Читать интересную книгу Совсем не прогрессор - Марик Лернер

— Ты — уже приехал! Вали отсюда, чекист хренов! Пусть тебя товарищи из милиции подвозят.

Он остановился, едва не проскочив по невнимательности телефонную будку в середине поселка. У них тут с телефонизацией точно не все в порядке. Одна штука на центральную улицу.

Настроение было хуже некуда. Опять вляпался на пустом месте. Сплошная невезуха. Хорошо еще, трубку местные ухари не оборвали. И гудок идет. Живем. Сунул монету в прорезь и набрал заветный номер.

— Титаренко, — сообщил знакомый бас.

— Трищ капитан, а можно Галю позвать?

— Ты, что ли, Низин?

— Я.

— Совсем испортился сержант. Можно Машку за ляжку. А обращаться положено соответствующим образом. — Капитан явственно хихикнул.

Сашка по телефонным проводам учуял знакомый запах. Опять Титаренко надрался. Ему в таком состоянии всегда поговорить хочется. Ну не сейчас же!

— А мне ответно послать разрешается? На субординацию уже наплевать. Тем более по телефону. Не морочьте мне мозги.

— Бить будешь? — заинтересованно спросил капитан.

— Пока не за что.

— А она говорила, хороший ты парень. А ты вон какой.

— Иван Иосифович! — сказал с угрозой.

— Нету ее. В палате. Укольчик одному деятелю требуется. Минут через десять вернется.

— Я перезвоню, — не дожидаясь очередного захода с предложением потрепаться, предупредил.

Сашка повесил трубку на место и принялся шарить по карманам. Ну вот — правильно. И монет больше не имеется. Облом продолжается. Убить Федю непременно. За все хорошее.

В конце пустой улицы медленно ползли трое мужиков. Пока дойдут — пять минут минимум. До магазина за углом не больше, и там с гарантией мелочь имеется. Он не стал дожидаться прохожих и рванул бегом. Пока заведешь, пока развернешься, по срокам ничуть не лучше.

В слабо освещенном помещении с неприятным запахом кислой капусты толстая туша продавщицы, еле двигаясь, лениво спрашивала:

— А вам чего?

— Три буханки хлеба, — заискивающе попросила пожилая бабка.

Сашка сунулся к прилавку с просьбой.

— Не видишь, очередь, — высокомерно обрезала его продавщица.

Пришлось ждать. Хорошо еще, бабок этих всего две, и ничего им особенного не требуется.

— А не могу, — с улыбочкой садистки сообщила баба, когда он добрался до прилавка. — Как же я сдачу давать буду?

— А куплю что-нибудь?

— Тогда другое дело.

Сашка обвел взглядом здешний ассортимент товаров и очень хорошо понял Ефимыча, страдающего о питании родной кровиночки. С продовольственного снабжения поселка Светлое недолго и ноги протянуть.

Гнилая картошка в огромном ящике, макароны, сахар, соль, окаменевшая до бесформенности карамель, болгарские соленые помидоры в стеклянной банке, «Завтрак туриста», от которого нормальный турист с негодованием плюется, предпочитая тушенку, осточертевшая в армии «Прима» и хлеб. Даже трех видов. Кирпич, белая булка и что-то сугубо местное, вроде лепешки. Обычной сметаны с пряниками, как в солдатском чапке, не наблюдалось.

— Спички! — обрадованно потребовал, обнаружив коробки по соседству с вездесущим «Агдамом».

— Десять штук, — злорадно потребовала продавщица. — Одну пачку на руки не даю.

— На, — кидая пятнадцатикопеечную монету, со злостью сказал Сашка. Верняк, она прямо на ходу выдумала. Чтоб не давали два одинаковых товара в одни руки — сколько угодно. Заставлять брать сразу несколько — можно исключительно назло. Прекрасно видит — не местный, и завтра его здесь не будет. Жаловаться не побежит.

Сашка сразу засек здорового жлоба, вроде бы случайно двинувшегося за ним. Уж очень рожа сразу не понравились. Носатый, чернявый, и чего делал в скверике напротив магазина, непонятно. Не пил — это точно. А в кармане пальто явно что-то тяжелое. Ай-ай, где твои навыки, разведчик. Расслабился. Трое их было. Получается, сзади топал?

Сашка резко прибавил шаг, заворачивая за угол. Преследователь, уже не скрываясь, что-то крикнул непонятное. Не русский, но и не смутно знакомые афганские наречия. Предупреждает. Так и есть. У машины ковыряются. И ведь не темная ночь, вот суки. Дверь наверняка сломали. А за железки я потом не отчитаюсь.

Они обернулись на крик, и правый вытащил из-под ватной куртки нож, смахивающий на зэковскую поделку. Хозяин их не волновал, и наглости полные штаны. Ну да, не производит он впечатления Рэмбо, но за такие штуки положено наказывать, и всерьез. Вынул оружие — будь готов получить в ответ полной мерой. Стало всерьез весело. Вот сейчас он оторвется на всю катушку. За все сегодняшние неприятности.

Разговаривать было не о чем, и двинувшегося ему навстречу с ухмылкой на бородатой харе, поигрывая при этом ломиком, он встретил отточенным ударом подкованного ботинка в колено. Тут уже не до церемоний и задумчивости. Черномазый даже не крикнул, падая: шок от боли. Коленную чашечку будут долго собирать врачи, и хромота на всю жизнь обеспечена. А ты думал, я шуганусь и шарахнусь назад к твоему приятелю, мысленно сказал падающему с изумленными глазами бандюку и прыгнул навстречу второму, доставая нож.

Время, время. Задний еще ничего не понял. Есть три-четыре секунды.

Замах, перехват, удар локтем, мужик отшатывается, натыкаясь спиной на машину, и открывается. Острием в горло. Тот только булькнул, хватаясь за шею. Поздно, дорогой. Хана пришла. Поножовщина только в кино красочно смотрится. Два-три удара — и труп. Если знаешь куда бить. Сейчас не до раздумий о последствиях. Нельзя оставлять за спиной недобитого.

Разворот. А что это у урки такое интересное в руке? Неужто эсэсовский кинжал? Надо потом проверить клеймо RZM. Или название фирмы «Carl Eickhom». Не всегда ставили, особенно после сорок третьего года. Рублей полтораста легко дадут, но не через магазин. Пропаганда нацизма, блин. Вряд ли фальшак: кому надо такими вещами баловаться?

— Я твою маму, — зарычал тот. В голосе была нешуточная злоба.

Резко отклонился назад и сразу же вбок. Выпад. Ударить в левую подмышку противника не удалось. Этот был молодой, проворный и умел махаться. Жоре до него далеко. Так и рвется, гнида, в атаку. Блок. Вот сука, чуть не достал. Голова просчитывала варианты, тело работало само, на автомате. Отбил, только лезвия звякнули, шаг в сторону — и пинок ногой. Вот так, всаживая клинок в живот, похвалил себя. Денис Григорьевич был бы доволен. Выдернул торопливо, сдвинулся и уже падающему в спину всадил еще раз. После ранения в почку долго не живут. Прощай, козел.

Стоп! А кто такой Денис Григорьевич? Во, блин, память моя замечательная. Все равно спасибо тебе, кто бы ни был. Правильно учил. На совесть. В Афгане не пригодилось — так здесь сподобился.

Оттолкнул ногой в сторону эсэсовский кинжал и двинулся к первому, тихо подвывающему на земле. Тот смотрел мутными глазами и баюкал колено, скрючившись.

— Ты… — поднимая голову на шаги, прохрипел калечный.

Сашка со всей дури зарядил ему ногой в лицо, так что зубы брызнули, а голова с неприятным звуком ударилась об асфальт. Выслушивать ругательства настроения не было.

— Лицом вниз, руки за голову и замер, — скомандовал привычно.

— Э… — промычал тот разбитым ртом, сплевывая кровь. Получилось плохо. Сам себя измазал.

— Где двое, там и трое, — глядя на ломик, задумчиво прокомментировал Сашка. — Начну со второго колена. Две секунды. Время пошло.

Подвывая от боли, урка перевернулся и не притворяясь заорал, когда нога стукнулась, сдвинувшись.

Сашка прошел мимо к телефонной будке, сунул в окошечко монету и набрал знакомый номер. Пальцы не дрожали. И самочувствие вполне приличное. Бодрое. Спина, правда, мокрая, тут ничего не поделаешь. Физические упражнения полезны для здоровья.

Трубку сняли сразу — наверное, Галя уже дожидалась.

— Что случилось?

Раньше он на работу ей не звонил — не было необходимости. Тут недолго напридумывать себе бог знает что.

— Да ничего, — заверил Сашка, — все нормально. В командировку меня Федя загнал. Поселок Светлое. Войсковая часть… хотя это совершенно секретно.

— Связисты, что ли?

— Они. Потеряли связь с внешним миром и без меня никак. Думал, успею вернуться, — не получится. Не раньше завтрашнего. Надо Надю забрать из детского сада. Нехорошо получится — она ждать будет. Лады?

— А что у тебя с голосом?

— У меня? — искренне удивился, рассматривая измазанную кровью машину и сидящего у нее типа, даже после смерти пытающегося зажать порезанную шею. — Я всегда так говорю. Телефон, видимо, паршивый.

— Ты хоть не пей там. Знаю я военные посиделки. Ты же за рулем!

— Галя, — проникновенно сказал Сашка, — мне же нельзя водку пить и жирное есть. У меня этот… гепатит был. Я хоть раз напивался?

— Шутки шутишь, а лет через двадцать будешь ходить и за печень хвататься.