в отдельный вопрос, отдельный от выборов других епископов.
Первоначально выборы Римского Понтифика не отличались от выборов других епископов и даже следовали обычной практике древнего канонического права, когда епископы выбирались другими епископами, первоначально даже с участием мирян. Но впоследствии как внешнеполитические, так и внутрицерковные процессы привели к существенным реформам в процессе избрания верховного понтифика{Commentary… P.270.}.
Нормативно процесс выборов Римского Папы оформился в трех документах: Декрете Папы Николая II (1059), Постановлениях Третьего Латеранского (1179) и Второго Лионского (1274) Соборов.
Основное правило, касающееся выборов Римского Папы, состояло в том, что он выбирался двумя третями кардиналов. Правило о двух третях возникло как ответ на ситуацию, когда кардиналы не могли прийти к единогласному мнению о кандидатуре нового Понтифика. Соответственно попытка принять должность, опираясь на голосование одной трети, либо на голоса менее двух третей кардиналов рассматривалась канонами как не имеющая никаких законных оснований (кроме случаев, когда недостающие голоса были получены впоследствии) и грозила отлучением.
Второй Лионский Собор восполнил ряд пробелов и ответил на ряд вопросов, которые не могли быть разрешены только на основании указанного выше общего правила.
Так, в случае смерти Римского Папы кардиналы, находившиеся в Риме, должны были собраться на конклав. Другие кардиналы (находившиеся вне города) должны были быть извещены о конклаве, но ожидать их приезда полагалось не долее десяти дней, после чего следовало приступить к избранию. Прибывшие на конклав по истечении этого срока допускались к выборам на том этапе, на котором выборы в этот момент находились.
Собравшиеся на конклав кардиналы должны были быть поселены в одной комнате без каких-либо перегородок и занавесей. Под страхом отлучения запрещалось перешептываться и т. п., равно как и получать какие-либо послания извне. Комната должна была иметь окно, в которое можно было подавать пищу, но при этом входить в комнату не позволялось никому. Рацион питания был направлен на то, чтобы выборы нового Папы прошли как можно быстрее: если Папа не был избран в течение первых трех дней, то пища сводилась к одному блюду в обед и ужин, а если выборы не состоялись в течении следующих пяти дней, то рацион ограничивался только хлебом, водой и вином.
Нарушение кардиналами данных правил грозило им пожизненным отлучением и бесчестием с лишением всех церковных доходов и невозможностью занимать не только церковные, но и светские должности{Канон 2 Второго Лионского Собора.}.
Избрание и рукоположение в отношении других уровней иерархии. Западная традиция продолжила зародившееся уже в древний период положение дел, при котором вопрос об избрании священников высшего уровня (главным образом, епископов) решался во взаимодействии двух процессов, которые можно назвать выборным и властным. Выборный процесс состоял в избрании кандидата на соответствующую должность по возможности наиболее широким составом канонического электората (вспомним древние нормы о выборе епископа всеми епископами провинции), а властный процесс состоял в утверждении результатов выборов вышестоящим иерархом (утверждение выборов епископа митрополитом).
Грациану в Декрете известен прежде всего первый из указанных процессов – выборность епископов. Эта же традиция продолжена и в соборных канонических постановлениях средних веков. Особое внимание данному вопросу было уделено на Втором Лионском Соборе.
Что же касается второго из указанных процессов – властного процесса, то в Западной традиции он достигает апогея в Кодексе канонического права 1917 г., где избрание епископов рассматривалось в качестве исключительной прерогативы Римского Папы. Как будет показано ниже, современный Кодекс канонического права допускает наряду с этим выборность епископов в соответствии с правилами партикулярной Церкви с последующим утверждением результатов выборов Римским Престолом.
Средневековое каноническое право (в частности, Второй Лионский Собор) апеллирует к Римскому Престолу как арбитру по делам о выборах епископов, признавая тем самым авторитет Римского Папы в данном процессе. В средние века усиление централизации оправдывалось как средство, направленное на уменьшение злоупотреблений в партикулярных Церквах при избрании клириков высших чинов.
Квалификации для кандидатов в клир. На протяжении всей истории канонического права для него были характерны возрастные ограничения для кандидатов в клир, причем налицо тенденция к снижению возраста, в котором можно было принять тот или иной сан. Напомним, что источники учительской традиции предписывают допускать к епископству не ранее пятидесяти лет, а к священству – не ранее тридцати лет, основываясь на том, что Христос стал проповедовать именно в этом возрасте. Впоследствии возрастная граница отодвинулась ниже уже в древности. Что касается Западной традиции, то ее развитие в ходе Средневековья привело к фиксированию на Тридентском Соборе следующих возрастных цензов: минимальный возраст, при котором было возможно приобретение церковного бенефиция, равнялся четырнадцати годам, принятие субдиаконата было возможно не ранее двадцати двух лет, диаконата – двадцати трех и священства – не ранее двадцати пяти лет. Следует иметь в виду, что возрастной ценз был не самоцелью – за ним стояло стремление обеспечить занятие священнических позиций людьми, отличающимися зрелостью, серьезностью характера и ученостью{Канон 3 Третьего Латеранского Собора.}.
Достижение возраста должно было сочетаться с пригодностью кандидата для соответствующего уровня. В отношении пригодности к священству уместно повторить ту же мысль, которую я высказывал, рассуждая о качествах кандидатов в клир в древности – требования к клирикам, наряду с формально перечисленными в соборных канонах, всегда включали в себя те требования, которые были «поэтизированы» в учительской традиции. На таком подходе я настаиваю и при прочтении средневековых Западных канонов, касающихся требований к кандидатам в клир. Если из средневековых канонов может быть «извлечен» набор качеств, которым должен отвечать кандидат в клир, то этот набор не должен восприниматься как «исчерпывающий перечень» качеств соискателя духовного сана. Эта формализация может быть правильно воспринята только при постоянном ношении в уме и сердце всего, что каноническое право высказало о качествах, которыми должен отличаться кандидат на церковную должность. И я не вижу в канонах Западной традиции ничего, что отрицало бы те качества, которыми должен располагать кандидат в священство по древнему каноническому праву. Если Западные каноны в течение Средневековья перечислили не все, что было сказано о качествах кандидатах в клир в древний период, то это не означает отрицания того, что не было сказано, это означает лишь то, что западные канонические правотворцы посчитали необходимым в силу определенных обстоятельств повторить именно эти требования, не забывая об остальных. Порой же Западное каноническое право порождало формулировки, позволяющие включить в набор качеств именно все, о чем говорилось в каноническом праве по этому поводу ранее. Превосходным примером такой формулировки может быть фраза из Декрета Тридентского Собора о том, что для обучения в семинариях должны отбираться те молодые люди, «чей характер и склонности оправдывают надежду на то, что они всецело посвятят себя церковному служению».
Именно в