Вайго просто завалил меня подарками и драгоценностями. Когда, по вечерам он заходил в мою комнату, первое, что он делал — это протягивал мне футляр или пакет с подарком, и я ужасно стесняясь, принимала его. Я не один раз пыталась намекать ему, что не обязательно мне постоянно что-то покупать, но он только улыбался. Именно поэтому я никак не могла сделать первый шаг, потому что мне казалось, что это будет выглядеть, как благодарность за подарок, а не моё искреннее желание быть рядом с ним.
В конечном итоге у меня уже была полная шкатулка драгоценностей, три шубы и куча дизайнерской одежды, хотя носить мне её было некуда, потому что за пределы дома, то есть участка, я не выходила.
Постепенно мой образ жизни стал меняться, и я подстроилась под распорядок дня в доме.
Днём, когда на улице светило солнце, дом замирал и погружался в сон. Не спала только охрана. И я тоже стала спать днём, а по ночам бодрствовать. Переход на ночной образ жизни не составил для меня проблем, потому что я большую часть жизни прожила на Крайнем Севере, где зима длилась девять месяцев, а солнце могло не появляться целый месяц из-за туч, и к темноте я уже давно привыкла. И вообще, тёмное время суток я всегда больше любила, поэтому такой образ жизни меня полностью устраивал.
Через три дня после приезда в дом Вайго мы поняли, каким образом Негина нас так быстро нашла, и оказалось, что в этом виновата я. Когда в Питере, я пару раз выезжала на собеседования, я напечатала фотографии со свадьбы и отправила их подругам, не сказав об этом Вайго. А когда Света написала мне письмо по электронной почте и спросила, нашла ли меня моя родственница, Вайго сказал, что теперь всё понятно. Хотя я, так ничего толком и не поняла, но вдаваться в подробности не стала, потому что он попросил меня не беспокоиться по этому поводу.
А ещё через день на мой адрес пришло письмо от этой женщины. Как и предупреждал Вайго, она пыталась там оболгать его, и написала, что является моей прабабкой и что я нужна Вайго для того, чтобы её шантажировать и получить какие-то кубки, чтобы обрести неограниченную власть. Чтобы больше не получать от неё писем, я просто сменила адрес почтового ящика.
Но выбросить эту женщину из головы у меня не получалось, и я очень часто пыталась представить её себе. Закончилось это тем, что меня стали преследовать кошмарные сны.
Я опять бежала по лесу, лёгкие разрывало от боли, а сердце выскакивало из груди. Я знала, что эта женщина преследует меня, и ещё мгновение, и я окажусь в её руках. В тот момент, когда я упала, она настигла меня и, прижав к земле, с кровожадной улыбкой стала наклоняться к моему горлу. От ужаса я закричала….
— Таша, малышка, проснись! — откуда то сбоку раздался ласковый голос Вайго, и я открыла глаза. Тяжело дыша, села в кровати и попыталась успокоиться. — Страшный сон приснился? — заботливо спросил он.
— Да, — сердце учащённо билось, и я приложила руку к груди. — Негина преследовала меня и пыталась убить.
На секунду лицо Вайго исказилось от боли, и он, сев на кровать, обнял меня.
— Не бойся, я не отдам тебя ей. Ты только моя и я не позволю тебя никому обидеть, — сказал он, гладя меня по голове.
Обняв его, я положила голову ему на плечо и вздохнула. Когда он был рядом, все страхи отступали, и я чувствовала себя защищённой.
— Поцелуй меня, пожалуйста, — прошептала я.
Он заглянул мне в глаза, а потом, наклонившись, поцеловал меня. Голова тут же закружилась и я, прижавшись к нему, стала отвечать на поцелуй. Все эти дни мне не хватало его поцелуев, его объятий, его нежного голоса, когда он шептал мне ласковые слова, занимаясь со мной любовью.
Кожа тут же покрылась мурашками, а внизу живота что-то приятно заныло, когда он начал поглаживать меня по спине. Хотелось прикоснуться к его голой коже и ощутить его в себе. Боясь хоть на секунду оторваться от его губ, я стала расстёгивать его рубашку.
— Как же я по тебе скучал, — мягко сказал Вайго, на секунду отстранившись. — Это были семь самых длинных дней в моей жизни. И я так боялся, что ты никогда больше не захочешь меня и не позволишь прикоснуться к себе.
Уложив меня на спину, он опять начал терзать меня поцелуями и ласкать руками. Каждое его прикосновение отдавалась внутри, а кожа начинала гореть огнём в тех местах, где он касался меня руками.
— Никому, никогда тебя не отдам, — чеканя каждое слово, произнёс он, глядя мне в глаза.
— Лучше сразу убей сам, чем оставь мне жизнь без тебя, — пробормотала я, проведя пальцами по его груди.
— Я не смогу тебя убить, — в его голосе звучало какое-то непонятное отчаяние. — Не смогу, иначе сам умру, — но я уже плохо понимала, что он говорит, и погружалась в бездну наслаждения.
Когда первое желание было удовлетворенно, и я, прижавшись к Вайго, лениво водила пальцем по его груди, он сказал:
— Видишь, нет ничего страшного в том, чтобы заниматься любовью с вампиром. Я всё тот же Вайго, и по-прежнему люблю и хочу тебя.
— А с чего ты взял, что я боялась заниматься сексом из-за того, что ты вампир? — я улыбнулась. — Если бы ты не приносил мне постоянно подарки, я бы уже давно затащила тебя в свою кровать.
— Не понял?! — он приподнялся и посмотрел на меня. — Объясни!
— Просто, каждый раз, когда ты мне что-то дарил, мне было неудобно… Понимаешь, мне казалось, что ты воспримешь это как благодарность за подарок, а не моё желание быть с тобой, поэтому я и не делала первый шаг, выжидая, когда ты придёшь без подарка.
— Да??? — он рассмеялся. — Тогда у нас с тобой были все шансы прожить до конца дней в разных комнатах, потому что я и дальше собирался, и до сих пор собираюсь дарить тебе подарки. И кстати, я вчера ещё кое-что тебе купил. Я сейчас, подожди.
Он поднялся, но я схватила его за руку и холодно сказала:
— Только посмей сейчас выйти отсюда и что-нибудь ещё мне подарить!
— Но почему? — удивлённо произнёс он.
— Потому что теперь это выглядит как благодарность за секс от тебя, — внутри поднялась волна отвращения.
— Таша, что за бред? — он всё же лёг в кровать. — Подарки я тебе дарю от души и мне нравиться это делать. Неужели это непонятно? И вообще, откуда такие мысли?
— Ниоткуда, — пробурчала я.
Рассказывать Вайго, что когда-то Костя чётко и не стесняясь в выражениях, объяснил мне, за что он дарил подарки, я не собиралась. Его слова я запомнила на всю жизнь, и теперь, каждый раз, когда мне что-то дарились, я их вспоминала и вспоминала весь тот стыд и позор, который пережила в тот вечер.
— Ладно, а если, скажем, я подарю тебе подарок часа через три после секса — это не покажется благодарностью за него? — он хитро прищурился.