– Рад знакомству с вами, ваше сиятельство, – в нависшей тишине он потер руки и добавил: – Очень мило у вас тут и эхо отличное – поддакивать удобно. – От этих слов Аманда внутренне сжалась, а Аш тихо засопел.
– А вам-то откуда это знать? – напрямик спросила старушка, Джереми не успел ответить, а она уж обратилась к Аманде: – Подойди поближе, девочка! – приказала она. – Дай посмотреть на тебя! – и Аманде показалось, что следует покрутиться, растопырив руки, но она не шелохнулась и спокойно взглянула прямо в колючие черные глаза, смерившие ее от макушки до пят. – Хм, – фыркнула графиня, – никогда всерьез не принимала жеманниц с желтыми кудряшками.
– К сожалению, – ответила, улыбаясь Аманда, – ничего не могу поделать с желтизной моих волос, но жеманиться стараюсь поменьше.
Все тихо ахнули, а в глазах графини вспыхнул боевой огонь. Она опять смерила взглядом Аманду с головы до ног.
– Надо побольше есть мяса. Современные барышни сильно заблуждаются, когда морят себя голодом ради модных форм. Ну что это за бедра! С такими не произведешь потомства! – У высокой женщины, стоящей рядом с графиней, вырвался смущенный смешок.
– Вы так думаете? – спросила Аманда и в свою очередь прошлась взглядом по телу старушки. – У вас ведь тоже не густо в нижнем бюсте, а вы, говорят, наградили своего супруга восемью, кажется, отпрысками? – Все, как от удара, вздрогнули и метнули глаза на графиню, а та во все горло гаркнула, что означало хохот; потом старуха подняла свой лорнет и уставилась в декольте Аманды.
– А кувшинчики неплохие, сможешь всласть напоить своих малышей. – Тут вся кучка за спиной графини дружно захихикала, а Аманда почувствовала, как стиснулись пальцы Аша на ее локте. Еще у себя в спальне она посетовала на слишком большое декольте платья из золотистого атласа, а теперь покраснела от резкого замечания старухи. Тем не менее, она расправила плечи, от чего грудь поднялась и стала еще рельефней, и посмотрела графине прямо с глаза.
– Благодарю, миледи. Всегда приятно слышать, когда говорят, что вполне соответствуешь основному предназначению женщины, первейшей ее обязанности в жизни, – она услышала как потянул в себя воздух Аш и ощутила, что он повеселел. Вдовствующая графиня метнула на нее взгляд и, опять гаркнув, хохотнула.
– Выходит, ты – не кисейная барышня, не фигли-мигли-девица-кисель-да-водица! – Она обернулась к стоящим за нею сородичам: – Нечего толпиться, как овцы, идите, представляйтесь! Эмми, прекрати хихикать, как полоумная! Начинай!
Повинуясь, высокая женщина, у которой порозовели щеки от смущения, шагнула вперед и протянула Аманде руку.
– Эмили Уэксфорд, – произнесла она, застенчиво улыбнувшись. – Прихожусь Ашу тетей, живу с Бабушкой, исполняю роль ее компаньонки. – Бабушка при этом хмыкнула, но не обращая внимания, Эмили продолжала: – А вот, – сказала она, повернувшись направо, – зять Аша, Джеймс Бринкли, муж моей племянницы Гортензии.
Потом пошли чередой остальные, и Аманда совершенно запуталась в степени родства всяких дядюшек, тетушек, кузенов, кузин, были там и просто друзья семейства. Все, разумеется, выражали радость по поводу знакомства с «милой мисс Бридж» и ее визита к ним «вместе с мамой и папой», но Аманда заметила, что их радость более сдержанна, когда они обращаются к чете Бриджей. Вдруг Аманда почувствовала, что Аш напрягся, тогда она одарила самой приветливой улыбкой джентльмена, склонившегося к ее руке и сказала:
– Лорд Мичем, весьма рада встрече с вами и с вами, леди Мичем. Простите, чья вы дочь? Ах, да, еще одного кузена. Не представляла, что у Аша так много родственников.
Позади Аманды что-то прощебетала Серена, дрожа от возбуждения, а Джереми, стоявший с ней рядом, подавленно промолчал, не найдя на сей раз нужных слов.
– Браво, Аманда! – раздался у ее уха знакомый голос, она повернулась и увидела перед собой младшую из графинь Ашиндон, в платье из мягко-серого шелка, расшитого серебром, который эффектно контрастировал с ее изумрудными глазами. – Не думала, что Бабушка смирится с таким отпором, ведь прошлым летом, во время празднований победы над Наполеоном она пыталась поставить на место даже родную сестру русского царя.
– Ох, – выдохнула изумленная Аманда, – я не хотела...
– Разумеется, – спокойным тоном перебил ее Аш. – Просто Бабушка проверяла ваш характер. Она тиранит каждого, кто позволяет дерзости, но совершенно не выносит тех, кто ее боится. По-моему, вы успешно прошли проверку, дорогая, – сказал он веселым, как показалось Аманде, тоном; она глянула на него и увидела смешинки в облачно-серых глазах. Лиана постреляла взглядом между ними и слегка обиженным тоном проговорила:
– Всем известно, Аш, как ты крутишь Бабушкой, а теперь и твоя невеста справится с ней не хуже. Ох, мне машет Мелисса! Мелисса Уэксфорд, – пояснила она Аманде, – двоюродная сестра жены Джорджа. Целую вечность не видела ее, пойду поговорю, – и ушла, на прощание натянуто помахав пальчиками Аманде.
Обернувшись к Ашу, Аманда сказала:
– Думаю, рано говорить, что смогу крутить вашей бабушкой. Хотя она меня и не кусала, но, по-моему, отнеслась не совсем обычно как к какой-то там очередной внучатой невестке.
Аш улыбнулся с оттенком восхищения – показалось ей – и сказал:
– Вы удачно отвечали ей и заслуживаете похвалы. Уверяю, то, что она не кусала вас, сулит вам очень хорошие отношения с нею.
После этой фразы им больше не удалось поговорить наедине, потому что к ним то и дело подходили любопытствующие родственники Аша. Наконец дворецкий величественно объявил, что обед подан.
Джереми усадили справа от вдовствующей графини, и незамедлительно стало ясно, что между ним и ее светлостью не может быть никакого согласия. Она облила его потоком колючих, как стрелы, острот и хлестких, как плеть, обидных замечаний – Аманде даже померещилось, что из него вот-вот брызнет кровь и окропит чистейшую скатерть. Аманда не любила этого грубияна, но сейчас она с горечью наблюдала, как он, лишь стиснув зубы, все ниже клонит голову под тяжестью нападок. Серена была рядом с ним, но подавленно мол чала, а на лице ее застыло выражение бол и беспомощности.
Аш, сидящий слева от «матриарха», попытался отвлечь бабушку от злого развлечения:
– У меня была забавная неделя, Бабушка, я учил Аманду танцам.
– Учил?! – воскликнула графиня. – Господи, детка, ты не умеешь плясать?
– Конечно, умеет, – всполошился Аш, поняв, что не о том завел речь. – Но я же говорил вам, что у нее потеря памяти после ушиба. Он помнит вальс, а...
– Теперь вы это так называете? – спросила она с явной неприязнью. – В мое время это звалось иначе. Вести себя подобным образом в присутствии других не то, что... в обще понятно, хватит. Куда девались приличия? Говорят, даже у Олмаков вытворяют такое...