Читать интересную книгу Последняя попытка (СИ) - Захарова Татьяна Александровна

Усмехнулся криво, откидываясь на спинку кресла, и мулатка, потупившись, замолчала. Пытался поймать её взгляд, но она все ниже опускала голову и мяла белый передник.

— Гарриет, посмотри мне в глаза, — потребовал я. Она сжалась, но сделала требуемое. Я же поднялся и, обойдя стол, оперся на него. Протянул руку, заставляя рабыню поднять лицо. — Ты, действительно, очень красива. — Смахнул чепчик с головы и убедился, что волосы у неё действительно мягкие. Растрепал её прическу, с интересом наблюдая за реакцией девчонки. С удивлением осознал, что она манит меня. И решил не отказывать себе в развлечении. Когда у меня последний раз женщина была? — Доставь мне удовольствие, Гарриет.

Она судорожно выдохнула и вжала голову в плечи, пытаясь отступить на шаг. Удержал её и нахмурился. Неужели она осмелится не подчиниться приказу?

— Гарриет? — требовательно протянул я, прищурившись.

— Я не умею, хозяин, — жалобно ответила она.

Я хохотнул.

— Неужели старина Джон не научил тебя этому? — с сомнением спросил он.

— Господин Джон был моим отцом, — выдохнула она тихо, опуская взгляд. Так вот от кого у неё голубые глаза. — Поэтому и научил меня читать и считать. Остальные рабы не приставали ко мне, боясь гнева хозяина. Рука у него была тяжёлая.

Теперь понятно, почему чопорная Этель не остановила Джошуа, когда он раздевал мулатку на глазах всего общества. Чисто по-женски мстила своему покойному мужу, ведь сама она оказалась бесплодной.

— Так ты невинна? — я все ещё насмешничал, мало веря в такую возможность.

— Да, хозяин, — чуть слышно пискнула Гарриет.

— Смотри мне в глаза, — напомнил я, впиваясь взглядом в её лицо. Смущена, чувствует себя неловко, но обманом не пахнет.

Будто под гипнозом, я наклонился и легко поцеловал пухлые губки мулатки. Она же в ответ только испуганно охнула и снова попыталась отстраниться. Это уже начинает раздражать. Подхватил её за талию и усадил на стол, чтобы было удобнее её ласкать. Хотел доставить удовольствие этой маленькой дикарке, которая даже целоваться толком не умела. Стащил белый передник с неё и начал расстегивать блузу, вновь и вновь целуя её необычайно сладкие губы. Только девчонка с каждым мгновением напрягалась в моих руках все сильнее. Распахнув блузу, я скользнул губами по её шее и уткнулся носом в яремную впадину. Как же притягательно она пахнет?!

Её рука несмело дотронулась до моего затылка, зарываясь в волосы. Но в этот момент дверь без стука распахнулась. Мулатка испуганно пискнула и тут же попробовала прикрыться.

— Прошу прощения, что помешал, — сказал Кевин, заходя в кабинет. И я был вынужден отпустить девчонку. Просто так он бы не стал вламываться ко мне в кабинет.

Гарриет тут же соскочила со стола и, захватив передник, устремилась к двери.

— Гарриет, — окликнул я её. — Жду тебя ночью в своей спальне.

Она, не оборачиваясь, кивнула и проскользнула в дверь.

— А я уж подумал, что ты просто пожалел девчонку, — заметил Кевин, устраиваясь в кресле. Окинул его тяжелым взглядом и он тут же перешел к делу. С ним мы учились в одном университете, пересекались в общих компаниях, но он закончил на год раньше меня. Когда же мой отец преждевременно ушел из жизни, я вынужден был бросить учебу и мчаться на юг. После похорон я все же вернулся в Университет и досрочно сдал экзамены. В этот момент и узнал, что Кевин ищет работу и предложил ему должность управляющего, так как сам плохо разбирался с ведением плантации. Так что мы уже вместе разбирались в особенностях выращивания хлопка. Кевин ещё и периодически подкидывал интересные идеи. Вот и сейчас он пришел предложить интересный вариант сбора хлопка, чтобы обойтись имеющимся количеством рабов. Отец последний год часто именно их проигрывал в карты.

Разошлись уже после десяти. Я поднялся в комнату, полагая, что Гарриет уже ждет меня в комнате. Но ошибся. Она не пришла.

Утром выловил её в коридоре.

— Ты ослушалась моего приказа, — ровно сказал я, с трудом сдерживая гнев. Мулатка, опустив взгляд, принялась бормотать какие-то извинения, но я не слушал. Рукояткой кнута поддел её подбородок, заставляя её приподнять лицо. А взгляд она уже сама догадалась вскинуть на меня. — Не боишься, что я выпорю тебя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

По взметнувшемуся пламени в голубых глазах понял, что не боится. Но на колени бухнулась, прося прощение.

— Прекрати, — вспылил я, почему-то испытывая смущение от её рабской позы. Рванул её за плечи, ставя на ноги. — Придешь сегодня, — с нажимом произнес я. — Иначе отправлю работать в поля. К обычным рабам, — в её взгляде опять мелькнул вызов, и я добавил, внимательно следя за её реакцией. — И здесь тебя не защитит имя почившего отца.

По выражению её глаз понял, что угроза возымела свое действие. Но отчего-то радости не было от этой победы.

Этим вечером она пришла. Уже без передника и чепца она несмело постучала в дверь и зашла, пугливо озираясь по сторонам. Дикарка, одним словом. Но глядя в её испуганные глаза, я понял, что злость куда-то испарилась, оставив дикую жажду обладания.

Я не торопился, медленно обнажая мулатку и покрывая её соблазнительное тело чувственными поцелуями. И не зря, вскоре Гарриет начала отвечать на ласки, послушно выгибаясь в моих руках. Так что удовольствие мы оба получили. И да, она была невинна, отсюда и был её страх. Но как оказалось, она боялась не только близости, но и последствий.

— Я не хочу детей, — шепнула она, когда я начал снова целовать её шею. — Точнее я не хочу, чтобы мои малыши тоже были рабами, — она просительно заглянула в мои глаза. — Господин Джейсон, пожалуйста, если я понесу от вас, дайте им вольную. Прошу…

Кивнул, не особо вдумываясь в её слова. И вернулся к прерванному занятию, продолжил совращение маленькой дикарки. Казалось, что моя жажда Гарриет только возросла…

И в последствие я понял, что так и есть. Проходили дни, недели, месяцы, а я никак не мог насытиться ей, с нетерпением ожидая ночи. Когда же у неё были красные дни, я готов был рычать от бессилия. Все чаще я думал о наших детях, и однажды высказал вслух удивление, что она до сих пор не беременна.

— Так я у Салли попросила травок специальных, — с улыбкой сказала она. Но заметив мой потемневший взгляд, испугано уточнила. — А нельзя было?

— Больше не принимай, — сдержанно ответил я, заключая её вновь в свои объятия.

Дело уже было в начале весны, и мы готовили поля к новому сезону. С урожаем нам повезло в прошлом году, и даже козни Брауна не спугнули потенциальных покупателей. Так что долг отца был покрыт наполовину, и это давало мне возможность вдохнуть свободнее. На политические баталии я не обращал внимания. А зря. В конце апреля в мои двери постучали рекрутеры войск Конфедерации. Отказаться от участия в гражданской войне не представлялось возможным, так как Генри Браун мне доступно объяснил, что происходит с плантациями «предателей» и с членами их семейств. Он не злорадствовал, был предельно серьезен, и именно поэтому я понял, что он не преувеличивает. Поэтому пообещал быть завтра с утра в городе на призывном пункте. И в последнюю ночь я не спал до утра, наслаждаясь каждой секундой проведенной с моей дикаркой. Гарриет как никогда откликалась на каждое мое прикосновения, сама целовала и ластилась ко мне, будто всерьез переживала из-за предстоящего расставания. Под утро я все-таки задремал, и сквозь сон почувствовал, как Гарриет поцеловала мое плечо и шепнула.

— Я люблю вас, масса Джейсон. Пусть Господь вас хранит.

В конце июня я получил письмо от Гарриет, в котором она сообщила, что ждет от меня ребенка. Я тут же оформил вольную на имя Фредерика Джейкобса и почтой отправил её. Но ни Гарриет, ни Фредерика я так и не увидел. В июле в битве на станции Манассас в Виржинии я получил серьезное ранение… И умирая в госпитале, постоянно в бреду видел свою мулатку, только отчего-то её глаза иногда становились пронзительно синими, а кожа белой.

Глава 26