— Он не явился на допрос сегодня утром. У него будут неприятности.
— У него уже неприятности, — сказал шеф. — Пойдем, Алла, тебе надо выпить валерьянки!
— Подождите, — остановил меня следователь. — Вчера вечером он был с вами?
Он смотрел прямо в глаза, но именно поэтому я солгала. Мне не хотелось рассказывать ему о том, почему Олег был не со мной вчера.
— Да, — ответила я уже нормальным голосом.
— Проверим, — сказал он.
Не попрощавшись, мы развернулись к нему спиной и сели в машину. Выехав из двора и завернув за угол, Игорь остановил «Форд», достал мобильник и спросил:
— Какой номер у Ведищева?
— Не знаю…
— Ладно. Надо же его предупредить, как ты изовралась!
Я только вытирала слезы, текущие потоком по лицу. Бедный, бедный Таракан! Бедная, бедная Ленка! За что?! Почему? Можно ли убивать из-за денег?! Ведь это из-за денег! Кто-то умный решил получить пару миллиончиков «зеленых» за какое-то там оружие, которое еще убьет сотню-другую ни в чем неповинных людей! Пусть ему на башку упадет это чертово оружие, какое оно там, надеюсь, тяжелое!
Пока я причитала про себя, шеф узнал в агентстве номер клиники Олега, там дежурил один охранник, он сказал телефон Ведищева. Игорь набрал номер.
— Олег Георгиевич?.. Как ваше?.. Вы знаете, что Касевича убили? Это наш специалист по информации. Да, он… Не важно, вам знать ничего не надо. Вы только скажете, что вчера вечером были у Аллы… Что? Ку-уда? Что с вами?
Садков отключился, ошарашенно глядя на трубку.
— Он меня послал! На три веселые! Прямым текстом!
Шмыгнув носом, я объяснила:
— Он думает, что у нас с тобой роман…
— А я и забыл! — он покачал седеющей головой. — Старый становлюсь. Лет десять назад гордился бы, что такое про меня подумали.
Глава 8
Рафик Ханмурзаев обдумывал сведения, собранные Камилем об Алле, и удивлялся, до чего же Гродин маленький город. Совершенно неожиданно выяснилось, что Алла — первая жена Олега Ведищева, стоматолога, со второй женой которого Рафик так плохо расстался и которого милиция обвиняет в убийстве Игоря Лавренева. Камиль, чьи ребята наводили справки об Алле, добавил еще пару слов о дружбе Аллы с Кариной, женой Вагифа Закарьяна, и о том, что убитая вместе с Лавреневым девушка была секретарем Аллы.
Вот так! Она в центре всех событий. К тому же ездила в Москву с Ведищевым за его сыном. И он несколько дней жил у нее. Какие отношения связывают их теперь? Старая любовь может испортить планы Рафика.
Для себя он решил, что за Аллой надо продолжать следить. Он не собирался вот так просто отказываться от задуманного. Он уже чувствовал, что она нужна ему. Кроме того, если Рафик выбрал себе женщину, он получит эту женщину! Рассуждать иначе было бы недостойно мужчины.
Теперь Ведищев. Вряд ли он тот, кого ищет Ханмурзаев. Ребята выяснили, что в момент убийства дантист вместе с Аллой был в самолете. Свои люди в органах сообщили, что Ведищева давно бы арестовали, если бы смогли пришить ему причастность к смерти Игоря хоть каким-то боком. Надо бы поговорить с ним, но больше похоже, что его самого подставляют. Если его подставляют, то осталось выяснить, кто, и станет известно имя убийцы Лавренева.
Но здесь тоже были свои методы. Клинику Ведищева закрыли якобы для того, чтобы можно было спокойно изучить место преступления, но ведь преступления-то были совершены совсем в другом месте! Ребята Рафика побывали в клинике, в самом подвале, их провел туда охранник клиники. Пацаны, тертые ребята, были разочарованы видом «места преступления». Чисто, пыльно, слышимость такая, что выстрел должны были слышать на улице, где расположен маленький районный рыночек. Всем убитым стреляли в сердце, хоть немного, но кровь должна была попасть на пол. Однако нигде и капли нет, а подвал не отмывали, это точно: пыль ровным слоем, да и кто же отмывает место преступления, а потом изучает его?
Тем не менее никого не удивляло, что клиника закрыта. Милиция опечатала, значит, так надо! Вот только кому надо? Ханмурзаев велел посмотреть, кто ведет дело Ведищева, чей человек? Это вскоре должны были выяснить.
А пока… Пока пусть Камиль все же придумает, как Рафику заполучить Аллу.
Утро началось со звонка следователя Ефремова. Он вызывал Ведищева к себе для серьезного разговора. Хотя уже вчера они поговорили без шуток.
Я проснулась от хриплого, с перепою, голоса Олега. Он рыкнул в трубку, что будет у следователя в двенадцать ноль-ноль и ни минутой раньше.
Вчера вечером я пришла к бывшему мужу домой. Он открыл дверь, пошатываясь, долго, пьяно и похотливо разглядывал меня, не собираясь пускать за дверь. Я нагло отпихнула его и вошла. В квартире царил разгром: вещи, вытащенные из ящиков, валялись на полу, — мужская и детская одежда, обувь, белье. На кухне все шкафчики зияли пустотой. В гостиной на тумбочке для телевизора красовался ботинок, занавесок на окнах не было. Пустовали и отделения для посуды в доисторической стенке. Я подняла голову: от люстры остался только хвостик оголенного провода. Заплетающимся языком дантист объяснил, что приходила Юлия и забрала свои вещи. Вещи Кирилла муж ей не отдал, и они дико поругались.
Со мной он тоже собирался поругаться, но я не поддалась на провокацию. Наоборот, прошла на кухню и присоединилась к попойке. Олега хватило на двадцать минут, собственно, я так и рассчитывала. Все это время он молчал и дулся. Выпив свои пятьдесят граммов коньяка, уложила обиженного в развороченную супружескую постель. Юлия сняла и уже застеленное белье. Потом я пошла спать на диван. Усталость, коньяк, нервное напряжение измотали меня, и я уснула как бревно…
— Я не арестован, и нечего меня пугать, ни в чем признаваться не буду, — заявил в конце беседы с Анатолием Петровичем Ведищев.
Он швырнул трубку на телефонный аппарат с такой силой, что та лишь жалобно пискнула. Я же пошла в ванную, надеясь встретиться с разъяренным бывшим мужем, когда он уже успокоится. Приняв душ и изобразив на лице здоровье и красоту, вошла в клетку тигра. Свою долю звериного рыка я получила прямо у порога ванной. Олег, на котором были только штаны от тренировочного костюма, стоял в коридоре, явно дожидаясь моего появления на сцене, дабы произнести следующий монолог:
— Зачем ты пришла? Что тебе от меня надо? Если ты спишь с Садковым — твое дело, только зачем было мне врать? Почему ты не сказала сразу, что он — твой любовник. Ведь это нормально, когда женщина спит со своим начальником.
«Вот, — подумала я, — так и знай! Это нормально! Все бабы — шлюхи!» Он продолжал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});