- Та, которой нет, - обыденно ответил Грег. - Нет, а зудит.
- Это хорошо. - Эдерс воздел руки к потолку. - Прямо прекрасно, замечательно. Вы понимаете, - взглянул с торжеством на физика, раздражаются окончания нервных волокон от предплечья к ладони и далее к фалангам пальцев, скоро начнется их рост.
- Во-во! - поддакнул Уваров. - Моя бабушка говорила: раз чешется, значит, заживает.
- Идите вы со своей бабушкой, - начал Эдерс.
- Точно. Пальцы зашевелились, - Грег хотел привстать. - Я их чувствую, доктор. Вы понимаете, чувствую!
- Лежать! - рявкнул Эдерс так, что зазвенели на столе мензурки. Пальцы не могут шевелиться, их нет и в зачатке - это так только кажется.
Грег плюхнулся на подушку.
- До конца облучения осталось пять минуточек, - доложил физик.
- Приготовьтесь вырубить общий облучатель. Как выключите, одновременно дайте напряжение на индивидуальное облучение руки и глаза.
- Время! - восторженно крикнул Уваров и щелкнул тумблерами. Фиолетово-лиловое свечение словно втянулось внутрь рефлектора. По-комариному пронзительно зазвенело облучение на руку и глаз.
- Теперь процессы идут локально. Органы обрели свойства регенерации. Местное облучение стимулирует восстановление в районе травм. Как дела, Грег?
- Защипало в глазнице, - он поколебался, - и в челюсти.
- А в руке?
- Как и раньше.
- Понадоблюсь, позовите, буду у себя. - Уваров пошел к двери.
- Позову. Ступайте...
Утром Уваров тихонечко приоткрыл дверь в комнату Грега. В полумраке пахло озоном и нагретой изоляцией проводов. Эдерс сидел в кресле, вытянув ноги, сложив на животе ладони, опустив веки, словно зачарованный, повторял, покачивая головой:
- Господи боже мой. Что же творится, уму не постижимо.
- Что случилось? - встревожился физик.
Эдерс открыл глаза.
- На месте травмы образовалась опухоль - это начало формирования кисти. Вы представляете? В какое время живем? При каком событии присутствуем? Я отказываюсь верить и понимать, не доверяю собственным глазам. Будто все творится в каком-то фантасмагорном мире, куда удалось случайно заглянуть.
- А из этой опухоли не образуются ласты или копытце? - спросил Уваров и тотчас пожалел.
Доктор, уперев ладони в подлокотники кресла, начал медленно приподниматься. Лицо побагровело. Взгляд сделался неподвижным и зловеще уперся в физика. Уваров в страхе отпрянул.
- Вы что? Издеваетесь? Я вас спрашиваю, для чего вы явились? Помогать или задавать вопросы на уровне дикаря с островов Фиджи?
- Простите, доктор, - промямлил русский. - Извините, пожалуйста.
- Э-э, что с вами говорить, - Эдерс безнадежно махнул рукой, - все одно ничего не поймете.
- Я понимаю, доктор, понимаю. - Уваров выпрямился и прижал ладонь к груди. - Понимаю даже то, что еще не дошло до вас.
- Это что же, интересно, до меня не дошло? - возмутился Эдерс.
- Я гляжу в будущее и зрю - во всех медицинских и энциклопедических справочниках мира золотыми, нет - платиновыми буквами начертано ваше имя. Вы проложили путь в неведомое. Сдернули покров с тайны тайн. Вам при жизни воздвигнут памятник из горного хрусталя с золотыми прожилками, дабы подчеркнуть тонкость работы мастера и изящество его мышления. У ваших стоп изобразят распростертую ниц прекрасную женщину, олицетворяющую природу.
- Вы думаете? - Доктор уже остыл и недоверчиво посмотрел на физика.
- Я уверен. Я счастлив, - продолжал, воздев руки к небу, с надрывом Уваров, - что в эту историческую минуту находился рядом. Я еще когда-нибудь издам мемуары, гордясь тем, что не столько помогал вам, Парацельсу нашей эпохи, но мешал, как отозвался сей великий и скромный человек, дурацкими вопросами. Даже, как Адам и Ева из рая, изгонялся из лаборатории и отправлялся почивать... на лаврах.
- Хватит ребячиться. - Доктор встал. - Он проснется спустя час-полтора. Пойду что-нибудь съем, живот подвело. Там, кажется, есть сандвичи с ветчиной?
- Вы достойны не каких-то черствых бутербродов с вчерашней свининой, а шербета и нектара.
- Да полно уж. Посидите тут. - Он направился к двери. - Я и ему приготовлю заодно - проснется голодным как волк.
- Как вы думаете, сколько времени уйдет на восстановление органов?
- Месяц, а может, и два. Откуда я знаю?
- Ему все можно есть?
- Да.
- Не потолстеет? Статистики утверждают: сейчас во всем мире наметилась тенденция к излишней полноте.
- Не знаю, как вы, а я статистикой сыт по горло. Порой это очередной блеф для околпачивания простаков.
- То есть?
- Вы слышали такую присказку: существует ложь малая, средняя, большая и статистика.
- В чем ее смысл? - Уваров поднял брови.
- В том, что по статистике на меня с Фордом приходится по миллиарду долларов. На самом же деле у него два, а у меня фига. Понятно?
- Не в деньгах счастье, доктор, вы сами сокровище.
- Хватит курить фимиам, я удаляюсь.
- Почивать на лаврах?
11. ЛЮБОВЬ, ЛЮБОВЬ...
Минуло полтора месяца. Грег уже вставал и не только ходил, но и бегал по утрам, занимался физическими упражнениями под неусыпным контролем доктора.
Неожиданно в коттедже появился посланец от профессора. Молодой, небольшого роста, смуглый, черноглазый и улыбчивый сириец. На слишком правильном английском языке, смягчая гласные и слегка картавя, он заявил: "Эдвин прислал за собаками и поручил передать, - сириец преисполнился важности и ответственности, - послание мистеру Грегу". Достал из плоской картонной папки длинный узкий конверт и вручил с почтительным поклоном.
Профессор извещал: если позволят обстоятельства, а он на это весьма надеется, в середине следующего месяца на день-два навестит друзей.
Излишне упоминать - предстоящая встреча с Эдвином привела всех в восторг.
Грег написал короткий ответ: поблагодарил за содействие и сообщил, что будут не только рады визиту, но и желательно выслушать авторитетное мнение его по некоторым материалам Смайлсов.
Сириец, забрав письмо и догов, не преминул, излучая доброжелательность, заявить: был польщен провести несколько часов в обществе столь образованных и уважаемых людей. Тепло попрощался и убыл.
Вечерело. В комнате Грега собрались обитатели дома. Под потолком ярко горели плафоны дневного света. Шторы опущены. Нагоняя прохладу, гудел кондиционер. Запах лекарств почти выветрился. На столике стояли раскупоренные банки пива и тарелки с закусками.
- Не увлекайтесь этим, Фрэнк. - Эдерс бровями указал на банки. - Не увлекайтесь. Все хорошо в меру.
Грега уложили на кушетку.
- Друзья! - Доктор взял руку пациента и пощупал пульс. - Я намерен проинформировать вас: эксперимент по восстановлению кисти и глаза завершился удачно. Если не считать, что ваш покорный слуга, то есть я, похудел на пять килограммов и страдает бессонницей. Если в ближайшее время, в одну-две недели, не появится каких-либо побочных явлений или осложнений, будем считать гипотезу Смайлсов о способности человеческого организма к регенерации при создании определенных условий подтвержденной. Мы с Мишей составили подробную методику лечения. Я имею в виду глаз и зуб. У нас имеется также подробная история болезни. Но не премину заметить это не дает права судить аналогично о восстановлении внутренних органов, таких важных, как сердце, печень, желудок и других. Это остается постулатом, то есть гипотезой, которую пока в принципе нельзя ни доказать, ни опровергнуть. На ней, разумеется, до поры до времени поставим крест. Вернемся к нашим опытам. Покажите руку, Фрэнк, - с некоторых пор доктор чаще называл всех по именам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});