Читать интересную книгу Расплетающие Cновидения - Анастасия Парфёнова

Аррек вскинул руку, и решётка разлетелась мелкими щепками, подъёмный мост с грохотом упал по ту сторону рва. Отдалённый рокот подсказал, что то же самое произошло и с двумя другими кольцами стен. Я поняла, что в жилах дарай-князя всё ещё играет опьяняющая сила Источника, заставляющая забывать об осторожности и упиваться собственным безграничным могуществом. Стража попыталась преградить дорогу, но была со смехом телепортирована на крышу ближайшей башни, стрелы и нападающие заклинания бессильно разбивались о защитный полукупол. Мы вылетели в ночь, улюлюкая и подставляя разгорячённые лица прохладному ветерку. Даже Нефрит не смогла скрыть элегантной и сдержанной улыбки.

Дорога сама стелилась под ноги скакунам.

Это пришло неожиданно — мой конь споткнулся, я закачалась от накатившей вдруг волны боли и сожаления. Рука сама скользнула в складки сбившейся к коленам юбки и вытащила зачарованную синюю розу. Пальцы окрасились кровью. Отказываясь верить, с отчаянной надеждой посмотрела на Аррека — и в усталых, бесконечно старых глазах Видящего Истину прочла приговор.

— Тая убили. — Он перехватил поводья, потянул моего коня и погнал дальше, всё убыстряя и убыстряя темп. А я совершенно утратила ориентацию, обмякнув в седле и прокручивая события последних часов, утопая в водовороте вины и ошибок. К горлу подступила тошнота, во рту появился какой-то кисловато-гнилостный привкус.

Если бы я не начала действовать на свой манер, если бы я назначила мальчику встречу где-нибудь ещё, если бы я отправила с ним хоть одного телохранителя… Если бы, если бы, если бы…

Антея, не надо. Успокаивающий, мягкий сен-образ.

Я посмотрела на спину Аррека. На плечи, затянутые тускло поблёскивающей кольчугой, оружие, прицепленное где только можно.

— Ты знал!

— Предполагал… Но мне тоже в голову не пришло защитить как-нибудь мальчишку. А должно было. В такой ситуации я и сам начал бы обрубать концы.

— Обрубать… Аррек! Девочка! Принцесса!

— Уже думал. За ней присмотрят.

— А тот капитан, ну, которому ты дал письмо?

— Это старый лис. Сам о себе позаботится. А письмо на всякий случай я продублировал, второй вариант Его Величество с утра пораньше найдёт у себя на столике, вместе с кофе. Пусть наводит порядок в своих владениях! — Раздражение, окрасившее эти его последние слова, было единственным свидетельством того, что его задела нелепая смерть юного мага.

Юного. Ауте, такого юного. Гордого, сильного, влюблённого в свою принцессу. Которому так и не суждено будет стать великим магом и сногсшибательным мужчиной. Ведь знала, знала, что не должна вмешиваться. Что ничего не понимаю в происходящем, что…

— Достаточно! Парень понимал, во что впутывается. — Аррек дёрнул повод, заставив меня судорожно вцепиться в седло. — Если тебе так хочется заняться самобичеванием, подумай о тех, кого мы убили, пробиваясь из гостиницы. Вот кто действительно был во всей этой истории ни при чём.

Ветер бил в лицо, и, если и были слёзы, они высохли прежде, чем оставили влажные бороздки на щеках.

Огни Лаэссе, города-сказки, города волшебных снов и феерических видений, медленно таяли в темноте.

Глава 6

Когда Аррек говорил про «отвратительный климат», он отнюдь не шутил. Я сидела в седле, укрытая, точно палаткой, огромным плащом, и чувствовала себя совершенно несчастной.

Снег. Ветер. Почти стопроцентная влажность. Постоянная болтовня Л’Риса. Нечистая совесть. Именно тот набор, который нужен в путешествии. Да, ещё лошадь, которая за какие-то пару часов умудрилась обзавестись густым, спутанным мехом. И прилагающимися к нему многочисленными блохами.

Едва отъехав от города, мы спешились на пару минут, чтобы привести себя в порядок. Я наконец сбросила дурацкую юбку и помогла Нефрит заплести и уложить вокруг головы толстые косы. Багаж мы, хвала Ауте, не распаковывали, дарай таскал его с собой повсеместно на случай таких вот неприятностей.

Перед тем как вновь вскочить в сёдла, Аррек тихо отвёл меня в сторону и сказал, что хочет, чтобы я тоже надела кольчугу. Я попыталась было окрыситься, но он вытащил откуда-то легчайшую серебряную вязь, от которой дохнуло такой странноватой силой, что осталось только прикусить язык и надеть под куртку новую деталь туалета. Кольчуга оказалась тонкой, почти невесомой, с высоким воротом и длинными рукавами, она напоминала о себе сквозь ткань рубашки едва заметным магическим покалыванием. Остаётся надеяться, что эта вещичка не боится воды. Было бы жалко потерять такую красоту из-за банальной ржавчины.

Конечно, Аррек не стал бы тратить несколько недель на путешествие в мятежную провинцию. Но и запросто телепортироваться в Халиссу ему тоже не хотелось — то ли чтобы не привлекать внимания местных магов, то ли ещё по каким причинам. На этот раз дарай из своего богатого арсенала выбрал способ передвижения, который теоретически невозможно было проследить, но который от этого отнюдь не становился более комфортным.

Мы лёгкой рысью ехали по дороге, и пейзаж менялся с каждым поворотом. Слишком быстро, чтобы это могло быть естественным. Холмы за какие-то тридцать минут уступили место высоченным промозглым и хмурым горным хребтам, с шаткими верёвочными мостами, перекинутыми через бурные реки, а затем и более экзотичным пейзажам, но, как я ни старалась, не могла ощутить перемещения. Мы просто ехали. А Аррек сосредоточенно хмурился, уставившись на следующий поворот, точно конструируя в уме то, что должно за ним появиться. И оно появлялось. Менялись одновременно и наша одежда, и поклажа, и даже порода лошадей. Менялось, без всякой логики, время суток. А я не понимала как.

Нефрит притихла и поглядывала на дарай-князя удивлённо, с задумчивым уважением, которое напрочь отсутствовало в её отношении к нему раньше.

Горы стали чуть менее дикими и чуть менее страшными, но это отнюдь не прибавило им гостеприимства. Однако здесь жили люди. На вершине нависавшей над нашими головами скалы громоздился несуразный неприветливый замок, при виде которого Сергей как-то болезненно скривился. Аррек сочувственно хмыкнул и повернулся ко мне.

— Халисса. Горное царство. С некоторых пор — провинция Лаэссе. В своём роде.

— Это как?

— Да никак. В Лаэссе считают здешние места вассалитетом и даже умудряются собирать какие-то виртуальные налоги. А горцы за предположение, что они кому-то там подчиняются, вполне могут перерезать вам глотку. Кажется, такое положение всех устраивает.

Я чуть попридержала упрямую скотину, недовольно порыкивающую под седлом, и прищурилась, пытаясь разглядеть облепивший склоны всё той же горы городишко. Чрезвычайно грязного и разваливающегося вида.

— Интересные здесь обитают аборигены. Глотки режут, похоже, без особых угрызений совести.

Аррек уставился в пространство.

— О да. Интересные. Не обманывайтесь их внешним видом и непревзойдённой «тонкостью» манер, моя леди. У халиссийцев очень развитая культура, и достаточно своеобразная. Здесь среди детей распространены сложные стратегические игры, рядом с которыми равнинные шахматы покажутся младенческими считалочками. Даже среди пастухов в этих краях повальная грамотность. У меня был друг из клана Медведей, здоровый, как его тотем, повсюду таскавшийся с двуручным мечом и ругавшийся, как десяток лаэсских гвардейцев, вместе взятых. Но он был лучшим поэтом, с каким мне когда-либо приходилось сталкиваться.

Друг? У Аррека? Звучало почти как оксюморон. У Аррека не водилось постоянных друзей, у него были постоянные интересы. Хотя сегодня он казался удивительно… человечным.

А как насчёт магии?

Дельвар. Практичен, как всегда.

— Халиссийцы не очень верят в Ограничение Магии. Здесь бытует представление, что раз уж какие-то чары будут созданы, то Творец, по определению, не может не одобрять их существования, применение же всякой мерзости — дело совести каждого отдельно взятого индивида. Благодаря этой практичной философии они никогда не сжигали ни книг, ни колдунов и умудрились сохранить многое из знаний, Великой Академии недоступных. А местные династии магов (вот уж кто отнюдь не брезгует возможностью оставить потомство) были всегда невероятно сильны в области контроля над Воздухом.

— Сильнее, чем эль-ин?

— Не надо такой иронии, Л’Рис. Это их горы.

Я задумчиво наматывала на палец посеребрённую инеем прядь.

— В общем, ссориться с аборигенами не рекомендуется.

— Ссориться никогда не рекомендуется. Но я бы не стал рассчитывать, что местным можно будет с такой же лёгкостью пустить пыль в глаза, как это удалось в Лаэссе. Да не больно и хочется, если честно.

Он отвернулся. Забавно. Эль-ин устраивают представления на публику просто потому, что ценят красоту хорошо продуманного действия. Аррек — только тогда, когда это помогает ему достичь поставленной цели.