— Ну, вряд ли это можно поставить в заслугу, — не удержался Оскар. От семейных мифов, которыми его временами пичкала Серна, его откровенно воротило.
— Но ведь это правда, — мягко возразила Ди-Ди.
На сей раз Оскар промолчал: как бы то ни было, оскорблять её чувства было бы глупо и жестоко.
— Ты можешь ещё раз меня так погладить? Ну, как ты умеешь? — он решил перевести разговор в более интересное русло.
Серна рассмеялась.
— Передохни хоть немножко… Кстати — ты ведь, наверное, думаешь, что я влюбилась в первого встречного? Может быть и так. Если бы мы не встретились, я была бы другой. И, возможно, лежала бы у других ног. Но ты всё-таки не первый встречный. Я знаю, что в тебе есть тайна. То, что ты прячешь. И я, наверное, люблю это больше всего — то, что ты прячешь. Чего я никогда не увижу… Ты рассказывал, как был монахом. Жил в маленьком монастыре. Не знал женщин. Молился. Я не могу себе этого представить — как ты там жил.
— Давай не будем об этом, — Оскару решительно не понравилось направление мыслей возлюбленной.
— Ты, наверное, не понял. Я-то знаю, каково это — жить в монастыре. Я жила такой жизнью… ну, почти такой. Но ты — нет. Ты другой человек. Ты змея наоборот.
Кралевский поднял бровь.
— Змея — это такое земное существо. Она сбрасывает кожу. А ты наоборот — как будто носишь чужую… Но я не хочу знать это наверняка. Здесь я предпочту, пожалуй, закрытые глаза… Я, наверное, замучила тебя своими глупостями. Вот дурочка, ведь правда?
— Ты очень умная, — серьёзно сказал Оскар. Он отлично знал, что с «дурочкой» и «глупенькой» соглашаться не следует ни в коем случае. — Погладь меня.
— Подожди. Я изучила новый способ. Тебе понравится.
Она взяла его ногу и стала осторожно покусывать зубами пятку, потом прошлась по подушечкам пальцев. Через некоторое время Оскар почувствовал прилив сил и привлёк женщину к себе.
* * *
В шкафу, на длинной полке, каждый на своей подставке, стояли черепа. Одна подставка пустовала.
Кралевский стоял возле полки, рассматривая свои трофеи.
Крайний слева — гладкий круглый череп капитана. Первый человек, которого Оскар убил.
Рядом — слегка вытянутый череп Арона Коффе. Невиновный, убитый из осторожности, на всякий случай. Потом он убил из тех же соображений множество людей, но этот был первым.
Изуродованный болезнью череп Авессалома Экбатано — с проваленными глазницами и недоразвитой обезьяньей челюстью. Первый человек, убитый чужими руками, по приказу Оскара.
Маленький череп Айши. Его первая женщина.
Массивный, почти квадратный череп Вилли Ху. Первый предатель.
Невыразительный желтоватый череп Яйно Йорве. Человек, который поднял на него руку — и которому он сполна отомстил.
Ли Юн, тоже предатель, казнивший себя сам.
За ним следовало пустое место, которое должна была бы занимать голова Анны-Марии Ферминале. Этим пустым местом Оскар гордился не меньше, чем самими черепами.
Наконец, Ввагр Паргентум. Человек, чью имя Оскар присвоил и чью шкуру носил на себе.
Он был один: Серна улетела на другой континент, готовиться к свадьбе. Вскоре он тоже полетит туда. После обряда они совершат небольшое путешествие по планете. Старая земная традиция. Ди-Ди заикнулась было насчёт какого-то космического курорта, но Оскар с раздражением заявил, что устал от космоса. Это было почти правдой: покидать Землю, пусть даже ненадолго, ему не хотелось. Серна покорно согласилась, а он со стыдом подумал, что злоупотребляет её терпением. Хуже того, он понимал, что ему нравится злоупотреблять её терпением. Это было хоть какое-то подобие власти.
Власть — вот чего он лишился. Орден, Семейство и Серна крутили им, как хотели — и он понимал, что теперь так будет всегда. О да, конечно, он получил за это многое, начиная от денег и земного гражданства, и кончая любовью прекрасной женщины. Но…
Оскар рассеянно покрутил на пальце кольцо, управляющее домашней автоматикой. Провёл по сегменту, ответственному за освещение, чтобы приглушить слишком яркий свет. Открыл окно.
Над домом сияли звёзды.
Он оглянулся. Черепа на полке зловеще ухмылялись. От этих ухмылок возникало неприятное чувство, что все эти убитые им люди каким-то образом одержали над ним верх.
Надо, наконец, избавиться от этой дикарской коллекции. Рано или поздно её кто-нибудь обнаружит — или Серна, или кто-нибудь ещё. Может быть, спрятать? Отослать в какой-нибудь звёздный банк? Нет, ненадёжно. Их надо уничтожить. Просто уничтожить. Это единственный разумный выход. Единственный разумный выход. Единственный. Разумный. Выход. Он повторил шёпотом эти слова, чувствуя на языке их вкус — сырой земляной вкус поражения.
Черепа ухмылялись.
— Весьма трогательно, — чужой голос разрезал ночной воздух, как ножницами. — Скелеты в шкафу. Как это называется-то? Овеществление метафоры. Н-да.
Оскар не стал прыгать в окно, кричать «кто здесь?» и даже оглядываться. Он понимал, что всё это глупые и бесполезные жесты. Если его разоблачили — что ж, сейчас ему это скажут. Кто именно? Скорее всего, Семейство решило как следует прошерстить биографию будущего супруга Серны. Или всё-таки Орден усомнился в его легенде? Или какие-нибудь полицейские силы распотрошили «Земное Здоровье» и нашли там какие-то следы его пребывания — маловероятно, но чем чёрт не шутит… Или…
— А вы неплохо держитесь, — одобрил его всё тот же голос. — И рассуждаете вполне правильно. Хотя правильные рассуждения тоже бывают ошибочными. Такой вот парадокс. Да что вы стоите-то, присаживайтесь, что-ли… Впрочем, это я раскомандовался, это же ваш дом… Вы уж меня простите. Старые привычки.
Кралевский нарочито медленно повернулся, готовый ко всему — даже к тому, чтобы увидеть с десяток вооружённых людей.
К счастью, в комнате находился лишь один человек, и он сидел. Оружия у него не было.
Оскар сделал свет посильнее.
В углу стояло плетёное кресло. В нём удобно расположился высокой горбоносый старик с сединой в волосах.
— Мы давно не виделись, Кралевский, — проговорил старик. — Но вы меня помните. Должны помнить. Вы были ещё ребёнком. Тогда в вашей системе ещё останавливались транспорты, пока трассу на AA114WW не закрыли… Иногда кто-нибудь из экипажа сходил на планету. Погулять на твёрдой земле, пока корабль собирает энергию. Дети крутились в космопорту, выпрашивали подачки. Вы ходили туда часто — надеялись заработать. Робот рассыпал тележку с багажом. Вы помогли мне его собрать. Я дал вам деньги.
В руке старика откуда-то появились две купюры: пять и десять кредитов стандартной галактической наличностью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});