— Вы-выпусти-те меня от-тсюда! — заикаясь на каждом слоге, попросил он. — П-п-пожалуйст-та!
— Да в чем дело? — потерял терпение Лаан. — Хватит ныть, говори давай.
— В-выпусти-т-те...
Лаан размахнулся и залепил Вайлю звучную пощечину, потом вторую. Он ожидал, что тот бросится на него — но куда-то весь пыл из Вайля повыветрился. Он только обиженно похлопал блестящими после недавних слез глазами и надул губы. Но пощечина помогла — он постепенно начал брать себя в руки. Аэль наблюдала за всем этим с отвисшей челюстью и не торопилась вмешиваться, ибо вообще не понимала, что происходит. Ей было смешно — оживших туалетных «ежиков» она еще никогда не встречала.
— Его больше н-нет? — поинтересовался парень, испуганно косясь за плечо Лаана.
— Кого — его? Чем тебя напугала эта пластмассовая херовина, когда она вообще безобидная?
— Она бьет, — покачал головой Вайль. — Бьет по лицу. Выбивает глаза, потом обвивается вокруг шеи и душит.
— Ну и фантазия у тебя, друг дорогой, — почесал в затылке Лаан. — Я прямо с тебя удивляюсь.
— Это не фантазия, Лаан, — напряженным голосом сказала Аэль. — Это... не так. Посмотри на него внимательнее. Это важнее.
Проклиная все на свете, в том числе — собственную недальновидность, Лаан положил ладони на виски «фантазера» и сосредоточился. Закончив просматривать то, что содержалось у Вайля в голове, Лаан проклял себя еще раз, но на этот раз уже вслух.
Активной памяти у Вайля было всего ничего. Пять-шесть лет жизни на инициирующей завесе, удивительно однообразных — драки, бои, конфликты с теми немногими рисковыми людьми, которые рисковали взять его в свою команду, изгнание почти из всех кварталов Города, тщетные попытки найти себе пару, насилие, которое совершал Вайль и насилие, которое совершали в ответ другие — и так по кругу, много раз. А вот дальше была бездна, наполненная живой и довольно агрессивной темнотой. Само по себе это было неудивительно — большинство обитателей Города помнили только себя в нем, а те, кто поначалу помнил что-то иное, скоро забывали. Но той памяти Лаан или другие Смотрители все же могли коснуться — она не стиралась, просто уходила туда, где хранится все совершенно ненужное. У Вайля же этих архивов не было вовсе. Их ограждала стена темноты. И темнота не была совершенно непроницаемой. В ней шевелились смутно различимые силуэты чудовищ, которые Лаану не могли присниться и в худшем из кошмаров. Любого из них, явленного наяву, многим хватило бы, чтобы заработать от страха инфаркт.
Зеленая Штука, иначе — туалетный «ежик», там тоже присутствовала. И легко могла убить, спасения от нее не было. Она была огромной и всесильной, настигала зазевавшуюся жертву и поражала ее тучей острых ядовитых игл. А потом обвивалась вокруг тела и, выколов глаза, всасывалась в мозг. Смотритель искренне порадовался, что им была явлена нерабочая модель этого коварного врага тех, кто в одиночку отправился в туалет.
— М-да, — сказал Лаан, убирая ладони. — Для нас истории про то, как в темной-темной комнате черный-черный человек ест маленьких детей — смешные сказочки. А для ребенка — реальность, в которую он верит. Даже не так — которая для него существует... Вайль, ты вообще слушаешь, что я говорю?
Вайль не слушал — ему было все равно, он смотрел через плечо Лаана, туда, где на полу лежала толстая палка из зеленой пластмассы.
— Ну пойди и потрогай уже, — улыбнулся Лаан. — Я ее убил, она больше не кусается.
Парень поднялся, неуверенно подобрался к останкам Страшного Туалетного Ежа, словно готовясь в любой момент отпрыгнуть, потом все же набрался сил и поднял палку за один конец. Осмотрел, обнюхал, едва не попробовал на зуб, потом вдруг перехватил за середину и резким движением согнул о колено.
— Ты ее еще ногами потопчи, — посоветовал Лаан.... и получил в ухо от Аэль.
— Ты совсем дурак или где? — злым шепотом поинтересовалась она. — Что ты над ним издеваешься? Тебя бы запихнули к твоим детским кошмарам — я бы посмотрела, как ты в штаны писаешь...
— Ладно, ты права, а я дурак, — сконфуженно признался Лаан. — Просто мне кажется, что если относиться к этому всерьез, то Вайль еще больше запаникует.
— Так иронизируй над кошмарами, а не над ним. Я вот не уверена, что вообще осмелилась бы прикоснуться к этой штуке.
— В общем — да. Кстати, судя по тому, что я увидел, это только начало. Дальше нас ждут цветочки повеселее.
— Так ты думаешь, что мы оказались внутри его кошмаров?
— Да. Только ему пока не говори. Пусть сам поймет.
— Договорились. Вообще — идея интересная, может, ему мозги на место поставит, — сказала Аэль, и, подумав, прибавила. — Если окончательно не сдвинет.
Вайль сложил бедную палку в четыре раза, скрутил, попытался разорвать — но сил не хватило, и тогда он залепил ей в стену. Судя по всему, глумление над телом поверженного противника доставляло ему немалое удовольствие. Лаан дал ему наиграться вволю, и только потом скомандовал «На выход!».
Других дверей в здании-туалете не было, и Смотритель решил, что стоит попытать счастья в каком-нибудь ином месте. Оставалось только его найти — он вновь повел свой невеликий отряд наобум, повернув от двери туалета направо. Они шли уже минут десять, и запах подгорелой пищи в воздухе усиливался, что наводило Лаана на мысль о том, что скоро их ожидает очередной аттракцион. Загадывать, что встретит компанию на кухне или в столовой — запах явно принадлежал какому-то пищеблоку, — он не стал.
Вскоре показался и сам пищеблок — ничем иным это нельзя было назвать при всем желании. Мрачное серое здание, сложенное из бетонных плит, некогда отштукатуренных и покрашенных в бледно-желтый цвет, а теперь облезлых и облупившихся, из открытых окон которого — на высоте роста Лаана, а как же иначе, — несло подгорелой кашей или тому подобной невкусной и негодной пищей, другого поименования просто не заслуживало.
От крыльца в три ступеньки — каждая по колено, — внутрь вели полуприкрытые двойные двери. В них, в отличие от двери туалета, все было в порядке — стекло отдельно, дерево отдельно. Стекло было армированным. Сквозь нанесенные на него снежные узоры проступала металлическая сетка. Пропорции здесь тоже не соответствовали норме, но все-таки можно было увидеть крышу, да и двери подались, когда Лаан толкнул их плечом.
— Можно, я туда не пойду? — обреченно спросил Вайль, впрочем, до недавней истерики ему было далеко. Испуг в голосе звучал, конечно, но еще не запредельный.
— Нет, милый, нельзя, — Аэль взяла его за руку, переплела пальцы. — Ты должен туда пойти. И уничтожить все опасное, что там скрывается. Мы тебе поможем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});