Читать интересную книгу К чертям собачьим - Дэн Кавана

— Что?

— С чего ты взял, что в этой толпе негодяев меньше, чем в любой другой?

— Да здесь же полно семейных.

— Ну да, негодяи тоже выводят свои семьи поужинать. Может, за таким вот креветочным салатом обстряпали не одно тёмное дельце. Удобное местечко, верно?

Но Даффи не дал сбить себя с толку.

— Да ладно тебе. Здесь и в самом деле хорошо. Хозяева любят своих собак. Всё время треплют по шерсти, ласкают. Подкармливают, наверное, сахарком.

— Думаю, надо тебе поговорить с тем, кто в этом разбирается, — сказала Кэрол. — Ты и вправду думаешь, что этот спорт чище, чем любой другой?

— Наверно, — ответил Даффи, умиляясь движению на Истборнском шоссе.

— Я знала одного констебля, он вёл дело, связанное с собаками. Это было где-то в районе Ромфорда. Он говорил, что владельцы вытворяют ужасные вещи, чтобы только заставить своих собак бежать быстрее. Что именно, он мне не рассказывал. Но в это легко верится. Если вспомнить, на что готовы идти спортсмены, что они делают с собой… А если это всего-навсего собака, то её хозяин наверняка ни перед чем не остановится.

— Они любят своих псов, — добродушно проговорил Даффи.

— Любят из-за денег, верно? Не знаю, замечал ты или нет, но сегодня много денег перешло из одних рук в другие. В том числе и немало твоих.

— Знаешь, какой там главный приз? Семьдесят пять фунтов плюс почётный знак за первое место и двадцать пять — за второе. Сущий пустяк.

— Здесь главное — ставки. Так же, как на ипподроме. Всё дело в тотализаторе. А раз в забеге участвует всего шесть собак, угадать легче, чем там, скажешь, нет?

— Брось. Если хозяин и даст своему псу что-нибудь, чтоб тот быстрее бежал, то его ведь обязательно поймают, верно? Победителей всегда на это проверяют.

— Да так никто и не делает, Даффи. Представь себе, что в забеге на шесть собак — две имеют настоящие шансы, и одна из них — твоя. Ты не можешь заставить её бежать быстрее, потому что тебя поймают, и что ты делаешь тогда? Ты заставляешь её бежать медленнее.

— Как это?

— Я не знаю. Кормишь креветками и жареной картошкой. Обрезаешь ей когти так коротко, что больно бежать. А потом ставишь на другую собаку.

— То есть ты ставишь против себя?

— Ну конечно.

У Даффи с лица не сходило слегка недоверчивое выражение, словно он склонялся к тому, чтоб позволить этому ушату скептицизма потушить полученное от вечера удовольствие. Некоторое время они ехали молча, потом Даффи кивнул, свернул к обочине, резко затормозил, вызвав тем самым протестующие сигналы ехавших за ним водителей, потянул ручник и повернулся к Кэрол.

— Тебе никогда не говорили, что ты гений? — спросил он.

Она потянулась и потрепала его по бедру.

— Ты сегодня и впрямь размяк, верно?

7. Окрестности

Неужели у него появилась нить? Неужели Кэрол дала ему зацепку, и у него, наконец, появилась нить? Этим вопросом задавался Даффи, направляясь по автостраде М1 обратно в Холл — в одиночестве, если не считать распотрошённой собаки в пластиковом пакете. И если это так, и у него действительно появилась нить, то какая именно? Это дело потому и было таким сложным, что нитей в нём было как в спутанном клубке. Например, собаку Анжелы убили, но имело ли это какое-то отношение к Анжеле? Это должно было быть так, должно было быть как-то связано с шантажом, но такое предположение не имело смысла: шантаж был милой, удовлетворявшей обе стороны еженедельной сделкой. То, что случилось с Рики, никак не повлияло на величину запросов.

Или взять сам шантаж. Когда Генри прикатил на своём драндулете, это выглядело так, будто он и есть шантажист, но это оказалось не так. Или взять Джимми и то, что случилось в его лагере: уж, казалось бы, на что хорошая нить, и та вышла с изъяном. Копперы предъявили ему обвинение, но даже они понимали, что в этой истории не всё стыкуется. Единственным происшествием, вроде бы ни с чем не связанным, оставался взрыв машины. Что ж, тут и впрямь могла быть виновата какая-то злокозненная белка.

Встретившись с сержантом Вайном, он обменял пластиковый пакет на информацию о том, что до сих пор нет никакой информации о «Датсуне-Черри»: они не нашли ни частей таймера, ни других обычных следов взрыва. Фитилём мог послужить вымоченный в дёгте обрывок верёвки — старый добрый деревенский способ поджога, не то, что ваши городские штучки. Вайн побеседовал с владелицей «датсуна», но ничего не узнал — как ему показалась, потому, что она и сама ничего не знала. Даффи забыл упомянуть о провале операции «Зелёный ларь» — в конце концов, ничего ведь и не случилось, верно? — но высказался-таки в том духе, что кое от кого в Браунскомб-Холле его уже воротит; Вайн хмыкнул.

— А как там старина Джимми?

— Срок задержание продлили на неделю. Сидит у себя в камере и говорит, что он этого не делал. Странный он какой-то. Может, стоило позвать к нему психиатра.

— Попросите его, чтобы он дал характеристику другим обитателям Холла, пока он к этому готов, — сказал Даффи. — Да, кстати, мне вдруг пришло в голову: как у вас тут, в округе, с наркотиками?

— Да ничего особенного. Если и есть что, так это привозят из Лондона. У нас есть отдел по борьбе с наркотиками, но это потому, что местные газетчики считают, что он должен у нас быть. Этих ребят, в основном, бросают на другие участки.

— Так что никаких крупных поставщиков?

— Таких, чтоб мы знали, нет. А мы бы знали, даже если б не имели достаточно доказательств, чтоб предъявить обвинение. А вы хотите, чтобы мы наведались в Холл и устроили там облаву?

— Ну, этого-то пока не нужно. Просто я о чём-то таком подумал.

— Нашим ребятам это пришлось бы по нраву. В основном, им приходится наряжаться немытыми хиппи и торчать в пабе, дожидаясь, когда кто-нибудь клюнет, приняв их за сбытчиков. Чаще хозяин паба вышвыривает их вон, приняв за немытых хиппи.

— Держите этот вариант про запас.

— Понял.

Вернувшись в Браунскомб-Холл, Даффи не удостоил взглядом саламандру и не стал церемониться с гравием. Ему надоело, что на него смотрят свысока. Когда он только приехал сюда, то сразу невзлюбил этих людей, и это было нормально, затем каждый из них — Белинда, Лукреция, Анжела, Дамиан — отчасти пробудил в нём хоть малую, да симпатию. Перемен было почти не заметно, но они заставляли его сомневаться в правильности своего взгляда на мир. Это было плохо. К тому же, это мешало ему работать.

Он начал с того, что позвонил Генри и спросил, можно ли ему сегодня после полудня приехать потренироваться на его раритетном бильярдном столе. Вот и хорошо, а потом он, конечно же, будет счастлив выпить чашку чая вместе с его матушкой. После этого он заявился в кухню, где Дамиан и Салли до сих пор не собирались заканчивать свой припозднившийся завтрак, и пригласил их пройти с ним в бильярдную. Занавеси были раздвинуты, и под утренним солнцем зелёное сукно словно поблекло; комната казалась незнакомой, в ней будто бы стало холоднее. Даффи велел им сесть на обитый вощёным ситцем диванчик, сам опёрся о бортик стола и воззрился на них.

— Я всегда находил, — обратился Дамиан к Салли, — что деспотические замашки в мужчине напрямую связаны с любовным разочарованием.

Так значит, он подслушивал. А может даже, она сама ему рассказала. Даффи было наплевать. Это было полтора дня назад. С тех пор он видел забег борзых. Он уже не был так уверен, что этот спорт ему по душе, но он решил, что будет держать его про запас — на тот случай, если его снова потянет к не тем людям. Идём, Даффи, сядь ко мне на коленки. Нет уж, я лучше поеду в Стоу. Хотите послушать мою старую школьную песенку? Извините, я еду к собакам. То есть, на собачьи бега.

— Вы дождётесь, что с вами покончат, — сказал он.

— О господи, снова завели шарманку, — язвительно, с деланным утомлением протянула Салли. — Стариковское занудство, только бы сунуть нос в чужие дела. Не клади каблуки на стол, можно поцарапать. Не делай то, не делай это. Нельзя немножко позабавиться, не то плохо кончишь. Одна рюмка тянет за собой вторую, третью, закуришь травку — и уже наркоман. Минздрав в сто двадцать третий раз предупреждает.

— Я сказал не это, — ответил Даффи. Он чувствовал на себе взгляд Дамиана, Салли раздражённо отвернулась. — Я не сказал, что вы плохо кончите. Мне наплевать, что вы суёте в нос и чем колетесь. Я не сказал, что вы покончите с собой сами, я сказал, что с вами покончат.

— Продли речь свою, о мудрец из Ист-Энда, — проговорил Дамиан.

— Не думаю, что вы правильно понимаете смысл происходящего. Во всём этом есть кое-что, неясное для меня, но вам-то всё с самого начала должно было быть ясно.

Дамиан издал наигранный вздох — вздох школьника, к которому придирается педант-учитель.

— Анжела говорила вам, от чего умер Рики?

Они покачали головами.