Осенью ситуация повторилась. До самого окончания школы мои отношения со спортивным клубом напоминали американские горки – то любовь, то ненависть. Продолжая сравнение с браком, скажу, что нам с клубом было так же сложно понять потребности друг друга, как супругам в первые годы совместной жизни. В одиннадцатом классе я ушел в экстернат, и наступило золотое время: учеба стала настолько легкой, что я смог заниматься спортом положенные три раза в неделю без всяких волевых усилий.
На первом курсе института мне снова пришлось учиться в субботу, поэтому отношения со спортивным клубом снова охладились, но до ненависти дело не дошло. Вообще, студенчество стало для меня прекрасным, веселым временем, так как у нас в группе сложилась отличная компания. Я чувствовал себя совершенно счастливым и передавал свое настроение спортивному клубу.
Пополнив ряды трудового населения после выпуска, я перешел на классический график 5/2, зарезервировав субботу под занятия спортом. Так я нашел свой баланс, решив, что пусть будет один день в неделю, зато без необходимости себя заставлять.
Итак, в ту субботу, проснувшись около двенадцати дня, я встал, отдохнувший и довольный жизнью. Позавтракав бутербродами и кофе, я начал собирать спортивную сумку, но увлекательный процесс был прерван звонком в дверь. Гадая, кто бы это мог быть, я направился в коридор и посмотрел в глазок: за дверью стоял мужчина среднего роста в потрепанных, но чистых джинсах и рубашке в клетку. Черты лица этого работяги показались мне знакомыми, но я не мог вспомнить, где именно его видел.
– Вам кого? – Я слегка приоткрыл дверь.
– Джерри, ты что, не узнаешь? – робко начал гость. – Это же я, Яша.
– Яша?! – воскликнул я, чуть не подпрыгнув от удивления.
Отпетый алкаш с первого этажа стоял передо мной чистый, гладко выбритый, а главное, трезвый.
– Опять деньги в долг пришел просить? Или снова на опохмел не хватает? – Я искал логическое объяснение такой разительной перемены.
– Нет, я вообще бросил пить, – заверил меня Яша.
– Ну да, а меня на днях избрали папой Римским, – язвительно отозвался я. – Слушай, мне сейчас некогда.
– Всего пять минут, – упорствовал гость.
– Ладно, пошли на улицу. По дороге расскажешь.
Я взял вещи, запер дверь и пошел с Яшей в сторону гаража.
– Я только хочу тебя предупредить, – продолжил мой собеседник в лифте.
– О чем?
– Твой новый друг – страшный человек, – с придыханием изрек Яша.
– Какой еще друг? – я совсем запутался в его рассуждениях.
– Ну, тот, темноволосый, который тебя бухого в дрова домой привез.
– Ренди? – догадался я.
– Не знаю имени, но лучше держись от него подальше.
– Яша, с чего вдруг такая забота? – Мы уже подходили к воротам гаражного комплекса.
– А вот слушай. Недавно я возвратился домой поздно ночью. Мы с корешами тогда выпили-то всего ничего. У двери нашего подъезда я заметил твоего Ренди. Подхожу я, значит, к нему, спрашиваю, есть ли закурить, – никакой реакции. «Мужик, ты что, глухой?» – я развернул его за плечо. А дальше началось что-то страшное. От этого Ренди повеяло таким холодом, что у меня колени подкосились, рука сама разжалась, а перед глазами все поплыло. Свалившись на землю, я увидел, что Ренди улыбается. «Что ты делаешь?!» – заорал я от ужаса. «Думаю, убить тебя или нет?» – последовал спокойный ответ. Глядя на него, я словно в глаза своей смерти смотрел, чувствуя, как мое сердце сдавливает невидимый кулак и его удары становятся все реже и реже. В ушах звенело, я не мог пошевелить конечностями. «Стой! Не убивай! Пожалуйста!» – взмолился я. «Если ты сам не ценишь свою жизнь, почему я должен придавать ей значение?» – медленно произнес Ренди. А у меня уже в горле все пересохло, потом началась жуткая боль, будто мне иголки в пальцы засовывали. «Каждый день ты сам медленно себя убиваешь, – равнодушно продолжал твой друг, – не ценишь свое тело. Так откуда страх? – он слегка наклонился ко мне. – Либо я убью тебя быстро, либо ты уничтожишь себя медленно. Какая разница?» – «Жиииить хоооочччу», – из последних сил протянул я, а потом отключился.
– Но сейчас ты живой, – скептически прокомментировал я.
– Проснулся днем возле подъезда. Болело все и везде, ноги не слушались. Никогда раньше такого не было, даже после самого страшного бодуна. Говорю тебе, он демон, не иначе. – Яша перекрестился.
– Скорее у тебя от алкоголя началась белая горячка, – предположил я.
– Да какая, к черту, белая горячка?! – возмутился Яша. – Что у меня, по-твоему, белой горячки никогда не было?! Говорю, твой Ренди мне смертью грозил!
– Тогда почему ты еще жив?
– На этот раз он меня пощадил, не стал добивать, – серьезно произнес Яша, – но второй попытки оправдаться не даст, я уверен. Это правда, я не обманываю. – Неожиданно лицо моего собеседника побелело, и он бросился бежать со всех ног.
– Эй, Яша, что ты куда?! – крикнул я вдогонку.
Обернувшись, я понял причину бегства – к воротам гаража подходил Ренди.
– Привет! – Я весело поздоровался. – Не поверишь, местный алкаш только что обвинял тебя в попытке убийства.
– Пить надо меньше. – Ренди пожал плечами.
– Знаешь, он был так уверен в том, что говорит… Называл тебя демоном.
– Хорошо, что не дьяволом, – с иронией заметил Ренди.
– Ну, ты мог бы им быть.
– Дьявола не существует, а если он когда-то и был, то, видя, что делают с собой люди, давно ушел в отставку.
– Почему тогда люди в него верят?
– Надо же на кого-то списывать собственное безволие и тупость.
Из уст Ренди эти слова прозвучали не как философское рассуждение, а как констатация факта. С той же интонацией принято говорить, что днем светит солнце, а ночью появляется луна или что дважды два равно четыре.
Спортивный день мы с Ренди начали с бокса, потом отправились расслабляться в сауну. Недалеко от большого бассейна располагался уютный маленький бассейн с теплой водой и джакузи, там мы и устроились после парилки.
– Хорошо. – Я с наслаждением подставил спину под гидромассажную струю. – Давно я не боксировал.
– Не устал? – с иронией в голосе поинтересовался Ренди.
– Нет, я же выспался.
– У тебя почти все зависит от сна.
– Да, я могу долго не есть, а вот без сна чувствую себя плохо. – Немного помолчав, я продолжил: – Расскажи какую-нибудь историю.
– Раз просишь.
Мне вспоминается Карл Хенрити, человек, отказавшийся смириться с выпавшим ему жребием. – Ренди положил руки на борт бассейна. – Он спас многих и в то же время разрушил жизнь своего друга.
«Нет тиранов страшнее умирающих и младенцев», – думал молодой человек, вытирая пот с лица.
– Не мог бы ты колоть дрова в другое время?! Лиля спит! – раздался недовольный женский голос.
– Могу вообще не колоть! – резко ответил парень, прежде чем снова поднять топор.
Из небольшого деревянного домика раздался детский плач.
– Ну вот! – Женщина недовольно фыркнула и пошла успокаивать дочку.
Не слишком вежливого дровосека звали Карл Хенрити. Его жилистое телосложение свидетельствовало о большой физической выносливости, а густая темная шевелюра, орлиный нос и карие глаза делали парня довольно привлекательным. В семье Хенрити Карл был вторым сыном. Его родители умерли во время эпидемии чумы, когда тот еще был ребенком, оставив двоим сыновьям дом и небольшой участок земли. Как и многие крестьяне, братья Хенрити были обязаны работать не только на себя, но еще и на местного лорда. Четыре года назад Эрик, старший из братьев, женился на девушке из соседней деревни, которая родила ему троих детей. Старшего брата Карл любил, а вот отношения с невесткой становились все хуже и хуже.
– Карл, есть хочешь? – Из дома вышел Эрик.
Эрик был ниже ростом, чем его брат, но казался крупнее из-за мускулов. В детстве родители сравнивали более добродушного и сговорчивого Эрика с быком, которому всегда будет нужен погонщик. О Карле они говорили, что за его внешней холодностью скрывается горный поток, у которого опасно стоять на пути.
– Давай, я проголодался. – Младший Хенрити с удовольствием развернул предложенный сверток. – А почему кусок хлеба обгрызанный?
– Понимаешь, мой старший… – стал оправдываться Эрик.
– Хватит! – резко прервал Карл. – Мало того, что я пашу, как вьючный осел, так еще и должен подъедать, как свинья. – Голос молодого человека звучал спокойно, но в нем чувствовались ледяные нотки, пугающие Эрика.
– Так получилось… – продолжил старший брат.
– Если бы мне давали по самой мелкой монете каждый раз, когда я слышу эту отговорку, мы бы жили в роскоши, а не сидели по уши в долгах, – сквозь зубы произнес Карл.
– И что я, по-твоему, должен сделать?! – рассердился Эрик. – Прогнать жену?!
– Не до такой степени, но быть с ней построже не помешает. А впрочем, тебе решать. Сегодня вечером я уйду.