Читать интересную книгу Рожденные телевизором - Слава Тарощина

Сегодня на канале явно меняется тренд. Он, канал, дрейфует в сторону истории, о чем свидетельствует ставка на блокбастер «Суд времени», полная версия сериала «Рим», многочисленные документальные фильмы о минувшем. Пока шли анонсы, на миг показалось, что передача намерена ориентироваться на гамбургский счет. А это значит, что работы у авторов и исполнителей – непочатый край: сколько стереотипов следует разрушить, сколько клише смыть из культурной памяти без остатка! Ведь современное ТВ исправно ваяет версии нашего прошлого. Процесс мифологизации покоится на трех базовых моделях: Россия почвенная, соборная; Россия державная; Россия советская. И все это чудесным образом сплавляется в массовом сознании в особый русский путь. Более того, примерно к середине девяностых, когда под обломками империи было окончательно похоронено доверие электората ко всем государственным институтам, произошла любопытная штука. Растерянные, уставшие от вечных кризисов люди перепутали границы идентичности. Отныне она проходит через общую историю, где Николай Второй, Сталин и Брежнев слились в экстазе, образовав некий идеальный образ правителя.

Но вот пошли первые выпуски передачи, и сразу стало ясно, что ни о каком гамбургском счете никто и не помышляет. Все те же до зубовного скрежета обрыдшие телевизионные посиделки, только растянутые на два, а то и на три вечера. С одной стороны, вроде бы приветствуется вдумчивость и подробность. С другой стороны, сам подбор тем, где Гайдар перемешивается с Юлием Цезарем, напоминает не столько серьезный разговор, сколько пестрый восточный базар. С третьей, мешают явные ограничительные знаки: подсудное время остановилось на отметке 2000 года. С четвертой, удивляет идеология проекта. Несмотря на перевес либеральных сил в стане ведущих (Сванидзе и Млечин против Кургиняна), снова тиражируются упомянутые выше мифы. Наверное, так происходит потому, что сам проект соткан из повторения общеизвестного. Шушкевич или Кравчук едва раскрыли рот, а мы уже знаем, что они скажут. Здесь нет новых аргументов, интересных фактов, незатертого видеоряда. Мыслящая публика, о которой грезили топ-менеджеры «пятерки», вряд ли будет наблюдать за медленным и скучным перетиранием воды в ступе. Остается зрительский планктон, инфицированный означенными стереотипами. Косвенно эту грустную мысль подтверждают итоги голосования. Если речь идет о Гайдаре, то более 80 процентов голосовавших считают его разрушителем; если вспомнили Беловежские соглашения, то без малого 100 процентов полагают, что крушение Советского Союза – главная катастрофа эпохи; если обсуждается коллективизация, то значительное большинство уверено, что она – не преступная авантюра, но страшная необходимость.

И тут возникает вопрос: а для чего, собственно, затевали «Суд времени»? Чтобы сытые и холеные Бабурин с Руцким клеймили Гайдара с Ельциным? Чтобы скверно актерствующий Кургинян лил крокодиловы слезы из-за распада Союза? Чтобы этот самый нервический господин с шулерскими замашками неизменно клал на лопатки разумного, интеллигентного Млечина, потому что по-другому в наших широтах не бывает? Ведь итоги голосования – сами по себе катастрофа, которая требует немедленного осмысления. Что же мы в конце концов такое-эдакое строим с народом, идущим в будущее с повернутым в прошлое лицом?

Впрочем, вопросы все больше риторические. «Суд времени», как и другие подобные проекты, не столько ток, сколько шоу, то есть машина по переработке зрительских эмоций в доли и проценты рейтинга. Этой гигантской мясорубке все равно, что перемалывать – энтэвэшных людоедов, первоканальских гробокопателей или известных исторических деятелей с «пятерки». Более того, непонятно, что нравственней – новый «Детектор лжи» кисти Андрея Малахова, где душевный стриптиз материализуется во вполне звонкую монету, а именно – один миллион рублей, или новый «Суд времени» с его смутной идеологией, вольно или невольно отбрасывающей страну в своем развитии лет на двадцать назад? По мне лучше Малахов. Там прием обнажен, никто не гримируется под объективность, и в выбранной им же системе координат Малахов, несомненно, профессионал из профессионалов. Срежессированные эмоции «Суда времени» вялые и неубедительные. Быть может, еще и потому, что Сванидзе, автор блистательных «Хроник», и Млечин, автор большого количества достойных просветительских программ, чувствуют себя не в своей тарелке в новом амбивалентном начинании Пятого канала. Если так, то почему не уходят, почему длят триумф Кургиняна и его многочисленных единомышленников?

Впрочем, и это неважно. Важно другое: попытка построить телевидение для нормальных людей, кажется, снова проваливается. Картина маслом, сказал бы Давид Гоцман из любимейшей «Ликвидации». И добавил бы: а раз так, то мне с вами неинтересно ходить по одной Одессе.

5 июля

Время и место Розы Сябитовой

Нечеловеческая жара отменила традиционное деление общества на правых и левых, либералов и консерваторов, охранителей и оппозиционеров, прочертив демаркационную линию между теми, у кого есть кондиционеры, и теми, у кого их нет. Эти две России смотрели в глаза друг другу через телевизор, основным содержанием которого стали сводки погоды. Неожиданно такая, казалось бы, рутинная тема одарила вторую реальность богатством смыслов, мотивов, нюансов. Наконец-то в «ящике» появилась официально разрешенная зона критики – погоду критиковали много, дружно, смело. Небесная канцелярия, в отличие от земных инстанций, регулярно давала повод для гордости. О температурных рекордах дикторы говорили с тем же восхищенным придыханием, что и о будущем триумфе Сочи-2014. Оформилось и главное направление мысли – неустанно следить за направлением ветра, который решительно никуда не направлялся.

В раскаленном до безумия воздухе жизнь замерла. Но вдруг Россия вспряла ото сна. Эфир принялись лихорадочно наводнять премьеры исключительно биологического, а местами и животного свойства. Их герои только тем и заняты, что женятся, лечатся, соревнуются в приготовлении пищи и стирке трусов. Меньше всего на свете мне хочется копаться в навозной куче. Но что делать, если именно из этой кучи произрастает, как мне кажется, тренд сезона?

У биологически-животного пространства имеется своя единица измерения – одна Роза Сябитова. Сначала она появилась в программе «Давай поженимся!». Сочинение о том, как женихи и невесты выбирают друг друга под телекамеры, из разряда тех, которые я даже в силу служебных обязанностей способна до конца досмотреть только под наркозом. Тем не менее передача завоевала зрительский рынок в прайм-тайм, а значит заслужила право на существование. Право на существование Розы и в данном контексте казалось весьма сомнительным. Дама с волосами цвета торфяного пожара и напором менеджера овощной палатки способна своей запредельной бестактностью ввести в ступор любого собеседника. Сябитова – профессиональная сваха. Высокий градус ее профессионализма был однажды зафиксирован в студии Андрея Малахова, куда она примчалась с окровавленным лицом и оформленным по канонам сериального «мыла» рассказом: ее регулярно избивает молодой муж, которого она же себе и сосватала. Градус не остался незамеченным начальством – Роза получила свою брачную программу «Знакомство с родителями». Здесь женихов и невест подбирает старшее поколение. Зощенко бы умер от зависти. Попробуй придумай следующий диалог. Папа: дочка с детства тянулась к творчеству. Роза: рисовала, что ли? Папа: дочка любит правду. Роза: прокурор, что ли? И так – до самого финала, когда Роза, по-солдатски поправив ремешок и одернув слишком короткое платье, выдает последнюю установку: «Всех целую». От подобной соблазнительной перспективы у меня сразу заканчиваются слова, но, увы, Розой не заканчивается перечень свежих матримониальных проектов.

Сюда следует еще добавить как минимум «Брачные игры» и «Формулу любви». Отличаются эти натужно веселые и оттого особенно унылые конкурсы для супругов, отчаянно сражающихся за «романтическое путешествие», только именами звезд. Первый из них ведут Анастасия Заворотнюк и Дмитрий Дибров, лучшие специалисты державы по личным брачным играм. Второй освящает карамельно-воздушная Татьяна Веденеева. Наблюдать за ними неловко, будто подглядел нечто непристойное. Особенно изумляет первая пара. Заворотнюк почему-то декорирована столь гигантскими накладными ресницами, что вот-вот, кажется, взмолится голосом гоголевского Вия: поднимите мне веки. Чтобы не рухнуть, ей приходится держаться за Диброва. Но и тот не очень тверд – перекатывается по сцене надувным воздушным шаром, так как опарой вываливается из слишком тесного костюма… И все-таки представителям старой гвардии далеко до Сябитовой. Они выглядят стайкой вдохновенных халтурщиков и привычно презентуют себя, в то время как Роза – знак, символ, эмблема.