Читать интересную книгу Здесь обитают призраки - Джон Бойн

Я улыбнулась. Она что, притворяется? Или это всерьез? Она держит меня за скудоумку? (Говоря точнее, неужели она все ещедержит меня за скудоумку?)

— Вы меня не узнаете? — недоверчиво спросила я.

Она вгляделась пристальнее и смущенно поерзала.

— Если вы скажете, чья вы мать…

— Я ничья мать, мисс Беннет, — сухо отвечала я. — Мое лицо вам знакомо, поскольку мы встречались однажды, чуть более месяца назад. Вы промчались мимо меня на перроне норвичского вокзала Торп. Мы обе уронили багаж. Вы взглянули мне в лицо, и я могу поклясться, что вы поняли, кто я такая. Посему меня немало удивляет, что вы делаете вид, будто меня не узнаете.

Кровь отхлынула от ее лица; мисс Беннет сглотнула, взглянула мне в глаза, но не выдержала и отвернулась.

— Ну конечно, — сказала она. — Вы мисс Кейн, да?

— Именно.

— Это… неожиданно, — сказала она.

— Могу себе представить. — Я слышала холодность в своем тоне и сама удивлялась. До сего дня я и не подозревала, сколь рассержена на эту женщину. Теперь же, когда она очутилась на расстоянии вытянутой руки, кровь моя гневно забурлила. Эта женщина повинна в моих страданиях, она в ответе за мои бессонные ночи. Не в силах смотреть мне в глаза, она перевела взгляд на мои руки; ладони мои лежали на столе, и шрамы от ожогов были явственно видны. Мисс Беннет скривила лицо и отвернулась.

— Как видите, Годлин-холл оставил мне шрамы, — сказала я. — Однако у меня есть осложнения и посущественнее изувеченных рук.

— Вам… — с трудом выдавила она, — вам плохо там живется?

Я расхохоталась. Я не верила своим глазам, зря эту напускную наивность.

— Мисс Беннет, — промолвила я. — Отставимте, пожалуй, эти игры. Мне необходимо поговорить с вами о Годлин-холле. Единственно с этой целью я прибыла в Лондон, и времени у меня немного. Мне нужно успеть на дневной поезд, а к вам, без сомнения, после обеденной перемены примчится толпа маленьких мальчиков.

— «Примчится» — это, мне кажется, отчасти преувеличение, — с улыбкой заметила она, и я снова рассмеялась. Реплика ее, во всяком случае, рассеяла неловкость.

— Что ж, — сказала я. — Как бы то ни было.

— Вероятно, мне надлежит извиниться, — сказала она. — За то, что обманула вас.

— Было бы добрее сразу раскрыть мне правду. По меньшей мере встретить меня в Годлин-холле. Не допустить, чтобы я приехала туда, представления не имея о положении дел. Смятение первого вечера лишь усугубило мои неприятности.

— Я не могла, — сказала она. — Как вы не понимаете, мисс Кейн, я ни дня не могла там оставаться! Ни часа! Но, положа руку на сердце, я бесконечно рада, что вы в добром здравии.

Я опять рассмеялась, однако на сей раз смех мой был подернут горечью.

— В добром здравии? — переспросила я. — Я еще жива, если вы об этом. Но меня калечили. И не раз. На меня напал дикий пес. Меня выталкивали из окна. Руки мои, как видите, обожжены и мало похожи на руки. Имели место и другие происшествия. У меня, мисс Беннет, простой вопрос. Что с вами случилось в этом доме? И как вам удалось выжить?

Она вскочила, отошла к окну и поглядела на мальчиков, что гоняли мяч во дворе.

— Я догадываюсь, что вам желателен иной ответ, мисс Кейн, — после долгих раздумий промолвила она, — но я решительно не хочу об этом говорить. Простите меня. Я сознаю, что вы приехали издалека, но я попросту не в силах говорить об этом доме. Я по сей день не могу спать, понимаете вы меня? Мои нервы расшатаны. Вы сами видели.

— Но вы спаслись, — повысила я голос. — Чего не скажешь о мисс Томлин. Или о мисс Голдинг. А также о мисс Уильямс. И мисс Харкнесс. Вы выжили в Годлин-холле, хотя вашим предшественницам выпала куда худшая доля. Вашей преемнице она тоже грозит. И я повторяю свой вопрос: что с вами произошло? Мне представляется, вы задолжали мне ответ. Честный ответ. Вы в силах мне помочь, неужели непонятно?

Она обернулась ко мне, кривясь в безмерном страдании.

— Если вам мнится, будто я выжила, мисс Кейн, вы не разумеете состояния моего рассудка. Я жива, это правда. Я дышу. Хожу на службу. Трапезничаю. Возвращаюсь домой. Но меня не оставляет тревожное расстройство. Неотступный страх, что… что…

— Что, мисс Беннет?

— Что она снова отыщет меня.

Я отвела взгляд; я наконец услышала подтверждение тому, что и она ощущала призрака в доме, что и ее этот призрак терзал.

— «Она», — после долгой паузы повторила я. — Вы прибегли к местоимению женского рода.

— Вы не согласны, что это «она»?

— Согласна, — сказала я. — Разумеется, согласна. Я полагаю, это покойная миссис Уэстерли.

Она кивнула и села за чью-то парту, рассеянно взяла ученическую грифельную доску, побарабанила по ней пальцами, затем отложила.

— Я вам скажу так, — в конце концов промолвила она. — Я не из пугливых. В детстве мать говорила, что я буду посильнее и похрабрее обоих моих старших братьев. Прибыв в Годлин, узнав историю семейства Уэстерли и предыдущих гувернанток, я сочла ее лишь чередой ужасных совпадений. Прискорбными тридцатью и тремя несчастьями, что побудили суеверных провинциальных сплетниц утверждать, будто в Годлин-холле завелся призрак и все обитатели этого дома добром не кончат.

— Мистер Хеклинг жив и здоров, — заметила я. — Миссис Ливермор цела и невредима. На них никто не покушался.

— Но мистер Хеклинг и миссис Ливермор не в ответе за детей, — тихо возразила она. — И совершенно детьми не интересуются.

— Это правда, — поразмыслив, согласилась я. — Но расскажите же мне, вскоре ли вы ощутили, что в доме обитает нечто? (Она затрясла головой и рукою провела по глазам.) Прошу вас, мисс Беннет, — упорствовала я. — Умоляю вас, расскажите.

— День, — отвечала она, равнодушно пожав плечами. — Даже чуть менее. Вы прибыли вечером, я же — утром. И я почувствовала нечто, не успел день подойти к концу. До вечера не происходило ничего необычайного, и я отправилась на покой в крайней усталости. Помню, я легла под одеяло, предвкушая глубокий сон после долгого путешествия. Я закрыла глаза. Не знаю, что мне грезилось поначалу, я никогда не запоминаю сны или же крайне редко, однако помню, что в конце концов у меня возникло ужасное ощущение, будто меня душат. Во сне я видела женщину, смуглую женщину, и она руками стискивала мне горло. И я помню… Мисс Кейн, виделись ли вам сны, посреди коих нечто нашептывало вам, что потребно очнуться, необходимо спастись?

— Да, — сказала я, — со мной такое бывало.

— Вот это и произошло со мною. Я велела себе проснуться, надеясь спастись от этой женщины, оставить ее в мире грез. Но, к ужасу моему, когда я открыла глаза, удушение не прекратилось. Горло мое в самом деле стискивали чужие руки, они в самом деле душили меня. Разумеется, я тотчас попыталась их от себя оторвать, нащупала их через одеяло — эти тонкие запястья, эти сильные пальцы, — но, едва их коснулась, они истаяли, растворились в воздухе. Удушение прекратилось, незримая сила исчезла. Я соскочила с постели, упала в углу, задыхаясь, кашляя и плюясь. Я не постигала, что творится, — быть может, ужасный кошмар породило затмение рассудка, — но никак невозможно было поверить, будто все это я вообразила, ибо горло мое болело отчаянно. Наутро Изабелла первым делом отметила, что у меня синяки на шее.

— Я тоже чувствовала эти руки, — сказала я, глядя ей в глаза. — В первую же ночь в этой постели.

— Она и вас пыталась задушить?

— Нет, она тянула меня за ноги. Мне представлялось, что меня тащат вниз. Уж не знаю, какие намерения питала она, однако не сомневаюсь, что они были пагубны.

— И вы сочли, что сходите с ума?

— Нет, — отвечала я. — Нет, ничего такого мне и в голову не пришло. Я знала, что именно почувствовала. И прикосновение этих рук ощущаю по сей день.

— Я тоже, — сказала мисс Беннет. — Воспоминание о них до сей поры не дает мне спать по ночам.

— А что еще? — спросила я, склонившись к ней ближе. — Что еще произошло с вами? Полноте, мисс Беннет, вы ведь уже рассказали немало. Можно и договорить.

— Вы видели, в каком состоянии крыша? — спросила она.

— Я туда ни единожды не поднималась.

— И не поднимайтесь, — посоветовала она. — Дом на вид прочен, однако положительно рассыпается. Каменная кладка расшатана. Уверяю вас, мисс Кейн, если не заняться ремонтом, лет через пятьдесят налетевший ветер вовсе его снесет. Может, и раньше.

— Что вы делали на крыше?

— Я люблю рисовать, — объяснила она. — Удается мне, конечно, не очень хорошо, но рисование доставляет мне удовольствие. Крыша плоская, и оттуда восхитителен вид на Норфолкские озера. День был солнечный, и я вынесла на крышу мольберт и краски. В тот день случилось два происшествия. Невзирая на прекрасную погоду, ни с того ни с сего поднялся ветер, подхватил меня с табурета и унес бы с крыши вовсе, не схватись я за каменную балку у трубы; я цеплялась за нее, пока ветер не стих. Я спустилась оттуда, остановилась на дорожке у дома, переводя дух, и тут с крыши посыпались камни. Один упал в каких-то двух футах от меня. Попади он метче, я бы мгновенно погибла. Разумеется, я побежала. Выбежала на лужайку. Лишь когда я оказалась на безопасном расстоянии, камнепад прекратился.