Читать интересную книгу Приходи, следуй за Мною. Беседы по притчам Иисуса. Том 2 - Бхагаван Раджниш

Но они не испортили религию как таковую. Они испортили лишь слово. Забудьте слово, но не забывайте реальности, на которую оно указывает.

Это может быть причиной: «Почему оно угрожает мне здесь е Пуне?» Потому что я не забочусь о слове; я забочусь о самой религии. Слово угрожает. Если вы пойдете в церковь, то вернетесь нетронутым; каким вы вошли в церковь, таким и вернетесь: точно таким же. Но если вы приходите ко мне, вы не сможете вернуться тем же самым.

Если вы по-настоящему близко подойдете ко мне, то самим этим приближением вы будете изменены и преобразованы. Вы можете сбежать, вы можете испугаться, запаниковать, но вы никогда не останетесь тем же самым. Я все время буду преследовать вас, где бы вы ни были. Я буду являться в ваших снах; я буду следовать за вами как тень.

Страх реален, угроза реальна. Когда вы идете в церковь, то священник — это ложная угроза. Он может грозить вам, но его угроза ложна. Он может выстреливать в вас именем Бога, но его угроза ложна.

Я слышал одну историю. Это случилось в дзэнском храме. Однажды утром произошло очень большое землетрясение — это было в Японии. Половина храма рухнула. Священник, претендовавший на то, что он настоящий человек дзэна, немедленно собрал своих учеников и сказал: «Посмотрите. Теперь вы должны увидеть, что представляет собой настоящее качество настоящего человека дзэна. Произошло землетрясение, но во мне ни на йоту не было страха. Видели вы это? Я оставался таким, как будто ничего не происходило. И не только это, вы, должно быть, видели, как после окончания землетрясения я пошел на кухню, поскольку испытывал жажду, и выпил большой стакан воды. Вы видели, что мои руки даже не дрожали, когда я держал стакан?»

Один ученик улыбнулся. Священник почувствовал раздражение. Он сказал: «Что в этом смешного? Почему вы улыбаетесь?»

Ученик сказал: «Ваше преподобие, то не был стакан воды. То, что вы выпили, был большой стакан соевого соуса».

Когда вы хотите пустить пыль в глаза, реальность, так или иначе, просочится наружу.

Пойдите к священнику. Его разговор в полном порядке - не более чем в порядке, а просто в порядке, — но если вы всмотритесь в реальность этого человека, страха не будет. Он всего лишь такой же, как вы. Он может притворяться... и вы можете притворяться в том, что все, в чем притворяется он, - правда. Так это и происходит. Притворствам нужно взаимное сотрудничество. Он притворяется в том, что он великий учитель, вы притворяетесь в том, что вы великий ученик. Он принимает ваше притворство; вы принимаете его притворство. Вот так вы оба взаимно удовлетворяете друг друга. А все остается тем же самым.

Когда вы здесь, вы действительно рядом с опасной точкой. Я — опасный человек. Вы должны быть бдительными. Приближайтесь ко мне с полным осознаванием — здесь есть опасность. Я не священник. Я не учу здесь религии; я готов давать ее вам. Это не учеба, это передача.

В церкви вы выучили слова «религия», «Бог» — все они стали грязными. Потом вы приходите ко мне и начинаете понимать, что эти слова могли стать грязными, но что-то спрятано за ними — что-то постоянно свежее, постоянно зеленое, постоянно живое и способное совершенно изменить вас. Вот тогда возникает страх.

Как раз на днях Атмада написал мне письмо, прекрасное письмо, в котором говорится: «Почему вы так беспокоитесь об этом распятом Иисусе? Хорошо, что распяли этого идиота! Почему это так волнует вас?»

Все это, фактически, сделали священники. Стараясь навязать вам Иисуса, стараясь быть агрессивными непрошенными гостями в вашем бытии, стараясь как-нибудь обратить вас в Иисуса, они загрязнили само имя этого прекрасного человека. Стараясь доказать, что он был мудрейшим из людей на земле, они смогли лишь усилить его недостатки и ничего другого.

Вот почему Атмада пишет мне о том, что он был идиотом. Я знаю, что он был им, но мудрый человек всегда такой.

Это нужно понять. По-настоящему мудрый человек представляет собой синтез всего того, что вы называете мудростью, и идиотизма. Он прост, как прост идиот, и сложен, как сложен всякий мудрый человек. Можно смотреть на него с обеих сторон. Если вы смотрите на него с одной стороны, он будет выглядеть идиотом. В Иисусе можно найти все то, что можно найти в идиотах.

Прочитайте книгу Федора Достоевского «Идиот». Она об идиоте, но в этом идиоте можно найти все прекрасные качества, какие есть в Иисусе: невинность, качество не-ума, качество доверия. Сомнения не возникают в нем. Все это качества идиота. Вы называете идиотом человека, если он верит всем и каждому; вы называете идиотом человека, если вы все время обманываете его, а он все-таки продолжает вам верить. Вы все время обманываете его, а он продолжает вам верить. Вы не можете вызвать в нем сомнения, поскольку у него нет ума.

Такой человек, как Иисус, тоже похож на идиота. Не потому, что у него то же состояние идиотии; он пришел к тому же состоянию из совершенно другого измерения. Круг замкнулся: он снова стал ребенком.

Идиот ниже ума, Иисус выше ума — оба представляют не-ум. У идиота нет ума. У Иисуса и Будды тоже нет ума, но разница есть. Они имели ум и нашли, что иметь ум — глупо. Они отбросили его; они стали идиотами добровольно. Они не глупы. Они идиоты, потому что мудры.

Да, я знаю: Иисус, Лао-цзы, Будда похожи на идиотов. В Индии у нас есть слово для обозначения идиота, происходящее от Будды. Это слово буддху. Это слово происходит от самого Будды. Будда (Buddha) — буддху. Буддху означает «идиот», а Будда означает «пробудившийся человек». Как эти два слова могут быть рядом?

Когда Будда умирал, его воздействие на людей было потрясающим. Тысячи и тысячи людей стали его последователями. Тысячи и тысячи людей сидели под деревом Бодхи с закрытыми глазами, медитируя. Люди звали их: «Буддхи, идите домой! Что вы делаете? Не будьте буддхами. Делайте что-нибудь, идите домой. Ваши жены страдают, ваши дети голодны. Не будьте идиотами! Не будьте буддхами!»

Я знаю, Иисус настолько невинен, что выглядит глупым. Эта глупость драгоценна.

Я тоже идиот, Атмада. И все, чему я учу вас, — это быть простыми и доверчивыми, чтобы тоже стать идиотами в некотором смысле. Но эта идиотия — высшая осознанность, эта идиотия — высшая мудрость. Встречаются полярности, двойственность исчезает.

В Иисусе вы всегда найдете парадокс: в нем противоположности сходятся вместе. Вы найдете в нем качества женские, вы найдете в нем качества абсолютно мужские. Они сталкиваются и смешиваются, они становятся одним целым. В нем мужское и женское стало одним; мудрый человек и глупец стали одним. Полярности исчезли. Противоречие больше не является противоречием; это синтез.

Уму это трудно понять. Ум сомневается; ум — скептик. И ум думает, что это очень разумно. Ум глуп, ум — посредственность. Он не имеет ничего общего с интеллектом. Интеллект — совершенно иное цветение вашего бытия; он ничего общего не имеет с умом. Ум — это просто механизм; это компьютер, биологический компьютер. Очень сложный, но все же механизм. Он не имеет ничего общего с интеллектом.

Интеллект приходит к вам только тогда, когда вы перестаете отождествлять себя с умом настолько, что можете видеть ум отдельно и себя отдельно. Этот интеллект будет и мудрым, и глупым.

Вот она загадка Иисуса. Вот он парадокс, вот она поэзия.

Вершины становятся совершенно замечательными, но ущелья глубже и темнее, чем раньше. Найти равновесие кажется невозможным. Что делать?

Нет необходимости что-то делать. Вы не находите равновесия; равновесие найдет вас. Просто двигайтесь. Когда приблизятся ущелья, отправляйтесь в ущелья. Когда тьма окружает вас, наслаждайтесь ею, почувствуйте блаженство в бархатистом ее прикосновении. Идите в нее, в ее бесконечное великолепие. Тьма обладает успокоительным свойством, которого не имеет никакой свет. Ущелье, долина — это отдых: как ночь, как смерть.

Не нужно стараться искать равновесие. Равновесие найдет вас. Просто отправляйтесь в ущелье. Когда ущелье приблизится, принимайте его. Не только принимайте - приветствуйте его. Наслаждайтесь им, восхищайтесь им - тьма прекрасна. А когда ущелье отходит и вы движетесь к вершине, это тоже совершенно прекрасно. Вот красота: свет, утро, солнце.

Но не цепляйтесь ни за то ни за другое. При цеплянии у вас возникают неприятности, из-за этого имеют место страдания. Если вы цепляетесь за вершину и говорите: «Я не хотел бы спуститься вновь в ущелье», то у вас будут неприятности. Тогда на самой вершине вы создадите ущелье. Тогда страдания уже начались. Вы боитесь: в вас вошел страх, уже началась агония. Вы больше не счастливы. Вы разрушили вершину.

Находясь в ущелье, вы будете страдать из-за того, что «вот уже ущелье». Вы будете страдать ущельем и не сможете наслаждаться вершиной. Это обыкновенная ситуация.

Когда вы счастливы, вы начинаете бояться. Останется ли это счастье или оно уйдет? Теперь страх, подобно червю, проедает ваше счастье и отравляет его. Вы счастливы, и все же вы несчастны. Что-то уже мертво: вы наполняетесь тревожными предчувствиями будущего. Когда вы несчастны, вы, конечно, несчастны. Когда вы счастливы, вы не можете быть счастливыми, так как же вы можете быть счастливыми, когда вы несчастны? Вся жизнь становится порочным кругом несчастья.