Жорик, как истинный терминатор, только и делает, что ломает игрушки. Как направить его энергию на созидание – я никак не придумаю.
- Ты опоздал. На свидание меня уже Роберт пригласил. Но ты мог бы пойти со мной в качестве бодигарда или просто группы поддержки.
- Ты… решила мне помочь? – спрашивает как-то неуверенно, поднимаясь с пола, где они с сыном устроили баталию роботов.
- Не тебе, а себе и своему сыну. Потому что если у тебя будут деньги, то от алиментов ты на сей раз не отвертишься. А если я тебе не подыграю, то кто знает, не пойдёшь ли ты по миру? И тогда нам с Жориком снова придётся на всём экономить.
- Вас я в любом случае больше в нужде не оставлю, можешь не бояться. Но если с инвестором выгорит, то я буду тебе должен. Проси, что хочешь – звезду с неба достану.
Я знаю, чего хочу. Мне нужны гарантии, что Розовский не будет пытаться отобрать у меня ребёнка. Вот только одна проблема: его словам я не верю. Что бы ни сказал и ни пообещал – буду сомневаться и ждать предательства. И это неизменно.
Даже тому договору, который подготовили его юристы, доверия нет. Но он хотя бы зафиксирован на бумаге и может служить хоть каким-то аргументом…
Несмотря на моё скептическое отношение к затее Влада, в ресторане всё происходит именно так, как он предполагал. Они с Робертом быстро выясняют, что заочно знакомы, и настолько увлекаются обсуждением бизнеса, что я успеваю заскучать.
Значит ли это, что химзавод спасён? Не знаю. Но фундамент в дело по его реанимированию наверняка заложен…
Глава 26
Начинается учебный год. Мне предстоит доклад по диссертации на заседании кафедры. Готовлюсь очень тщательно. Речь проговариваю перед зеркалом не меньше двадцати раз, знаю её уже наизусть, ещё и с эффектными паузами и правильными интонациями. Почти как театральную роль. Уверена, Станиславский бы одобрил.
Чуть хуже обстоит дело с презентацией. Хотя я считаю себя уверенным пользователем компьютера, всё-таки знаний и умения интуитивно находить решение проблемы мне не хватает.
Я строила диаграммы много раз. Но только самые простые, а всякие фишки я видела у других, но сама делать так и не научилась. Проиграв неравный бой компьютеру и опустив руки, снимаю корону и обращаюсь к Владу. Для него это как семечки. Когда я писала диплом, все графики мне делал он.
- Можешь посмотреть мои диаграммы? – решаюсь спросить, когда они с Жориком устраивают на ковре в гостиной очередную баталию роботов.
Я полдня морально готовилась к этой просьбе и заранее принесла ноутбук.
- Давай, – оживляется Розовский. – Что там у тебя не получается?
- Да легенда [1] пропала – и я не знаю, как её вернуть, – оправдываюсь, открывая файл с исходными данными.
Он смотрит, хмурится и бросает сыну:
- Жора, поиграй-ка пару минут сам. Построй тут укрепление получше, – указывает на заграждение из нескольких кубиков.
Малыш, естественно, корчит недовольную рожицу. Даже не зная о реальном статусе Влада, сын счастлив от его появления в нашей жизни. Потому что я, к своему великому стыду, не умею играть с ним в мальчуковые игры. Да мне и близко не хватило бы фантазии выстроить из подручных средств укрепления с космическими кораблями и устроить звёздные войны!
Розовский быстро щёлкает мышкой. Мне очень хочется посмотреть, что там у него происходит, но он повернул экран к себе и не торопится посвящать меня в свои манипуляции.
- Иди сюда, я тебе покажу, – говорит он спустя минут десять.
Опускаюсь рядом на ковёр и заглядываю в экран. А Влад уже вовсю правит файл с презентацией и по ходу дела озвучивает недостатки.
Чувствую себя полным “чайником” рядом с ним. Он переключается на таблицу с данными, щёлкает на гистограмму [2].
- Вот смотри. Выделяешь диаграмму, идёшь в конструктор и нажимаешь в меню “Добавить элемент диаграммы”. Теперь видишь список, что можно добавить. Берёшь легенду и указываешь, где относительно области со столбцами она должна появиться. Например, снизу. И всё – готово.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- О, спасибо. У меня эта легенда сначала была, а потом я что-то нажала – и она исчезла. А контрол-зет [3] почему-то не сработал.
За последние годы я привыкла со всем справляться в одиночку и ни у кого не просить помощи. Потому сама ситуация, при которой я что-то у кого-то спрашиваю и признаюсь в собственном бессилии, травмирует моё самолюбие. А тут ещё и Розовский. Такой умный и идеальный снаружи, но подлый предатель внутри.
- Если что – обращайся. Я ещё поменял макет оформления твоей презентации и немного выровнял пляшущие строки. Кажется, стало лучше.
Он прав – как эти строки обуздать, я тоже не знала, кое-как подогнала пробелами, чтобы не слишком бросалось в глаза, что с ними что-то не так.
- Спасибо, – внутри бурчу, но улыбаюсь. – Ты – гений.
После вмешательства Влада презентация получилась идеальной – хоть прямо сейчас на большую защиту с ней выходить. Или на выставку отсылать. Вот что значит специалист…
- Тоже мне ракетная наука. Могу тебя научить. Будешь мне должна поход в ресторан, – он хитро подмигивает, будто пытается раскрутить меня на фотосессию как минимум топлесс.
И говорит это таким тоном, что я почему-то смущаюсь. Ещё не хватало мне так реагировать на фиктивного мужа!
- С Робертом? – уточняю, пытаясь вернуть нашу беседу в официальное русло.
- Не-не. Вдвоём. Ужин при свечах, романтика и всё такое. Как в старые добрые времена.
И снова этот тон, от которого становится не по себе.
“Как в старые добрые времена”...
Как давно это было. В какой-то далёкой прошлой жизни. Когда я носила розовые очки, а подлость и предательство казались чем-то абсолютно невозможным по отношению друг к другу.
- Не знаю, что тебе ответить. Завтра днём у меня – доклад на кафедре, а вечером буду собираться. Я еду с Робертом на несколько дней в столицу. У него какие-то дела, заодно хочет посетить архив – его предки учились там в университете, – сообщаю Розовскому.
- А Жора?
- Со мной поедет, конечно, – отвечаю удивлённо. Что за вопрос?
- Не доверяешь мне?
Не понимаю. Он предлагает мне оставить на несколько дней ребёнка с ним? Чтобы я поседела или сошла с ума, не отъехав от города и ста километров?
- В смысле?
- Могла бы не тащить его за собой так далеко, а оставить дома. Я бы присмотрел. С Галиной помощью, естественно.
- Влад, а ты не заигрался?
Хочу сказать, что он – последний в списке тех, кому я могу доверить сына, но вовремя себя останавливаю. Спорить и выяснять отношения бессмысленно и в данный момент совершенно глупо.
- Может, мне с вами поехать?
- Не уверена, что Роберт будет в восторге. Он планирует заниматься делами и вряд ли сможет уделить тебе внимание, – подбираю слова, чтобы отказать.
- Я мог бы тебе помочь с сыном, – продолжает, игнорируя моё замечание о Вайнштейне. – В зоопарк сходим с ним, пока вы будете в архиве.
Розовский подбирается к моему ребёнку критически близко, на опасно короткое расстояние. Начинаю нервничать. Меня вовсе не прельщает идея впускать его в нашу жизнь.
- Влад, я еду с Галей. Мне её с головой хватит. Хочу тебе напомнить, что мы с Жориком больше трёх лет прожили сами – без тебя, нянь и посторонней помощи. И, как видишь, справились вполне неплохо.
- Хорошо, как скажешь, – произносит коротко и как будто с обидой в голосе.
Что он себе нафантазировал?
- Мама, а у нас с Владом есть секрет, настоящая тайна! Хочешь, расскажу, какая? – шепчет мне на ухо сын, когда я вечером уговариваю его положить голову на подушку и уснуть.
- Хочу, – соглашаюсь, чтобы он поскорее улёгся и закрыл глаза. – Только расскажешь и сразу спать, хорошо?
- Мамочка, ты знаешь, что он – мой папа? Только пока что он – секретный папа, а потом будет самым настоящим, – Жорик шепчет, обхватив ручкой мою шею и щекотно дотрагиваясь до уха.
Нужно что-то ему ответить, но правильные слова, как назло, никак не подбираются.