Читать интересную книгу Моя темная «половина» - Ева Никольская

Слева раздался характерный для выдыхаемого воздуха шум. Запястья коснулось что-то холодное. Шар метнулся в сторону звука. Я с трудом повернула тяжелую голову и проследила за тем, как белесое облачко дыма исчезает в зубастой пасти «колобка», посмотрела чуть ниже и уперлась взглядом в холодные серо-голубые глаза, внимательно изучающие меня из-под косой светлой челки.

В большом кожаном кресле сидела молодая женщина в белоснежной одежде. Аккуратное карэ стального оттенка, полное отсутствие макияжа и цвет просторного костюма делали ее лицо совсем бледным. Зажатая в длинных пальцах трубка добавляла образу «ледяной леди» какую-то неправильность, а летающие вокруг «лангольеры» — фантастическую нереальность. Решив, что я либо застряла в иллюзиях бездны, либо банально сплю, спросила первое, что пришло мне в голову:

— Это ты, Красотка? — голос был сиплым, в горле пересохло и я невольно сглотнула, фокусируя взгляд на блондинке.

— Скорее, Ангел Смерти, — криво усмехнулась незнакомка.

— Кто? — переспросила, вздрогнув.

Светлые глаза ее прищурились, с интересом изучая меня.

— Патологоанатом я, — тоном, которым говорят «с добрым утром!», сообщила блондинка.

Наконец, осознав смысл ее слов, я попыталась приподняться на локтях, чтобы посмотреть на свою грудную клетку, с ужасом ожидая обнаружить там шов после вскрытия, но вместо этого увидела нечто еще более жуткое. Огромный… нереально огромный живот, словно холм, возвышался над моим телом, топорща золотистое покрывало. И был он раза в три больше Маринкиного.

— А… ну… — сформулировать мысль оказалось крайне сложно. Сколько же времени тут прошло за пару часов в бездне, раз я почти на сносях уже?! Понимание того, что ЭТОГО РЕБЕНКА не рожу ни при каких обстоятельствах, вызывало панику. И единственный врач, который, судя по всему, будет принимать мои роды — патологоанатом! Что ж… может оно и правильно. Ибо после такого не выживают.

— Семь месяцев комы, ну надо же, — проговорила блондинка, отложив на стол трубку, даже самую тонкую струйку дыма из которой тут же поглощали зубастые сферы. — А я уж думала детей вырезать придется, — добавила женщина, надевая тонкие перчатки.

— Детей? — хрипло прокаркала я.

— Ну да, Зоя, — улыбнулась эта… Ангел. — У тебя будет двойня.

Так и не поднявшись с плиты источника, я снова провалилась в… на этот раз, видимо, в обморок. И где-то на границе вожделенной бессознательности, услышала удивленный возглас блондинки:

— О! И зомби очнулся. Просто день чудес, не иначе.

В бездне…

Внимательно проследив за тем, как закрывается портал в Неронг, поглотивший призрачные проекции духов, Красотка тряхнула своей собачьей головой и одобрительно хмыкнула. На что-то подобное она и рассчитывала, развлекая незапланированных гостей, но милостиво позволила Ашенсэн дойти до нужного решения самому. Почему бы и нет?

Прислушавшись к колебаниям бездны, собака довольно оскалилась — назад гости не ломились, а значит, вариант со слиянием одной из звериных сущностей Сэн с аше-аром сработал. Что ж… сегодня это было кстати. А к следующему разу придется подкорректировать ловушки на случай, если хитроумный потомок Кули решит-таки использовать трюк повторно.

Постояв еще немного среди медленно тающих развалин розовой комнаты, Красотка танцующей походкой двинулась прочь. Мрачные каменные стены расступались перед ней, открывая отделанный белым мрамором коридор, по которому причудливым узором тянулись светящиеся нити. А в нишах стояли прозрачные футляры, содержимое которых напоминало музейные экспонаты. Неподвижные, бездушные, но, благодаря все тем же нитям, живые. Каждое из этих тел могло существовать на территории бездны. Но только если такова была воля королевы, по чьей вине и родился темный мир изнанки. Хотя вернее было бы сказать — переродился.

Оглядев галерею погруженных в стазис тел, Красотка вздохнула. В основном здесь присутствовали мирды — мохнатые чудовища, похожие на огромных псов. На их фоне белыми пятнами выделялись несколько застывших, как статуи, аше-аров с «пустыми» глазами и… девушка с собачьими ушками и двумя длинными хвостами. Именно к ней и направилась Красотка.

Наполовину покрытый световыми потоками ящик медленно выдвинулся вперед, а прозрачная стенка, похожая на стекло, пошла волнами. Подождав немного, красноглазая псина уверено шагнула сквозь нее и села, потеснив своим присутствием девушку. Секунда, две… и алые радужки зверя потускнели, а тело замерло, словно кто-то нажал кнопку «выкл». И тут же от собаки отделилась тень.

Она встряхнулась, трансформировалась и… стала похожа на человеческий силуэт, который слился соседкой. Неподвижная доселе девица моргнула, улыбнулась и, взбив черно-серую шевелюру, из которой торчали ее необычные уши, шагнула из огромного футляра на каменный пол просторного коридора.

— Вот же прожорливая малявка, — проговорила она, осматривая недавнее место пребывания. — Мало того, что Кир-Кули теперь новое тело придется делать, так и меня едва не сожрала, бестолочь малолетняя! И ведь нашла среди иллюзорных лабиринтов бездны подход именно к нашим с ним капсулам… подружка, — как-то совсем не зло проворчала Красотка, по ходу разминаясь нехитрыми упражнениями, — будет толк из нее… когда-нибудь, — уверенно кивнула она собственным словам и, свистнув, направилась вглубь светлого коридора.

А за ее спиной, подчиняясь призыву, появилась свита из трех мохнатых мирдов, готовых выполнить любой приказ королевы бездны.

Нити, связи… Так прекрасно!Все идет, как нож по маслу.

Напевала Красотка, пританцовывая босыми ногами по гладкой поверхности мраморных плит.

Шаг, другой… играйтесь, детки.Ход за мной, марионетки…

Часть 2

Моя темная «половина»

— Риссэ? Ты не заигралась, а, Ри?

— Я стараюсь быть естественной, Тиаро, — белокожая малышка во всю улыбалась своим беззубым ртом пеленавшей ее няне. Руки черноволосой женщины, привыкшей к маленькой подопечной за три дня, проведенных в детской комнате, уже не дрожали, а на губах то и дело появлялась ответная улыбка. Ну, подумаешь, аше-аровское дитя… дитя же!

— Естественно было бы ускорить рост наших жалких тел и вступить в силу, а не строить из себя новорожденную идиотку.

— Опасно. Пока ОНА жива.

— Опас-с-сно, — эхом отозвался Тиаро. — Почему он не добил ее?

— Правила изменились за прошедшие здесь тысячелетия, — предположила Риссэ. — Или он просто не в курсе наших правил?

— Или он не Древний вовсе! — предложил и свою версию Древний «мальчик».

— Но проход-то нам в этот мир ему открыть удалось, — напомнила «девочка», в которой детского было разве что новое тело.

— Удалос-с-сь, — снова повторил за ней брат, глядя на вторую няню, склонившуюся над его колыбелью.

Она ему не нравилась. Да и первая тоже не вызывала особой симпатии. Горожанки, приставленные к малышам, не слышали их мысленный диалог, да и куда им — этим примитивным созданиям. Подобное даже опытным магам не под силу, а эти… Пустышки! Которыми так легко управлять.

— Ути-пути, мой сладенький, — засюсюкала женщина, вешая на бортики детской кроватки какую-то дурацкую веревку с разноцветными игрушечными зверушками. Мальчик выдавил ответную улыбку, решив следовать примеру сестры и притворяться глупым младенцем до тех пор, пока они не найдут способ обезопасить себя и идиота-папочку от смертоносной силы сейлин. — Ты такой сладкий, такой большой, карапузик, — продолжала лепетать няня, и чем больше чуши она несла, тем сильнее Тиаро хотелось ее убить.

— Не с-с-смей, Ти! — предостерегающе зашипела сестра, заметив опасный замах одной из четырех невидимых «рук» Древнего. — Она нам нужна… пока.

— Зачем? Менять пеленки и кормить нас этой ужасной смесью из неудобных бутылок? — презрительно фыркнул «малыш», и тут же сердобольная нянечка, даже не подозревая о том, что чуть не погибла, вытерла ротик своего несостоявшегося убийцы батистовой салфеткой, приняв его фырканье за детскую отрыжку.

— Она хороший материал, идиот! — беззлобно обругала брата Риссэ. — Если правильно использовать…

— Не получится, — «мальчик» скривился, отбиваясь крохотными кулачками и от кружевного платка, и от глупой тетки вместе взятых. — У этих клуш нет доступа в ЕЕ комнату.

— И правда, нет. А если… Гелла!

— Гелла! — имя светловолосой иномирянки, приходившей пару раз в день проверять самочувствие новорожденных, обоим Древним пришло в головы одновременно.