К вечеру зажглось множество огоньков, небо было ясным, океан тихо шумел. Все это производило потрясающее впечатление.
«Жаль портить такой прекрасный вечер, – мрачно подумал Максвелл. – Но они этого заслуживают». Причем все.
Рафаэлла всегда чувствовала себя неловко, когда на нее обращали слишком большое внимание и пресмыкались перед ней. Неужели непонятно, что она ничем не отличается от других? А может быть, звезды ведут себя иначе?
Она еще недостаточно насладилась славой, чтобы научиться этому. Возможно, следует стать более требовательной, стервозной, истеричной и крикливой? Но Рафаэлла не умела вести себя так.
– Вы всегда сами причесываетесь и краситесь? – с интересом спросила Труди, отвечавшая за рекламу.
– Мне так легче, – ответила Рафаэлла. Они ехали в лимузине по побережью Тихого океана. Жаль, что нельзя остановиться. Хотелось выйти и пробежаться по пляжу, а может, просто посидеть на песке и посмотреть на гипнотизирующий океан.
В последние несколько месяцев Рафаэллу везде узнавали. Никакой личной жизни. Ей это совсем не нравилось. И все же Рафаэлла отчаянно стремилась к успеху как к высшему предназначению.
– Будь у меня возможность, я бы обязательно отдала себя в руки профессионалов, – призналась Труди и протянула руку за сигаретами.
– Думаю, Рафаэлла знает, что делает, – сказал один из служащих компании и бросил на Труди неодобрительный взгляд.
Правило номер один: никогда не критикуй то, что делает знаменитость.
– Это неприятно, – сказала Рафаэлла, чувствуя, что должна объясниться, – когда чужой человек трогает твое лицо.
– С таким лицом, как у вас, это и не нужно, – завистливо заметила Труди. – Мое же лучше прикрыть полотенцем!
Рафаэлла слабо улыбнулась. Хотелось очутиться где-нибудь в другом месте.
Спид не собирался связываться с мексиканской шлюхой в тесных красных брюках и майке, но она так приставала, что отделаться не хватило сил.
Женщина несколько раз прошла мимо лимузина, виляя задницей, грудью, и, наконец, сказала:
– Эй, красавчик! Слишком душно, а ты сидишь в машине. Действительно, стояла невыносимая жара. Спид облюбовал тихую улочку неподалеку от Сан-Висенте. Частные домики. Никто не беспокоит. Сначала он съел цыпленка, а потом принялся за изучение «Плейбоя» и «Пентхауза».
Да, душновато. Когда появилась мексиканка на огромных каблуках, он не мог не заметить ее, а женщина явно положила на него глаз. Спид не сомневался, что возбуждает слабый пол. В нем есть привлекательность Берта Рейнольдза, но без его красоты.
Хотя Спид не мог пожаловаться на свою внешность. Кто-то сказал ему, что он напоминает Роя Шейдера.
Спид не употреблял наркотиков. Может, очень редко, всего несколько таблеток. И кокаинчик, если неважно чувствовал себя. Сегодня не помешало бы нюхнуть, да и от толстой задницы мексиканки он бы не отказался. «Плейбой» и «Пентхауз» достаточно возбудили Спида.
Он взглянул на часы и обнаружил, что еще полно времени. Мексиканка торчала у окна, словно ожидая сигнала. Спид знал, что женщины находят его неотразимым. Хотя эта, конечно, шлюха. Как она появилась в таком районе днем?
– Сколько? – спросил Спид, еще не решив, займется ли с ней любовью.
– Надолго или на раз? – скалилась женщина и призывно теребила свои соски.
– Минет.
– Что?
– Минет, говорю.
– О, – она приложила палец к губам и лизнула его языком. – Двадцать долларов.
– Забудь об этом.
– Пятнадцать, – сквозь майку виднелись твердые соски.
Спид хмыкнул от предвкушения удовольствия. Он обожал большую грудь.
– Залазь на заднее сиденье, – хрипло сказал он и открыл дверь.
– Ты не пожалеешь.
Спид вышел из машины и осмотрел улицу. Никого. Готовый к действию, Спид залез на заднее сиденье.
– Деньги, – сказала она и протянула ладошку.
Он достал из кармана пятнадцать долларов тремя пятерками и сунул их в жадную руку.
– Департамент по борьбе с проституцией, – заявила она, мексиканский акцент моментально исчез и, как по мановению волшебной палочки, появилось полицейское удостоверение. – Вы арестованы.
Наконец-то лимузин с Бобби Манделлой подъехал к первому пропускному пункту огромного имения. Охранник поговорил с шофером и заглянул внутрь.
– Что происходит? – спросил Бобби. Он ненавидел свою беспомощность и то, что приходилось расспрашивать о любой мелочи.
Стараясь успокоить, Сара коснулась его рукой.
– Просто охрана.
– Зачем?
– Не знаю. Наверное, на таких приемах требуется особая осторожность.
– Конечно, – съязвил Бобби. – Кто-нибудь может подложить бомбу под задницу Маркуса Ситроэна. Думаю, этот человек будет прав.
– Бобби! Не говори так.
Что Сара знает? Ничего. Она даже не может предположить, какое зло несет Маркус Ситроэн.
Машина мягко тронулась, поехала вверх, а потом двинулась по узкой частной дороге, ведущей к Новароэну.
Бобби глубоко вздохнул и вспомнил Нову Ситроэн. Сука всех времен!
«Никакая я не служанка», – так и хотела заорать Вики Фокс грозной экономке, вообразившей себя новой Джоан Крофорд. Но сейчас надо молчать. Вики работала прислугой, точнее, играла эту роль. Так что она произнесла:
– Да, миссис Айвоз. Как только закончу чистить серебряные ведра для шампанского, их нужно отнести в дом для гостей.
– Миссис Ситроэн зовет тебя немедленно, – огрызнулась женщина. – Эти ведра надо было почистить давным-давно, непонятно, чем вы здесь занимаетесь.
Вики промолчала. Слава Богу, сегодня последний день, когда приходится мириться с унижениями.
– Иди к миссис Ситроэн, и тотчас же, – скомандовала миссис Айвоз. – Возвращайся, как только она отошлет тебя. Не смей кокетничать с охранниками, ты слишком фамильярна с ними. Придется поговорить об этом, если ты хочешь сохранить работу.
Вики так и подмывало сказать: «Отвали, глупая, старая корова. Можешь засунуть эту работу себе в задницу». Но она спокойно улыбнулась и произнесла:
– Да, миссис Айвоз, я сразу же вернусь, как только позволит мадам.
Мадам! Ну и стерва! Но миссис Айвоз заткнулась. Вики поднялась на второй этаж в комнату хозяйки. Всю дорогу она напевала под нос. Через несколько часов все закончится. Скорей бы!
– Добрый день, мистер Ситроэн.
– Здравствуйте, мистер Ситроэн.
– Рад видеть вас, мистер Ситроэн.
Ничтожества. Абсолютно все. Рабочие муравьи. Охранники. Садовники. Слуги. Они полностью задействованы. Но, будь на то воля Маркуса, он бы ни в коем случае не позволил открыть ворота в имении даже по случаю такого события.
– Это не наш дом, – напомнила ему Нова, когда Ситроэн пытался возражать. – Просто шалаш, где мы проводим выходные. А поскольку прием организовываю я, то позволь мне поступать так, как нужно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});