Читать интересную книгу Архетипическое исследование сновидений - Владислав Лебедько

В: — Нептуна, не будем трогать?

Г: — Нет. Тут главное — река огненная.

В: — Пойдем в «Смерть-Возрождение»?

Г: — Да, пойдем в «Смерть-Возрождение».

В: — У нас там такие важные понятия как кризис, циклическое-мифологическое, время.

Г: — Вершина «Смерть и Возрождение»!

В: — Символика имеющая отношение к этой вершине — это землетрясение, времена года, похороны.

Г: — Землетрясение?! Это связано с вулканической деятельностью, только чего ж тут циклического?

В: — Они периодически возникают…

Г: — Итак. Как представлено у меня в снах «Смерть-Возрождение»? «Смерть и Возрождение»? Ну были у меня сны про циклические процессы… Что-то меня этот кристалл раздражает.

В: — Я вижу.

Г: — Я не понимаю.

В: — Благодаря работе с кристаллом можно провести обозрение различных аспектов души, с последующей их сборкой. Плюс работа с архетипами, которые стоят за вершинами.

Г: — Угу… К снам это прямого отношения не имеет, но образ дерева, которое растет, зеленеет, потом сбрасывает листву, опять зеленеет. Вот «Смерть и Возрождение». Неспешный, растянутый во времени процесс.

В: — Это дерево из твоего сна или образ, который сейчас пришел?

Г: — Мне в ответ на призыв вершин кристалла сновидений не приходят пока образы из снов и не хочется их за уши притягивать. А эти образы проявились. В первой вершине «Путешествие» — огненная река, а здесь — зеленеющее и облетающее древо. Листочек выходит из почки, висит какое-то время, потом падает. Контраст яркий наблюдается. Если в первом случает — ярость огненной стихии, то здесь — нежный циклический процесс. Там вспышка — символ той энергии, то что задает течение огненной реки, а здесь — неспешность, нежность, плавность. Там — часы, здесь — годы.

В: — Что с деревом происходит?

Г: — Дерево растет, развивается.

В: — Ты видишь, как оно растет?

Г: — Я вижу, и хочется отметить, что в дереве более богатая символика, не только «Смерть-Возрождение», но и к вершине «Путешествие» оно имеет отношение, через тему развитие. О состоянии можно сказать: тихо, спокойно. Дерево получается некое архитипическое, а не конкретное дерево.

В: — А кто-то из Богов стоит за этим деревом?

Г: — Пожалуй, тут какая-то женская фигура, богиня к природе имеющая отношение. Может Деметра? Она вспомнилась. Там яростный Плутон, здесь спокойная Деметра. Я с ней раньше не общался. Получается некий значимый для меня урок. То что связано с длительным временем существования, жизни, со стабильностью, более имеет отношение к циклическим, спокойным процессам. Этому не свойственны взрывные энергии. Ценностью является постепенность, неспешность. Развитие — взрыв, скорость. Вершина «Смерть-Возрождение» вроде как задает фоновые процессы. А на этом фоне уже может быть развитие, взрыв, свойственное для меня сейчас в вершине «Путешествие». Если не будет спокойного фона, среды обитания, то негде будет «бабахать», развиваться.

В: — Как это применимо к твоей жизни?

Г: — Когда я говорил о желаности счастливого обывательского существования, имел в виду как раз то, что проявилось в нижней вершине, т. е. циклические спокойные процессы, которые поддерживают структуру жизни, задают ее воспроизводимость, саму возможность жить, а не выживать. А на этом фоне уже возможны какие-то свершения. Если бы природы не было на планете, если бы год за годом не воспроизводилась среда обитания, то всем творческим, вдохновенным прорывным достижениям человечества не где было бы базироваться. Природные естественные циклы задают базу, точку опоры. Имея эту точку опоры можно уже взрываться, добиваться, восхищаться и всячески безумствовать! А если ты весь такой безумный, творческий и т. д., но не на чем тебе стоять ногами, то один раз взорвешься и все! Ты потеряешь свою возможность развития. Так наверное… Поэтому действительно актуально, что к первой вершине «Путешествие», пришел мужской архетип, яростный, огненный. К второй вершине — женский архетип. Она сохраняет жизнь, бережет, тихо воспроизводит живую природу. А яростное мужское связано с развитием, прогрессом.

В: — Хорошо. Если это все, давай перейдем ко второй паре вершин. «Герой» — «Противник» или «Мужественность» и «Женственность»?

Г: — Мужественности и женственности мы немного уже коснулись. Давай «Герой» — «Противник».

В: — Хорошо, начнем с «Героя».

Г: — Так, вершина — «Герой»… Всадник, копье, Дон Кихот, мельница! Поскакал, атакует мельницу, воткнулся в нее. Бестолковый у меня герой получается.

В: — Кажется чего-то не хватает твоему герою…

Г: — Ума ему не хватает!

В: — Может ему надо пережить свой опыт?

Г: — Да, ему надо пережить свой опыт. Но почему именно Дон Кихот с его наивностью и отсутствием заземленности? Видимо во мне присутствует такой странный героизм. С ветряными мельницами бьется, а смысл? Это конечно романтично и все такое, но зачем прекрасной даме, чтобы кто-то крушил мельницы?!

В: — Но для чего-то в тебе этот герой есть? В нем много интересного.

Г: — Ну… он очень вдохновенен…, а толку?! Как-то пока я к нему очень скептически отношусь. Я понимаю! Мне не нравится такой подход к геройствованию! И кстати, я понял сейчас, что мне геройствование вообще не нравится! Подвиги всякие, и прочее. Не хочу совершать подвиги… Наелся подвигов уже. Спокойно, размеренно жить, посапывать в неге…

В: — Как ты понял, что надо жить, «посапывая в неге»?

Г: — Я устал от бури чувств, охов, ахов. Всех этих стонов, страстей. Хватит уже. Хочется просто жить спокойно. Не понятен мне этот пафос! Вот! Чего так пафосно скакать-то на свои мельницы?

В: — Спроси его.

Г: — Дон Кихот, ну зачем ты все это делаешь? Что тебе дома не сидится? Уж пошел бы на охоту сходил что ли!

…

Г: — Говорит, что он ответственен за сохранение в этом мире незримых ценностей. И что бы понять в полноте его казалось бы бессмысленный труд, надо как-то иначе на это взглянуть. На самом деле в этом есть глубокий смысл, хотя он отдает себе отчет, что выглядит его активность странно. Причем он считает, что действует вполне прагматично с точки зрения выживания самой идеи «человека». Не животного, а именно человека! Именно благодаря его героики возможна важная вещь, он пограничник. Пограничник не в смысле защиты границ, а в смысле обеспечения коммуникации через границу. Он обеспечивает проходимость границ между биологическим в человеке и высшим, божественным, архитепическим. Это его постоянное «С копьем „УРА!“» растрясает жесткие основания биологического существа и настолько это действие выглядит несуразным, сбивает с толку, что становится возможным просачивание божественных энергий. Человек может их воспринять, именно благодаря его Дон Кихота героики.

Да, в этом есть смысл… Хотя за это не заплатят… Это интересно. Сейчас моя первая скептическая реакция сменилась, на чувство некоторого уважения. Хотя я еще не вполне понимаю. Очень может быть, что этот архетип во мне настолько велик, и я жил именно им, что для выживания качнулся в другую сторону, и пытаюсь его теперь отвергать. А на самом деле он все равно во мне существует, и я понимаю, что от него нельзя отказываться. Именно с точки зрения не биологического, но иного выживания. Вот так!

В: — У меня остался вопрос о заземлении, гармоническом уровновешивании этой фигуры в тебе. Но наверно, мы сейчас с этим и поработаем, когда перейдем к второй оппонирующей вершине, к «Противнику».

Г: — Давай посмотрим. «Противник»… Противник… Здесь образ Сатаны стоит, достаточно яркий и однозначный. Его символизирует глумливая улыбка. Ну, да! Чем больше Дон Кихот перетягивает на себя канат, приписывая ценность своей деятельности, тем мощнее тема Сатаны. Красные, черные краски. Причем разный масштаб. Если Дон Кихот явление локальное, то здесь — глобальное пространство, наблюдающее, могучее, неудержимое. Оно пока смотрит и ухмыляется.

В: — Ты чувствуешь, что у тебя есть взаимодействие с Сатаной?

Г: — Да. Они оба во мне присутствует, причем не пятьдесят на пятьдесят. Перевес в пользу Сатаны… Странный образ пришел. Если взять «копье», то «древко» у него — Сатана, а «наконечник» — Дон Кихот. «Наконечник» ярко светится, но разгоняет его энергия Сатаны. В каком-то смысле Сатана прикрывается Дон Кихотом. Дон Кихот обеспечивает влияние высших сил, богов и в пределе Единого… Но Единый далеко, а Сатана-то он здесь в миру. Может поэтому пропорции кажутся разными… Когда я был в Дон Кихоте, в вершине «Герой» там тоже было мощное состояние. Хотя это локальное явление, а Сатана заполняет все пространство.