Несколько минут я стоял и наблюдал за тем, как все трое, согнувшись перед монитором, пялились в него, будто там показывали результаты завтрашней лотереи. Если бы не упомянутый выше разговор о шарфе, я бы, возможно, подождал еще пару минут и сумел бы разобраться в ситуации, но я дал волю своему раздражению.
– Извините меня за то, что я вас отвлекаю от дела, – произнес я с такой напускной вежливостью, на какую только был способен, – но неужели для обслуживания одного посетителя требуются два сотрудника?
– Да, именно так, – жестко ответила женщина. – Мой коллега практикант, и ему требуется помощь со счетами.
– А, простите, – проговорил я, подумав: «О, merde, ну и влип».
В известной степени моей вины тут не было. Хорошая продавщица сказала бы мне, что подойдет ко мне, как только поможет практиканту. Но теперь это уже не имело значения, ибо было ясно: только что я обрек себя на еще более длительное ожидание. Все сотрудники магазина слышали наш обмен репликами, и тем не менее ни один из них не поспешил заменить коллегу. На мужчине у компьютера был шарф, судя по виду, домашнего изготовления. Не исключено, что продавщица намеревалась попросить у него рисунок узора.
Лишь через десять минут мадам Шарф оторвалась от практиканта и соизволила с большой неохотой подойти ко мне. Я объяснил, что меня привело в магазин. Она взяла у меня телефон, проверила его, сказала, что всему виной, вероятно, подводящий провод моего зарядного устройства, и предложила приобрести новый. С вас двадцать восемь евро, пожалуйста.
Расплачиваясь, я заглянул в разъем телефона, к которому подсоединялось зарядное устройство, и заметил то, чего раньше не замечал.
– Эта блестящая штучка тут и должна находиться? – поинтересовался я.
– Да, – ответила она, дала мне сдачу, пожелала bonne journée и повернулась к ближайшему обладателю мохнатого шарфа.
Вернувшись домой, я не стал вынимать подводящий провод из упаковки, а разыскав пинцет и засунув его в разъем телефона, извлек оттуда кусочек алюминиевой фольги, вероятно, от обертки жевательной резинки, которую я носил в своем кармане. Я вставил в гнездо старый провод, и мой сотовый начал тут же заряжаться.
О, будь дважды все merde, подумал я. Если бы не устроенная мною в магазине сцена, я мог бы вернуться обратно, притвориться дурачком и получить компенсацию. А в результате объегорили меня. Мне скажут: «Ну что ж, нас это не касается. Вам следовало сначала все проверить» и т. д. и т. д.
Я до сих пор храню тот подводящий провод в нераскрытой упаковке и терпеливо жду, когда кто-нибудь изъявит желание получить на свой день рождения провод для зарядного устройства фирмы «Sagem». И все потому, что я в типичной для французской сферы обслуживания ситуации пошел у себя на поводу.
Я вовсе не собираюсь утверждать, будто во Франции сфера услуг никуда не годится. Просто здесь для того, чтобы тебя хорошо обслужили, надо приложить усилие. Вот почему после того, как твой труд оказывается не напрасным, с благодарностью принимаешь вознаграждение: вы попадаете в руки великих знатоков своего дела. Французские магазины, например, могут служить храмами хорошего обслуживания. В конце концов, это ведь нация владельцев магазинов и магазинчиков, и поэтому фаршированные оливки, духи, рыбу или дамское белье вы покупаете у того, кто на этом собаку съел. Впрочем, наихудшей репутацией здесь пользуются наилучшие в сфере услуг профессионалы – официанты. Если вас никогда не обслуживал хороший французский официант, значит, вы не знаете, что такое обслуживание.
Как-то я обедал в ресторане «Жюль Верн» на Эйфелевой башне. Оттуда открывался самый прекрасный в мире вид, которым я мог сполна насладиться, так как мне не приходилось то и дело, высматривая официанта, поглядывать на дверь кухни. Меня обслужили быстро и с отменной вежливостью. Официант знал по кличкам практически всех коров, овец и коз, из молока которых был приготовлен сыр, привезенный мне на тележке. Все прошло по высшему разряду и напоминало игру с чемпионом, который обращался с тобой как с равным. Что и является сутью французской сферы услуг. Во Франции даже существует поговорка «le client est roi»: клиент – это король, или клиент всегда прав. Но это полная чушь, поскольку вы, посетитель, в лучшем случае всего лишь ровня.
И если вас так и подмывает доказать, что вы roi,[297] вспомните о том, что французы сделали со своей королевской семьей.
Mots Magiques[298]
Даже если вы и научились правильному отношению, вам все равно необходимо познакомиться с кое-какими выражениями, которые позволят вам превратить посещение французского кафе из тяжкого испытания в истинное plaisir.[299] Вот эти несколько магических слов.
Garçon
[гарсо]
Во-первых, сразу забудьте про него. Во французском кафе не кричат «Garçon!». Во всяком случае, если посетители хотят, чтобы их обслужили. Чтобы привлечь внимание официанта или официантки, надо просто поднять руку и позвать «S’il vous plaît»[300] либо, встретившись с ним взглядом, произнести «Bonjour» (или «Bonsoir», если уже вечер). Помните: во французской сфере обслуживания слова «bonjour» или «bonsoir» значат следующее: «Привет, извините, что я мешаю вам говорить по телефону/просматривать результаты скачек/покрывать ногти лаком/курить сигарету/болтать с подругой и т. д., но не соблаговолите ли вы, если это вас не слишком затруднит, наконец обслужить меня».
Express
[экспресс]
Если вы обожаете кофе-экспрессо, то вот как его следует заказывать. Вы можете, разумеется, попросить café noir[301] или просто un petit café,[302] но сами официанты называют его un express. Если вы употребите это слово, они подумают: «Ага, этот малый/эта девица уже бывал/а во французских кафе, и его/ее нет смысла пробовать обдурить».
Allongé
[аллон-же]
Café allongé[303] – так официанты называют express, разбавленный водой. Он не такой крепкий, как экспрессо, но все же не напоминает по вкусу бизонью мочу, как американский кофе.
crème[304]
[крем]
Так официанты между собой называют кофе с молоком. Мне часто приходилось слышать, как англоязычные туристы спрашивают «ан кафе оле си вуплэ», и я понимаю, что им в конце концов принесут супницу с жутко дорогим супом бежевого цвета. Чтобы не было никаких осечек, убедитесь, что вы правильно произносите это слово – «крремм». Представьте, что, говоря его, вы выковыриваете устрицу, застрявшую на ваших миндалинах.