— На тот момент деньги мне были нужны и было глупо с моей стороны отказываться, к тому же мне ничего не стоило в этот вечер распить с энроу кувшин эля, — Рох невольно вспомнил тот момент.
Сумрачный полный зал и пряный чад что витал меж людных столов. Блестевшие азартом в полумраке голубые глаза Садьяра.
— Как я полагаю на тот миг тебе было девятнадцать?
— Может быть, точный возраст свой я не знаю.
— Почему? — замешательство скользнуло в глазах Яриса.
— Потому что он раб, — выпалил Гардас, — рождённый на улице.
— Так почему? — Ярис пропустил мимо ответ сына, не выпуская из-под своего взгляда.
— Ответ уже прозвучал, — выдавил Рох, ощущая, как внутри скручивается сгустки гнева. Он ни с кем никогда об этом не говорил. И не собирается.
— Хорошо, — не стал настаивать Ярис, — значит в этот вечер тэн Грисанд предложил тебе быть его наследником?
— Да.
— Ложь. Ничего он ему не предлагал. И я скажу почему, — вышел в середину Гардас. — Судьи позвольте дать слово. Спасибо. После того как Рох получил большую сумму, которую Садьяр как и обещал, одарил победителя, он тут же смекнул что к чему. Что Садьяр богат и стар, а значит можно легко поживиться. Возможно Садьяр излил свою душу перед бродягой, ведь все знают, что у него были проблемы личного характера, которые принесли ему страдание. Одно из них — у него не было наследников. Хотя этот вопрос тоже спорный, не так ли, Рох? Но об этом позже. Обманом и хитрым путём заключённый добился того, что после того громкого вечера Садьяр предложил Роху посетить Шеит. И пусть его туда. Рох всё спланировал и со своими роудами захватили замок и держали его неделю. Он заставил подписать Садьяра бумаги и убил его.
Вновь по залу прошлась волна рокота. Люди переговаривались кто-то смотрел с осуждением кто-то с сожалением, иные с отвращением.
— Это так? — вдруг послышался голос одного из советников.
— Нет.
— Как же тогда было, Рох? — назвал его по имени Ярис, одним рывком сдувая всю ту ярость что билась наружу.
— Хозяин Шеита на тот миг болел. В промежутках, когда ему становилось лучше, он готовил нужные бумаги. Он усыновил меня. Садьяр стал моим отцом.
Ярис смотрел на Роха принимая его слова и взвешивая.
— Если это так, то где эти бумаги, подтверждающие это? Или свидетели? — спросил он.
— Все знают что он был нелюдим, — стиснул зубы Рох.
Советники зашевелились, перебирая ворох бумаг.
— Здесь нет никаких подтверждений, доказывающих это.
Гардас удовлетворённо хмыкнул. В зале поднялся гомон, голоса сливались в один общий гул и носился потоком меж колон, заглушая все остальные звуки.
— Где же они? — спросил Ярис возвращая на Роха взгляд.
— Спросите об этом Гардаса, — буркнул Рох.
Ярис повернулся к сыну. Тот смотрел твёрдо и уверенно. Подонок всё устроил, как ему было нужно.
— Это все бумаги что были в тайнике, — заявил он спокойно.
— И как известно, — отвёл от сына взгляд Ярис вновь обращаясь к Роху, — Садьяр умер сразу после твоего появления. Значит ты лжёшь закону или это совпадение? А, Рох?
Ещё бы Рох этого не ожидал? Все слова обернулись против него. Значит и не стоило было начинать, знал ведь.
— Я всё сказал.
Глава 57
На лице Гардаса появилась ликующая кривая ухмылка. Если бы были развязаны руки проехался по его физиономии ещё раз, а потом перегрыз бы глотку.
Рох стиснул челюсти. Поскудней чем сейчас он себя ещё никогда не чувствовал. Вырывал нещадно мысли о том, что этот молокосос касался Лориан. Это осознание хуже самой казни. Пытка, которая медленно и мучительно убивала, пила силы, рвала мышцы и крошила кости.
Ярис застыл, его зрачки метались по лицу Роха всё выискивая что-то, а Рох тлел изнутри от желания разнести всю крепости в прах и сдохнуть самому.
— Ну хорошо, если ты не хочешь больше говорить… — Ярис повернулся к залу.
А Рох невольно глянув в сторону притихшей Лориан. Слишком пугающе бледная Лориан с огромными испуганными глазами, она будто вся в холодную статуэтку обратилась, но никто этого не замечет что с ней происходит, никому нет до неё дела. Кроме Роха.
Проклятье, птичка уходи отсюда. Тебе не место здесь. Мне не выбраться их этого дерьма, а у тебя есть время сбежать, прямо сейчас. Почему же не торопишься, когда это требуется!
— Есть ли в зале те, кто когда-то знал Садьяра тэн Грисанда? — пробасил Ярис сквозь людской гомон.
— К чему все эти ненужные порывы, отец?! — бросил Гардас, скрестив на груди руки. — Всё уже и так ясно.
Ярис вновь метнул на него тяжёлый как молот взгляд. Тот только зубы сжал, не смея пойти против.
Рох даже брови приподнял, увидев невзрачную женщину, почти старуху, закутанную в шерстяную накидку — она вышла на площадку устремляя взгляд к советникам. Рох вспомнил её. Садьяр посылал Роха вознаградить лекарку, и он прекрасно помнил домик вдали от порта.
— Кто вы, представьтесь, — потребовал судья.
— Меня зовут Мелис. Я лекарка.
Гардас заметно фыркнул явно забавляясь.
— Что вы хотите нам рассказать, Мелис?
— Я хочу сказать, что Садьяр был сильно болен, это правда. Лично я сама лечила его и готовила лекарства из редких трав, что в последние годы поддерживали его жизнь.
— Вот как? Хотите сказать, что он умер от недуга? — спросил Гардас со своего места.
— Именно так, — приподняла подбородок Метис. — Как не мне знать это.
— Я наслышан о вашем врачевании, вытаскивающий людей с того света, — один из представителей совета приподнялся, внимательно рассматривая женщину. И лицо той заметно смягчилось будто.
— А где доказательства того что вы лечили знатного энроу? — не успокаивался Гардас.
— Я могу это подтвердить!
И Роху показалось что он ослышался потому что из середины зала встала Эбгерд. Она смущённо потупила взгляд, когда на неё обратил внимание сразу весе.
— Я лично носила уважаемому энроу эти лекарства, — ответила, тщательно избегая взгляда Роха.
Эбгерд и в самом деле застала Садьяра при жизни и ухаживала за ним, когда тот угасал. Роху нужны были слуги, а Садьяр жил одиноким волком, потому набира надёжных людей. Только вот зачем она врала что не может разговаривать? Хитрая лиса, задумала уловку, что такую помощницу Рох наверняка оставит у себя. И была права. Эбгерд его устраивала.
Догадки Роха оправдались, когда Эбгерд всё же взглянула на него. Ничерта не из-за работы она желала остаться! Пять лет молчать чтобы быть рядом с ним. Эбгерд влюблена, в него. Рох хотел разозлиться, но не мог. Виноват в этом только он сам, что не видел истинных причин. Да ему было и не до того. Получив наследство, он был занят, его жизнь менялась.
Ноздри Гардаса яростно раздувались — кажется, что-то пошло не по его плану.
Позади поднялся грохот, и все начали оглядываться назад. Происходила какую-то возню у входа. Стражники кого-то удерживали в дверях.
— Пустите! — громкий голос Яриса обрушился громом, докатился до самой решётки.
Рох вытянулся и тут же закаменел от боли что смяла рёбра. Сколл сошёл со ступеней в середину зала к трибунам. Роуд глянул на Роха едва заметно кивнув.
Сколл полон сюрпризов — не переставал удивлять. Ещё бы! Это как надо тронутся умом чтобы приехать в Варшнар и с потрохами сдаться властям? Только, зная роуда, если бы он отличался такой прямолинейностью. Что-то тот явно задумал.
— Представьтесь, — потребовал Ярис.
Сколл оглядел его с головы до ног.
— Меня зовут Сколл, я родом из Кеута, если вам это что-то скажет.
— Мне кажется пора заканчивать этот балаган, — взвившись, поднялся со своего места Гардас сходя со ступени.
— Я хочу говорить с Ярисом тэн Лоишем, — обратился Сколл к тому, кто нужен ему.
— Это я.
Сколл снова оглядел энроу, потом перевёл взгляд на других членов совета, затем на Роха. В чёрных как смоль глазах вихрилось явное волнение и вместе с тем твёрдость и неотступность.