. Он стоит за отцом, но в его глазах считывается власть.
— Мои верные подданные Этериума, — Айларен кивнул. — Я приветствую вас на празднике в честь совершеннолетия моего дорогого принца. У нас есть несколько объявлений. И нововведений. Но так как с некоторых пор Итен-Анекрит стал постепенно готовиться принять всё руководство, то будет весьма справедливо, если обо всём сообщит именно он.
Они меняются местами и Итен пару секунд собирается.
— Как вы знаете, в ближайший стандартный год я обязан взять управление Империи Этериум и семи торговых станций на себя, — я вот этого не знала. Интересно… Он станет уже совсем скоро… Императором? — И пока я только готовлюсь к этому и создаю собственное преданное окружение, мне хочется, в первую очередь, поклониться всем представителям клана дарлов в безусловной верности клану Анекрит, — принц склонил голову. — Вторым обязательным пунктом в подготовке полной передачи дел Империи мне… Является официальное объявление о том, какую модель семьи я планирую завести и кого из Приближённых в жёны я хочу взять, — принц находит в зале девушек, которые с каплей надежды слушают господина, преданно замерли, не моргая смотря на него. — Это я могу объявить уже сегодня. Как вы знаете, долгие годы моей фавориткой была Анзаи, названная дочь Ишекрита-Сандер. Но теперь это не так. Я не стану создавать отдельных фавориток и собственный гарем, идя по стопам собственного отца. И… — Итен выжидает удивлённые возгласы. — Не стану жениться, — он поднимает подбородок, улыбнувшись кончиками губ. Теперь очередь девушек застонать от разочарования. — Но едва придёт время… Девушка Кара, с далёких звёзд Млечного пути, с планеты, именуемой Землёй, станет единственной ал-аури, и разделит со мной… С нами… Нашу судьбу. А потому отныне все угрозы относительно её безопасности равносильны смертной казни.
И пока он, переведя дыхание, говорит дальше, я прижимаю ладони к груди, чтобы хоть немного угомонить бешено бьющееся сердце. Я принимаю у Сириека кубок и пью.
— Красиво сказано, — Аркул прижимается губами к уху и шепчет так горячо, что я моментально краснею. — Ты станешь нашей ал-аури. И выдержишь тьму, создавая для нас уникальную силу и