– Сара, надо взять на таран рейдер, справишься? – спросил Стас. Ответ мы услышать не успели. Очередной удар впечатал меня ребрами в проем люка. От боли дыхание резко сперло. Я аккуратно залетел в капсулу и постарался уместиться в кресле, не делая резких движений. А из рубки доносились голоса.
– Черт, разгерметизация! Стеф, ты в порядке? Дай помогу. Все, Сара, мы улетаем. Очень надеюсь на тебя, – торопливо произнес Стас и почти сразу заглянул в люк, удостоверившись, что со мной все в порядке. – Быстрее, Стеф, быстрее, – начал подгонять он девушку, помогая ей залезть внутрь спасательной капсулы. Следом втолкнул три скафандра, а потом рыбкой скользнул сам. Прежде чем люк полностью закрылся, раздался тот же женский голос, только теперь с ноткой усталости:
– А куда же я таки денусь?
Дальше раздался щелчок герметизации капсулы, и спустя секунду ее выстрелило в космос. Я еле успел выключить систему подачи аварийного сигнала.
– Ты чего, Джон? – спросил Стас, помогая выровняться в пространстве капсуле Стефани.
– Да, чтобы по сигналу не ударили в ответ. Позже включим, а пока давайте на всякий случай наденем скафандры. Это вообще не мешало бы давно сделать, – предложил я, поднимаясь над креслом. Все начали торопливо облачаться, искоса поглядывая на панель, куда Стас вывел засветку радара. Он был небольшой и маломощный, но и интересующие нас цели в виде трех вражеских и одного нашего рейдера, а также яхты, были очень близко.
В данный момент наш бывший корабль, еще больше ускоряясь и ведя огонь по ближайшему к нему рейдеру, приближался к своей судьбе. Их отметки почти соединились. Напряжение начало нарастать. Внезапно точка на карте, отображающая яхту, потухла.
– Черт! Яхта не долетела. Что же такое, ведь почти получилось, – выругался Стас, уже сидевший напротив меня. Даже, несмотря на невесомость и отсутствие свободного пространства, надели скафандры мы очень и очень быстро.
– Значит, будем надеяться, что армейцы справятся и так. А иначе…
В очередной раз наш разговор прервал резкий удар по капсуле. Раздался сигнал тревоги, и панель управления капсулой потухла, не подавая признаков жизни. Скафандры автоматически загерметизировались, и я, с некоторым ужасом, замечаю два отверстия возле себя, через которые начинает выходить воздух. Твою мать! Со Стасом мы из кресел встаем одновременно и тут же врезаемся шлемами друг в друга. Как мало места! Не сговариваясь, он сдвигается в сторону, уходя вбок, я же хватаю баллон со специальной пеной.
Задувка отверстий много времени не занимает, и утечку удается прекратить. Рыжий же пытается колдовать над панелью, но та абсолютно не реагирует.
– Мы попали, – с некоторой обреченностью в голосе садится он на свое место. Стефани пытается тут же прильнуть к нему, но у нее это толком не получается. Скафандры и глубокие кресла явно не способствуют делу. В итоге она просто накрывает своей ладонью его.
– Панель умерла? – спрашиваю я, и сам же сразу тянусь оглядеть ее. С помощью инструмента удается разобрать крышку, и я тут же разочарованно вздыхаю. Удар, видимо, повредил реактор капсулы, от чего тот выдал резкий энергетический импульс, который буквально сжег всю электронику. – Черт, тут и чинить-то нечего.
Я усаживаюсь, оглядывая взглядом эту парочку. Черт возьми, а ведь у меня-то толком вообще никаких отношений не было. Только девочки по найму, причем, как и в проекте, так и уже в моем свободном полете. Разве что в первом случае их просто приводили, а во втором уже приходилось искать и еще и платить. М-да.
– Если реактор умер, то сигнал мы уже не пошлем. Рециркуляции воздуха тоже не будет, как и тепла. Разве что на последний случай предусмотрена полуавтономная система, и мы точно не замерзнем в скафандрах. А вот с кислородом… Сейчас гляну, сколько баллонов есть, – Стас наклонился над встроенным ящиком, – так, их всего восемь. По два на каждого и еще два останется. Тут они специализированные и рассчитаны часов на сорок каждый. Вода есть в контейнере, пища тоже в тюбиках. В общем, если не снимать скафандры, должны прилично продержаться. Но вот найдут ли нас без маяка?
Вопрос повис в воздухе. Ответа у меня не было, да и интуиция ничего не говорила. Но нужно бороться до конца, а значит:
– Будем ждать и надеяться на помощь, больше ничего не остается. И два последних баллона себе заберете, я попробую больше времени в медитации проводить, чтобы меньше воздуха тратить. Ясно?
Стас кивнул, а затем, посмотрев на сидящую с растерянным видом Стефани, повторил:
– Ждать и надеяться…
Глава 17
Еле горящие источники света создавали в капсуле полумрак. Они почти сразу после аварии перешли в режим экономии и, по идее, так могли гореть чуть ли не годами – уж слишком мало было у них потребление, да питались они с той же системы, что и система поддержки температуры. А спасательные скафандры были базовыми, без всяких излишеств в виде видения в темноте.
Поэтому приходилось так и сидеть. Хотя, если быть откровенным, яркое освещение было и не нужно. Глаза быстро привыкли к нему и уже давно успели изучить весь скудный интерьер до мельчайших подробностей. И да, уже прошло четыре часа, и пока спасать нас никто не торопился. Стефани успела задремать, а мы так и сидели в тишине. В голове роилась куча мыслей – от чего мне надо в жизни до зачем я вообще решился на возвращение к армейцам. Приводил себе доводы и тут же опровергал их. Да и тишина вместе с полумраком начинала потихоньку давить. При этом я старательно гнал от себя мысли о том, что наша капсула летает в гигантском и большей частью безжизненном пространстве. И от него отделяет всего небольшая переборка. И шансов на то, что нас найдут, практически нет. Черт, надо было не выключать аварийный маяк. Хотя тогда была вероятность получить ракету по себе, и в этот раз сбить ее было бы нечем. А еще и Стаса со Стефани сюда затянул, идиот…
– Джон, не вини себя, – ко мне негромким голосом через связь в скафандре обратился рыжий, будто угадав мои мысли.
– Может, ты тоже псион, раз угадываешь, о чем я думаю? – невесело усмехнулся я. – Прости меня, Стас, это моя вина в том, что вы здесь.
– Ну, в принципе, оно так и есть, – улыбнулся рыжий, – я не про псиона, если что, – быстро поправился он, – я бы мог действительно винить только тебя, но… Но ты тут сам недавно рассказывал об ответственности, о своем слове и своих поступках. И если бы я был уверен, что только ты втянул нас в эту ситуацию и на нее я никак не мог повлиять, то я бы даже попытался тебе по морде дать, – короткий смешок и рыжий продолжил: – но я все-таки мог… Мог отказаться, мог настоять на своем, мог много чего. Так что, хоть ты и виноват, но я тоже…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});