Читать интересную книгу Нелепая привычка жить - Олег Рой

– Витя! – вдруг окликнул его женский голос. – Витька, Малахов, неужели это ты?

Как давно никто не называл его Витей…

Он поднял голову. К нему стремительно приближалась незнакомая толстая женщина, на вид лет пятидесяти, в дешевом джинсовом платье, крашенная под блондинку, с давно отросшими темными корнями волос. Он удивленно взглянул на нее.

– Не узнаешь? – Она подошла совсем близко, и что-то такое родное почудилось в ее синих глазах…

– Господи, Галка! – ахнул он. – Галка Антипова?

– Что, так постарела, да? – огорчилась женщина. И у него недостало мужества ей возражать. К счастью, это оказалась и не нужно. Галка заговорила, не замолкая, о том, какой он стал красивый, но она его все равно сразу узнала, что зашла на кладбище прибраться на могилах родителей, так как на Пасху не успела, а потом все праздники в огороде провозилась, а сегодня понедельник, у них в магазине выходной, вот она и выбралась, смотрит – а тут он…

– Ну как ты, что, рассказывай! – теребила она. – В Москве живешь? Женился?

– Да, у меня все хорошо, – механически отвечал он. – Своя фирма, жена, дочь… А ты как? Замужем?

– Да уж восемь лет, как развелась, – вздохнула Галка. – Одна детей ращу. Девчонке семнадцать, школу заканчивает, парню вот недавно четырнадцать исполнилось… Может, пойдем ко мне, а? – вдруг проговорила она почти умоляюще. – Посидим, чаю попьем?

Малахов взглянул на часы. По-хорошему, уже давно пора было ехать, в городе его ждало столько дел…

– Ладно, – сказал он. – Пошли, только ненадолго. И давай по дороге в магазин зайдем, я куплю чего-нибудь к чаю. Есть тут у вас более или менее приличный продуктовый?

В магазине он набил под завязку два пакета, стараясь взять еды получше – колбасы, соленой рыбы, конфет, соков.

– Куда столько? – ахала Галка.

– А я голодный! – отвечал он. – С утра ничего не ел.

– Так у меня борщ есть. И котлеты… Господи, ну а лимонад-то ты зачем берешь?

– Детям. Они ведь любят?

– Ну любят, конечно, да кто же им покупает…

Жила бывшая одноклассница все там же, в одной из пятиэтажек. Сколько он в свое время провел долгих часов в этом дворе, заглядывая в окна на третьем этаже – вон те два, налево от подъезда… Тогда побывать в ее квартире ему так и не удалось. Теперь же он с тоской оглядывал давно требовавшую ремонта «однушку», где в комнате просто негде было повернуться из-за письменного стола и трех кроватей. Детей дома не было, оно и понятно – кому охота сидеть дома в такую погоду? Мальчик забежал один раз попить воды, обалдел от обилия увиденных яств, съел на ходу пару бутербродов, распихал по карманам конфеты и снова умчался. Девочку Виталий так и не увидел.

Они просидели на кухне несколько часов, болтали, вспоминали школу. Бывшая одноклассница рассказывала о себе, Малахов предпочитал отмалчиваться. Наконец, когда было уже совсем поздно, он поднялся с качающейся табуретки и проговорил:

– Галка, у меня к тебе напоследок будет просьба.

Она заинтересованно распахнула синие глаза.

– Я тут редко бываю… Ухаживать за родительскими могилами совершенно некогда. А ты ходишь на кладбище. Не могла бы ты и за моими тоже последить? Ну, убираться там, цветы сажать и так далее? Вот тебе на первое время.

Она подсчитала деньги и ахнула:

– Но здесь же… Куда ж так много, Витенька?

– Ну, это на год вперед, а там работы столько… Может, ограду понадобится сменить или что-то такое… И еще, Галь. Вот тебе моя визитка. Тут все телефоны – домашний, рабочий и мобильный, но ты лучше звони в офис. Если вдруг меня не будет, спроси Аркадия Андреевича. Запомни – Аркадий Андреевич. Он тебе во всем поможет. Не стесняйся – если какие проблемы, мало ли что понадобится, деньги кончатся, детям на учебу…

Она молча слушала и только кивала растерянно, словно лишившись дара речи. А когда Малахов уже уходил, вдруг прижалась к нему щекой, всхлипнула и проговорила сквозь слезы:

– Господи, Витька, какая ж я была дура…

Домой он приехал уже затемно и снова уснул как убитый. Никогда в жизни он так хорошо не спал, как теперь – перед смертью.

Глава 10

Наемный убийца и его дочь Надежда

В то утро он снова встал рано. Вымыл голову, тщательнее обычного побрился. Надел любимый костюм, самый лучший галстук и новые туфли. И снова ровно в одиннадцать въехал на поляну перед сторожкой.

Дама, как всегда, сидела в облюбованном ею кресле, но в первый момент он ее даже не узнал. На этот раз перед Виталием предстала довольно молодая женщина, на вид не старше двадцати пяти лет, одетая так, точно собралась на дискотеку в молодежный ночной клуб. Обтягивающая кофточка ярко-сиреневого цвета с глубоким вырезом на шнуровке подчеркивала красивую грудь, короткая юбка почти полностью открывала стройные длинные ноги, обутые в босоножки на огромной платформе из прозрачного пластика. На плечи спадал поток длинных и пышных волос – сегодня они были темно-рыжими. В таком виде она выглядела очень привлекательно и настроена была как-то совершенно иначе – не то игриво, не то иронично.

– Нет, ну вы посмотрите на него, какой хороший мальчик! – начала она, не успел он опуститься на лавку. – Уши и шею вымыл, костюмчик с галстучком надел, ботиночки почистил – любо-дорого посмотреть! А как он эти дни вел-то себя хорошо, ну просто слов нет! И книжечки зачитанные всем вернул, и к родителям на могилку съездил, и Галке Антиповой денежек отсыпал!.. Я-то грешным делом подумывала, что ты пустишься во все тяжкие, как у вас это принято. Чего себя в узде-то держать, коли помирать завтра? А ты даже официанточку свою не трахнул, хотя давно на нее облизываешься! Да и она совсем не против…

Малахов едва слушал эту ничего не значащую болтовню. Он с тревогой ожидал главного вопроса – ответ на который он так и не сумел найти в своей душе за эти два дня. Но она явно не спешила поднимать эту тему и продолжала его подначивать:

– Ну что, мальчик-паинька, какой награды ты ожидаешь за свое примерное поведение? Неужели надеешься, что я сейчас расчувствуюсь, уроню слезу и скажу: «Ладно уж, так и быть, прощаю тебя!»

Он пожал плечами. Конечно же, у него и в мыслях такого не было. Просто Виталий чувствовал, что должен был все это сделать, пока жив…

– Нет! – перебила она его мысли. – Здесь ты, дорогой, снова сам перед собой лукавишь. Вы, люди, вообще мастера сами себя обманывать, но уж тебе в этом деле просто нет равных! Ты ухитряешься не замечать самых очевидных вещей. Вроде бы я об этом не думаю – значит, этого как бы и нет.

– О чем ты говоришь? – не понял он.

– Да у тебя все в жизни так… – отмахнулась она. – Но сейчас я говорю именно о последних двух днях. Знаешь, почему ты как ошпаренный побежал дела свои в порядок приводить, чужие компакты возвращать и могилки родственников убирать? Из-за того, что ты такой совестливый и у тебя чувство долга не в меру развито? Да черта с два! Ты просто хотел убежать сам от себя. Загрузиться, как это сейчас у вас говорят, по полной, чтобы не оставаться наедине со своими мыслями, с осознанием того, что я тебе в прошлый раз сказала… Что – скажешь, не так?

Малахову оставалось только промолчать. Она была права.

– Помнишь, какое я тебе дала задание, а? – дама лукаво взглянула на него. – Помнишь, конечно. Только вместо того, чтобы сделать выбор, о котором я говорила, ты думал о чем угодно другом… Ломал голову, перебирал кандидатуры, даже на одной из них остановился…

– Я угадал? Я прав? – быстро спросил он.

В ответ она только едва пожала плечами.

– По-моему, я уже сказала тебе, что это ваши дела. И меня они никак не касаются…

– А мы тебя вообще никак не касаемся! – вдруг разозлился он. – Мы живем, радуемся, страдаем, сомневаемся, пытаемся постичь истину… Работаем, влюбляемся, рожаем и растим детей… А ты приходишь – и хладнокровно все обрубаешь, точно палач топором.

– Ну – опять двадцать пять! – вдохнула она. – Сколько мы с тобой прошлый раз говорили о том, что это не конец, а просто переход в иное состояние – все впустую… Впрочем, меня это нисколько не удивляет. Вам почему-то свойственно до последнего упорствовать в своих заблуждениях. Видно, вас так специально устроили, не знаю уж зачем. А что касается палача… Знаешь, мы с ним оба просто выполняем свою работу. Как, впрочем, и ты свою. В какой-то степени мы коллеги… Тебе ведь не приходит в голову жалеть телят или поросят, чьим мясом ты торгуешь? А у них ведь тоже мамы есть, и они тоже горюют, когда их детишек пускают на котлеты… Ну да ладно, не будем ссориться. Я так поняла, что ответить на мой вопрос ты сегодня не готов?

Малахов только кивнул в ответ. Действительно, все эти долгие часы, разделившие их встречи, он только и говорил себе, что должен принять решение. Но никуда дальше его рассуждения не продвигались. Заявление: «Забери с собой меня вместо моего убийцы», – было бы нелепо и совершенно неоправданно. Но и произнести, пусть даже мысленно: «Хочу, чтобы Джозеф умер, а я остался жить», – Виталий тоже не мог. Просто не мог, и все.