— У меня кое-что есть для тебя, — сказал Бриан, когда мы уже валялись в постели.
Я неохотно отстранилась, выпуская любимого из объятий. Он потянулся к прикроватной тумбочке и достал оттуда маленькую резную шкатулку.
— Смотри, — крышка негромко щелкнула, открываясь.
— Ты сохранил его, — ахнула восхищенно.
На бархатной подушке лежало кольцо. Два тонких, соединенных друг с другом ободка, усыпанных крошечными бриллиантами, и рубиновая капелька. Мое обручальное кольцо.
— Конечно, сохранил, — мягко улыбнулся Бриан. — Разве могло быть иначе?
— Не могло, — покачала я головой.
— Ты позволишь?
Он осторожно взял меня за руку и медленно, даже как-то благоговейно, надел кольцо на безымянный палец.
— Спасибо, — прошептала растроганно и прижалась к любимому.
— Люблю тебя, — ответил он еле слышно.
Некоторое время мы просто молчали, обнявшись, а потом я снова поднесла к глазам руку.
— Элен завтра с ума сойдет, — пробормотала задумчиво, рассматривая кольцо.
— Не сойдет, — вздохнул Бриан. — Ты просто завтра к ней не вернешься.
— Почему?
— Ты не выйдешь из замка, пока я не найду тех, кто напал на тебя.
— Совсем не выйду? — нахмурилась я. — А если ты их неделю искать будешь? А если месяц, год?
— Значит, будешь сидеть год, — последовал непреклонный ответ.
— Да меня же родители в международный розыск объявят. И Монтле приедет какой-нибудь Интерпол.
— Построю вокруг замка стену и никого сюда не пущу.
— Бриан…
— Я не могу потерять тебя еще раз, — с какой-то бессильной яростью выдохнул он. — Когда ты перестала дышать, мой мир рухнул. Ты не представляешь, как невозможно больно держать в объятия любимого человека и знать, что он уже никогда не откроет глаза. Не пожелает доброго утра, не улыбнется и не поцелует. Если бы не надежда на то, что все еще не кончено, я бы ушел следом за тобой. Я не жил — существовал, как однажды сказала мама. Отец передал мне титул, надеясь, что ответственность за семью поможет не погрязнуть в своем горе. Он был прав, работа на износ помогла немного притупить эту боль, заставила смириться. Но я никогда не переставал думать о тебе. И сейчас, когда моя самая отчаянная мечта сбылась, сделаю все, чтобы тебя защитить. Даже если придется пойти против целого мира.
— Бриан… — пробормотала я растерянно, а потом просто подалась вперед и крепко обняла мужчину, глядевшего на меня с такой отчаянной решимостью.
— Прости меня, родной, — прошептала, с трудом сдерживая слезы. — Прости, что так долго.
Мне было мучительно больно и стыдно. За все годы новой жизни у меня даже ничего не екнуло. Я спокойно жила, училась, даже крутила романы. А мужчина, который был моей парой, моей настоящей половиной, все это время ждал, верно и преданно.
— Оно того стоило, — он успокаивающе погладил меня по спине. — Не смей себя винить.
— Не буду, — я тихо всхлипнула и улыбнулась. — Люблю тебя. Сильно-сильно.
— И я тебя люблю.
ГЛАВА 22
А утром мне позвонила Ленка.
— Так дорогая подруженция, — пробурчала она в трубку, — я, конечно, понимаю, у вас там романтика и все такое. Но ты через три дня улетаешь домой. А мы в последнее время вообще почти не виделись. Ты в замке до отлета просидеть планируешь?
— Прости, — я виновато вздохнула. — Знаю, этот отпуск пошел совсем не потому плану, на который мы рассчитывали.
— Это точно.
— Просто Бриан… — я задумалась, а потом выдала полуправду-полуложь. — Он сделал мне предложение.
— Да ладно! — восторженно завопила подруга, и где-то на заднем плане залаял Жулик, возмущенный ее криком. — Серьезно?
— Ага.
— А ты что? Согласилась?
— Согласилась, — улыбнулась я.
— Класс! — она радостно рассмеялась. — Я же говорила, что у твоего француза самые серьезные намерения, а ты не верила.
— Теперь верю.
— Слушай, нам, наверное, на роду написано быть соседками.
Я хмыкнула, перебирая воспоминания. В прошлой жизни у меня были подруги. Но такой, как Ленка, с которой мы вместе росли, делясь всеми сокровенными тайнами, не было.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Эй, Рогозина, прием, — ворвался в мои мысли ее голос. — Ты там заснула что ли?
— Извини.
— Я спрашиваю, когда свадьба-то?
— Мы еще не думали об этом.
— Все с тобой ясно, — вздохнула подруга. — Мозг превратился в сладкий сироп. Ну ладно, вы хоть в гости приезжайте. Нам же теперь дружить домами.
— Я предложу Бриану, — замялась, не зная, выпустит ли он меня.
Хотя, если мы поедем вместе, может это будет не так опасно? Кто рискнет нападать на меня в присутствие самого сильного некроманта Франции?
— Все, жду вас к семи. И без всяких отговорок.
Подруга отключилась, а я вздохнула. Бриан, если и согласится, то только в сопровождении батальона вооруженной охраны. Пока он не узнает, в чем причина нападения на меня, точно будет стеречь.
— Тебе звонили? — предмет моих мыслей вышел из гардеробной, застегивая рубашку.
— Элен, — улыбнулась я. — Зовет нас с тобой в гости.
— Мари… — обреченно вздохнул мужчина.
— Знаю, что есть опасность, — улыбнулась я примирительно и обняла его. — Но вряд ли кто-то станет атаковать нас прямо там. Можно взять с собой кого-нибудь из охраны, если уж совсем перестраховываться.
— Как жаль, что нельзя просто спрятать тебя здесь и никому ничего не объяснять, — Бриан устало прикрыл глаза.
Нас прервал звук пришедшего сообщения. Мужчина достал свой телефон, глянул на экран и немного зловеще ухмыльнулся:
— А может и не придется прятать. Пойдем. Морис привез твоего похитителя.
Мы торопливо спустились вниз, в холл, где нас встретил незнакомый мне высокий мужчина, видимо тот самый Морис.
— Мы взяли его на выезде из Бордо, — он кивнул в сторону пленника, которого держали двое. — Маг воды, документов при нем не было.
Я присмотрелась. Помятый темноволосый мужчина был определенно знаком мне. Хоть в тот вечер и было темно, но это он пытался вломиться в Ленкин дом, это точно.
— Знаешь его?
— Это один из тех, кто сидел в машине. Но до Монтле я никогда его не видела и не была знакома.
— Кто тебя нанял? — спросил Бриан, подходя к магу.
— Никто, — ответил тот решительно.
— Да неужели? — супруг нехорошо усмехнулся. — Тогда может ответишь, зачем преследовал и похитил мою женщину?
Пленник угрюмо молчал.
— Что ж, — глаза Бриана потемнели, от чего лицо пленника покрылось нехорошей бледностью. — Раз ты не хочешь говорить по-хорошему, будет по-плохому. Поверь, найдется множество способов развязать тебе язык. В подвал его.
— Стойте, — раздался властный женский голос сверху.
Мы дружно развернулись. Очень недовольная, но как всегда безупречная Шанталь Риссар спускалась по лестнице.
— Не трогайте Жерара, он ни в чем не виноват. Это я все организовала.
— Мама? — Бриан нахмурился. — Это такая шутка?
— Похоже, что я шучу? — поморщилась женщина, подходя к нам.
Я беспомощно моргнула. Это просто в голове не укладывалось. Шанталь Риссар организовала мое убийство? Но зачем? Как женщина, когда-то искренне любившая свою невестку, захотела ее уничтожить? За столько лет хорошее отношение превратилось в ненависть? Или есть какая-то другая причина?
Она снисходительно осмотрела всю нашу компанию и еще раз приказала:
— Отпустите его, я сама все расскажу.
— Почему ты? — потерянно произнес Бриан.
Молча взяла его за руку и переплела наши пальцы. Если даже мне было больно и горько от того, что Шанталь пожелала моей смерти, представляю, каково сейчас ему. Но я всегда буду рядом и хочу, чтобы он чувствовал поддержку и сочувствие, что бы мы сейчас ни узнали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Поговорим в гостиной, — прикрыла глаза женщина. — Идите за мной.
Она развернулась и пошла в сторону гостиной. Царственная, с прямой осанкой, даже не сомневающаяся в том, что ее никто не посмеет ослушаться или остановить. Я бросила тревожный взгляд на побледневшего Бриана и мягко потянула его за собой. Мы должны выслушать то, что она скажет.