— Отвечайте! Готовы ли вы служить нам?
— Это так не работает, придурки, — хмыкнул в ответ я. — Мы должны были назвать имена, и не важно, знаете вы их или нет.
— И я не Паршивка, — добавил Ыгыл.
— А кто? Кто ты? Назови себя! — закричали оба хором.
— Перебьетесь, — вмешался я. — Сами отвечайте, что здесь происходит?
— Мы вызвали вас! — прокричал Гога. — Не только вам нас призывать, но и мы так можем!
— Можете? Как? — спросил я, оглядывая землю вокруг.
Но кроме круга, начерченного на земле, ничего не заметил. И как это понимать? Никаких рун нет, как и пентаграммы под нашими ногами.
— Мы узнали, что для вас вызывают духа, — принялся обстоятельно отвечать толстый бесенок. — А мы хотели вас вызвать, поэтому пришли к этому дурню и обыграли его в кости.
На последних словах он показал когтистым пальцем на висящего в стороне духа, который изобразил, что ковыряет землю носком призрачного мокасина, в который был обут, затем бросил на нас виноватый взгляд и слегка развел руками.
— Дальше! — скомандовал я.
— Теперь мы за него! — выкрикнул Буба и потряс привязанной к палочке длинной тонкой веревочкой с завязанными на ней множеством узелков. — Мы можем поменять вам возраст. Но мы хотим за это работу от вас! Да! Работу! Не только нам работать на вас.
— И какую работу? — спросил я.
— Мы хотим, чтобы вы отработали на нас по три года за каждый месяц изменения возраста.
— Возраста или внешнего вида?
— Вида! — закричал Гога. — Вам надо работать, собирая ягоды для нас. Мы ими питаемся. Они растут в специальном маленьком мирке, куда вы перенесетесь. И выйти не сможете, пока всё не отработаете! Но всё не так плохо для вас. Вы можете набрать отряд и работать толпой. Учитывается общий срок. Один должен трудиться девять лет за три месяца, а если вас двое, то вдвое меньше. Если трое, то три года на каждого.
— А вам плохо не станет? С таким обменным курсом, — пожал плечами я.
— Ты дурень, Гога! — закричал тощий. — Мы не должны были им говорить про срок! Мы же хотели их обдурить! Просто сказать, что надо перенестись и работать. А теперь они не согласятся. Зачем ты рассказал?
— Не знаю, — протянул толстый. — Само вырвалось.
— Вы назвали свои имена, придурки, — тихо произнес, почти прошелестел призрак. — Первыми представились. Теперь вы не можете не отвечать на их вопросы.
Я только покачал головой, а затем показал пальцем на бесят и приказал:
— Вы, оба! Быстро отошли на сто шагов!
Бесята наперегонки бросились к серой скале, а я ткнул пальцем в призрака:
— А ты, давай сюда поближе.
— Вы не можете мне приказывать, юноша, — прошелестел тот.
Я смущенно хмыкнул и произнес уже повежливее:
— Будьте добры подлететь поближе. Есть несколько вопросов.
Призрак не полетел. Он просто в одно мгновение перенесся и завис сразу за переливающейся стенкой. Повисел секунду и начал говорить:
— Я знаю, что вы хотите спросить. Я пришел на вызов шамана, чтобы сделать то, что вам требовалось. Поменять внешность. Одному прибавить три месяца, а другому убавить. Но тут явились эти два беса и предложили сыграть в кости. На желание. Денег-то у меня нет.
— То есть, пока мы там час в дыму коптились, вы тут кости кидали? — проворчал я.
— Нет, проиграл я очень быстро.
— Как вы могли! Взрослый вроде бы человек… э-э-э… врог, а сели играть… Да с кем? С бесами!
— Так вышло… — развел руками призрак. — Они жульничали! Я уверен! Но поймать не смог. Так и получилось, что играли мы несколько минут, а потом они потребовали сделать ловушку для вас. Вот час я её и делал.
— То есть проиграли вы, а отрабатывать нам? — проворчал я.
— Такова жизнь, юноша. Некоторые проигрывают, даже не играя, — философски заметил этот гад.
Но я сдержался и даже показал знак Ыгылу, чтобы не горячился. Нам же надо хоть понять, что именно нам предлагают. А призрак продолжил объяснять:
— У этих бесов есть одно место… Клочок пространства в межмирье. Там растут кусты, с которых можно собирать ягоды. Это место для того, чтобы им было что есть, пока их никуда не призывают.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Судя по тому, что они все время голодные, ягодки так себе, — проворчал я.
— Именно. Да и место там унылое. Но вам не обязательно ничего собирать для этих негодяев. Условие простое. Надо прожить там три года за месяц обмена возрастом. Даже более того. Если эти бесы туда явятся, то вы можете их побить и не дать им собирать ягоды. Они дурни, что потребовали от меня именно так все организовать.
— А если мы не хотим туда? — спросил я.
— А как иначе? — развел руками призрак. — Но давайте я всё уж расскажу, чтобы вы поняли, что вас ждет. Итак. Я сделал артефакт. Он материальный. Веревочка на палке. На ней сто двадцать узелков. Работает он так. Надо развязать узелки. По одному за месяц обмена внешнего вида. Артефакт годится только для вас двоих. Затем надо провести палочкой линию вокруг себя или себя и товарищей, и вас перенесет в то пространство. А выкинет обратно через три года за каждый узелок. Но годы делятся на количество разумных в отряде.
— Перенесет в момент замыкания линии?
— Да. И надо сказать, что три узелка уже развязаны. Вы же пожелали три месяца обменять. И эти два беса даже обвели вас в этом круге. Но ничего не произошло, потому что вы в защитном контуре.
— А откуда он взялся? — нахмурился я. — Нет же никаких рун.
— Откуда взяться рунам? Я их нарисовать не могу, а эти бесы слишком криворукие. А защитный контур создал я. Вы же сейчас в мире духов. Живым здесь не место.
— И как нам уйти?
— Только приняв условие бесов, — пожал плечами этот негодяй, которому было в общем наплевать на то, что нам с Ыгылом светит оказаться на четыре с половиной года чёрте где. Причем, мое внешнее омоложение смысла иметь не будет никакого. Наоборот, я совсем вырасту!
Я немного подумал и решил уточнить:
— То есть вы не уберете защитный контур, пока мы не дадим согласия? А после этого нас перенесет к тем кустам на кучу лет?
— Нет, не так. Я не могу вас отсюда никуда отправить. Как только вы дадите согласие, вы вернетесь обратно в свой мир. К шаману.
— А что с веревкой?
— А ничего! Здесь она не сработает. Кого бесы обведут ею в вашем мире, того и перенесет в их столовую.
— Хоть совсем постороннего? — удивился Ыгыл.
— Именно! Но помните, что за каждый развязанный узелок, ты будешь выглядеть старше, а ты, — полупрозрачный палец показал сначала на Ыгыла, а затем на меня, — младше.
— То есть эти бесы могут потом развязать все узелки, и я стану как шестилетний? — чуть не завопил я.
— Но после того, как они отправят кого-то в свое пространство на триста шестьдесят лет. Или десятерых на тридцать шесть лет.
— Нифига себе оружие, — протянул Ыгыл. А затем грустно посмотрел на меня и добавил. — Прости дружище, что втянул тебя в это!
— Не вини себя, — только вздохнул я. — Бесов-то я призывал раньше.
А затем подумал и подвел итог:
— Но сейчас получается, что пока мы не дадим согласие, все будем сидеть здесь? И мы, и вы, и бесы? Так?
— Именно, — кивнул призрак. — Бесы тупые. Они должны были обмануть вас, но не сумели. Теперь все мы сидим здесь. Если вы умрете от жажды, то меня развеет за невыполненное задание шамана, на которое я согласился, а бесы застрянут здесь навсегда. Поэтому вам лучше согласиться.
— Черта с два! — отрезал я. — Кто помешает бесам развязать еще узелков через четыре с половиной года?
— Значит все мы примем свою судьбу, — пожал плечами призрак, а затем переместился к дальним скалам, показывая, что всё сказал и теперь от него ничего не зависит.
— Ну гад! — выдохнул Ыгыл. — Игрок чертов!
А я помахал рукой неотрывно смотревшим на нас бесенятам, и те наперегонки бросились к нам. Я незаметно подмигнул товарищу и шепнул: