обхватила плечи руками и начала раскачиваться взад-вперед. У неё покраснели глаза.
— Плохая карта выпадает не всегда, но слишком часто… Не осуждай меня. Я искала способ уберечь тебя, поэтому обратилась к Шани. Она считает, что нужно найти похожую на тебя девочку…
— Зачем? — Фанни настороженно смотрела в скорбное лицо Айлин.
— Чтобы она жила у нас и была бы тебе как сестра.
— Зачем?!
— Быть может, смерть вас перепутает и выберет её, — жестами глухонемых показала Айлин.
На мгновение Фанни онемела.
— Надеюсь, ты сказала ей, что она порядочная свинья?!
— Я сказала, что этот путь не приемлем.
— Правильно! Правильно… Но если об этом пронюхают Дети свободы…
— …мне несдобровать.
Они помолчали.
— Фанни, — сказала Айлин серьёзно. — Тебе известно моё заветное желание. Я считаю, ты очень подходишь на роль…
— …которую я не хочу играть.
— Можешь выслушать не перебивая? Деньги и положение дают человеку почти безграничные возможности для самоутверждения. Просто чтобы это понять, тебе требуется немного больше времени. Не торопись. Представь, ты уедешь, и что потом? Кем ты станешь? Кто тебя ждёт за порогом дома? Может так случиться, что ради призрачной цели стать свободной ты откажешься от великой судьбы.
— Бабушка! У тебя есть и деньги, и власть, но почему мне кажется, что у тебя очень несчастливая жизнь?
— Нормальная у меня жизнь. Не хуже, чем у других.
— Всё время беспокоишься, чего-то боишься.
— Большая ответственность, Фанни. И приближающаяся старость. Старые люди становятся робкими, боятся споткнуться…
— Я тоже боюсь. Боюсь, что, подыскивая себе замену, ты можешь обратить свои знания против меня. Некоторые наши предки, служившие муррам, из ярых ненавистников превращались в их защитников и почитателей. Отличавшийся крайней жестокостью Дуриан Желтобородый, эпоха Сомнений, полюбил расчёсывать Сантэ и делал это с упоением, хотя прежде не раз заявлял во всеуслышание, что мечтает придушить её. В последнее время я запираю на ночь дверь в комнате, потому что боюсь, что однажды, пока я сплю, ты произнесёшь надо мной заклинание, привязывающее меня к этим тварям. Наверняка такое есть.
— Ты обо мне крайне низкого мнения, да?
— Тогда объясни, как пьяница и деспот Дуриан смог полюбить Сантэ. Его опоили? Околдовали?
Айлин встала и в сильном волнении, которое она хотела бы скрыть, прошлась по кабинету.
— Дорогая… Думаю, он прочувствовал главное в наших отношениях с Прекрасными, и оно изменило его.
— И в чём его суть?
— Ты слышишь о нём слишком часто, Фанни, чтобы забыть…
— Не будет мурров — не станет и людей, и поэтому мы должны пылинки с них сдувать? — Фанни поморщилась.
— За неимением лучшего, тебе стоит над этим поразмыслить…
— Знаешь, бабушка, ещё у меня проблемы с книгами. Я боюсь их читать: вдруг между строк я увижу что-то лишнее, некую формулу, и проникнусь к муррам этой самой всепоглощающей любовью? Я даже прочитанные книги не решаюсь перечитывать после того, как узнала о блуждающей информации, что прячется в текстах и кочует из книги в книгу.
— Извини, но откуда ты берёшь такие дикие фантазии?
— Наш подвальщик нашёл письмо, в котором один из Монца делится этим открытием…
Даймон, ужаснулась Айлин. Да как он смеет… в обход неё… тайком… внушать наследнице какую-то несусветную чушь!
— Ты не знаешь, бабушка, Дуриан Желтобородый умел читать?
— Хватит, Фанни… ты меня совсем измучила… Обещаю, я никогда не буду принуждать тебя принять обязанности Хозяйки.
— Правда?
— Решение примешь сама. Но я хотя бы могу поднимать эту тему без опасения наткнуться на твоё раздражение?
Фанни кивнула.
— Будет трудно, но я постараюсь не злиться…
— Помни о нашем соглашении.
На глаза Фанни навернулись слёзы, она обмякла и выглядела такой несчастной, что у Айлин защемило сердце.
— Почему ты так расстроена? Прости, если я была резка с тобой… Я искренне сожалею…
— Сантэ ластится ко мне, — пожаловалась Фанни. — В последнее время она приходит ночью и ложится у меня… как это называется… в головах! После этого я вижу огненные знаки…
— Вот почему ты её пнула, — ломая руки простонала Айлин. — Я должна была догадаться…
— Лезет и лезет, морда кошачья, — всхлипнула Фанни, — подкарауливает по углам… Я боюсь превратиться в кошку, как бабушка Хотэ! Не хочу в сумасшедший дом! — Слёзы рекой хлынули у неё из глаз. — Ты меня там запрёшь, и моя жизнь кончится… Заведу воображаемых котят и буду их вылизывать… Или скрестись, как домашний зверёк, чтобы пустили погулять…
— Ох, дорогая… — Айлин села рядом, крепко обняв Фанни. — Хотэ одолели идеи, она сделала это намеренно. Ты же знаешь, Великая Мау спасла последних людей, выживших после потопа, напоила их своим молоком, но сама остаётся в заточении. Хотэ хочет ей помочь. Она думает, что сможет, понимаешь? Просто запомни: если соблюдать правила, не будет ничего трагичного в контактах с Прекрасными.
— Правда? Ты научишь меня, бабушка? Защитишь?
— Конечно, Фанни. Прямо сейчас и научу. Вытри слёзы и слушай. Тебе всего лишь нужно сказать Сантэ, что ты пока не готова, поняла?
— Так просто?
— Да. А когда передумаешь, позови её, и она придёт…
— Не передумаю.
— Пожалуйста, не торопись…
— И не надейся!
— Но всё же…
— Нет, нет, нет!
Глава 11. Ловисса Длит
1
Айлин вызвала её, но, направляясь к лестнице, Длит увидела в зимнем саду семилетнего племянника садовника, протиравшего листья фикуса. На шее у него был повязан тёплый шарф.
Гонзарик подбежал, и она ласково приобняла его. Он был очень славным. После смерти сестры Лунг взял племянника к себе и заботился о нём, словно он был его собственным сыном. В доме Монца Гонзарик тоже не был обделён вниманием.
— Ты почему не в школе? — спросила Длит. — Горло?
— Болит, — просипел Гонзарик. — Доктор разрешил сегодня остаться дома. Я помогаю Фелиси.
— Она тебя попросила?
— Я сам! — Гонзарик взглянул на свои наручные часы с красивым синим циферблатом. — У меня по расписанию час добрых дел.
Длит погладила мальчика по светлым вихрам и потрогала лоб.
— Да ты горишь… Бросай-ка тряпку, и пойдём покажемся доктору. Наступил час здоровья.
— Ой, — поёжился Гонзарик. — Доктор говорил, возможно, придётся ставить уколы…
— А что нам уколы?
Гонзарик повесил голову.
— Ничего…
— Хороший ответ, милый, — улыбнулась Длит.
Эдам встретил их с хмурым лицом, на которое он, как ни старался, не смог натянуть выражение "Добро пожаловать".
Прошло уже три долгих дня с тех пор, как Спящую Крепость посетил инспектор Слеж. Доктор мучился неизвестностью, но при этом старательно делал вид, что ничего не произошло. Так же вела себя и Айлин. Жизнь в особняке текла своим чередом, и Эдам спрашивал себя — может, он спятил? Не пригрезились