никто не догадался бы извлечь без советов эрудита Нельсона, а на десерт странные и восхитительные плоды, немного напоминавшие крыжовник. Воду из источника никто не ограничивал, как и восстанавливающий силы сон.
Утром приободрившиеся люди собрали сушняк, и с помощью лупы капитана был разведен костер. На берег вынесли котел. В нем сварили устриц с черствым хлебом и куском сала. Наступила пятница, 29 мая.
– Сегодня годовщина нашего праздника Реставрации, – заявил Блай. – Нарекаю островок этим именем. – И в кои-то веки под влиянием веселой минуты пошутил: – Нынче вдвойне подходящий случай. Кто скажет, что мы себя здесь не отреставрировали?
Однако шлюпка была повреждена бурей, ее пришлось вытащить на берег, и Перселл в который раз получил приказ ее починить. Он нехотя подчинился, бурча себе под нос проклятия и угрозы.
31 мая Блай решил продолжить плавание, и люди возроптали. Но у капитана был, похоже, дар предвидения. Откуда ни возьмись появились вооруженные копьями дикари. Тут уж никого не пришлось уговаривать сесть в шлюпку.
В последующие дни высокие черные силуэты обнаженных людей то и дело появлялись на берегу очередного острова, вдоль которого шла шлюпка. Нередко туземцы стояли на одной ноге, упираясь в нее другой, согнутой в колене. У некоторых туземцев в левой руке был изогнутый кусок дерева. Моряки недоумевали: что за странный предмет? Оружие? Им так и не представилась возможность увидеть полет бумеранга.
В бухточке одного пустынного на вид островка Блай разрешил сделать остановку. И тут же между плотником и капитаном вспыхнула новая ссора.
– Не пора ли с этим покончить? – воскликнул Блай. Он взял нож, а другой бросил Перселлу. – Защищайся!
Остальные семнадцать зрителей не решились вмешаться и затаили дыхание. Противники стояли неподвижно в четырех шагах друг от друга. Вдруг Перселл швырнул нож на землю. Он вновь подчинился. Когда спокойствие восстановилось, капитан сообщил экипажу, что шлюпка прошла 2390 морских миль, две трети расстояния между островом Тофуа и островом Тимор.
Тимор показался 12 июня. Блай осторожно приблизился к острову, помня о предупреждениях Кука, который говорил, что «часть острова» занимают людоеды. В течение тридцати шести часов англичане обследовали берег, пока не заметили форт, который построили явно не дикари. Оставалось последнее сомнение.
– А что, если, пока мы плавали, Англия и Голландия вступили в войну?
Как тогда голландский гарнизон встретит британцев? Но отступать некуда, жребий был брошен. Капитан громко крикнул: «Эй, на берегу!» Никакого ответа, никого. Остальные моряки тоже закричали все разом, потом прислушались. Ничего. Берег оставался пустынным и безмолвным. Вдруг из-за деревьев показался мужчина в ночном колпаке, показавшийся всем на редкость смешным и нелепым. Блай крикнул ему:
– Эй! На берегу! Вы говорите по-английски?
Никакого ответа. Человек молча исчез. В шлюпке воцарилась тоскливая тишина. Могло ли так случиться, что голландцы бежали, бросили форт, оставив после себя только ночной колпак, который водрузил на голову местный каннибал? Могло ли случиться, что дикари отвоевали у белых свой остров?
Но человек в колпаке появился вновь. Его сопровождал мужчина в морской форме. Надежда ожила. Начался диалог на английском языке. Вскоре на берегу появился срочно разбуженный голландский капитан. Он осведомился, кто они такие, и взял на себя ответственность за их высадку на берег.
Рассвет уже брезжил. В толпе любопытных, разбуженных необычным шумом и суетой, по Купангу, столице Тимора, шли уцелевшие моряки «Баунти». Они высадились организованно, более или менее здоровые несли больных на руках. Голландцы во главе с губернатором ван Эсте проявили гостеприимство, хотя далеко не сразу поверили в рассказы об одиссее англичан.
Ни один корабль не готовился к отплытию, и моряки отдыхали, лечили больных местными, явно недостаточными средствами. С лечением Нельсона запоздали – ослабленный организм не выдержал, и ботаник скончался 20 июля 1789 года. Его хоронили шестнадцать моряков, кому-то показалось, что на глазах у Блая блеснули слезы, но Перселл уверял, что то был солнечный блик.
Оставшиеся в живых семнадцать человек отплыли в Батавию, откуда собирались вернуться в Англию. Для кока Холла и Эльфинстоуна мечта оказалась неосуществимой. В Батавию они прибыли на носилках, донельзя отощавшие и сплошь покрытые язвами, и уже не встали на ноги. Товарищи проводили их в последний путь. На родину вернулось четырнадцать человек.
Блай встретился с женой в графстве Кент. Ни одного рассказа об этой встрече до нас не дошло. Известно только, что в последующие дни капитан выражал единственное желание: скорее вернуться на море, разыскать «своих» мятежников и отправить их на плаху. Но прежде капитан Уильям Блай сам предстал перед трибуналом. Адмиралтейство не шутило: речь шла о потере корабля. Несмотря на показания плотника Перселла, свидетельствующие против Блая, капитана оправдали. Блай отправился на поиски Кристиана и прочих мятежников, но не нашел их. Как мы вскоре увидим, Провидение само, не дожидаясь его помощи, решило их судьбу.
Оставив Блая и его спутников в шлюпке, «Баунти» двинулся к ближайшему острову Тубуаи, лежащему в 300 милях к югу от Таити.
– Создадим колонию, – говорили мятежники, – будем жить как братья.
Едва высадившись, они увидели, что Тубуаи лишен главного для реализации их проекта: на нем не было женщин. Было решено вернуться на Таити, взять там необходимое количество расположенных к ним островитянок и вернуться на Тубуаи. Прибыв на Таити, мятежники сказали туземцам:
– Капитан Блай открыл прекрасный и плодородный остров, но он безлюден. Капитан отправил нас за женщинами, чтобы населить его.
Островитяне – потомки моряков «Баунти» у своего дома на острове Питкэрн. Литография. 1854
Женщины, а также несколько мужчин – далеко не лучших представителей аборигенов – поддались на уговоры. Однако все быстро разочаровались: Тубуаи вовсе не выглядел раем. Начались ссоры, драки. Кристиан был не в силах восстановить порядок, к тому же каждое решение ставилось на голосование. Большинство мятежников решили вернуться на Таити. Шестнадцать человек вместе с туземцами туда возвратились. Все они погибли насильственной смертью – кто в драке, кто на виселице.
Остальные мятежники не стали задерживаться на Тубуаи, справедливо полагая, что от пребывания на острове они больше потеряют, чем выиграют. На борту «Баунти» они взяли курс на юго-восток. И больше о них никогда никто не слышал.
До того дня 1808 года, пока капитан одного суденышка для охоты на тюленей с названием «Топаз» не бросил якорь у острова Питкэрн (1300 миль к юго-востоку от Таити) и не встретил там седовласого англичанина, который признался:
– Меня зовут Александр Смит. Я последний спутник Флетчера Кристиана, первого помощника капитана «Баунти».
Остальные мятежники, объяснил он, перебили друг друга. Но у некоторых осталось потомство,