— Отпускай, — скомандовала я. Ам`мел аккуратно потянул меня вниз, от чего я только теряла равновесие. — Ам`, просто разожми руки и отойди на шаг назад.
— Но ты же упадешь? — не понял демон, и я послала в него раздраженный взгляд. — Ну, как хочешь.
Полет длился всего мгновенье. Под ногами образовалась пустота, и я камнем полетела вниз, волоча за собой добытое сокровище. Мягко, как кошка, приземлилась на пол, подгибая колени. Ам`мел одобрительно ухмыльнулся.
— Неплохо.
— А то! Смотри, что у меня есть, — я передала ему амулет. Ам`мел повертел в руках хрупкую защиту и вернул ее мне.
— Это все, что нас останавливало? — не поверил он. Я и сама не верила, что не догадалась раньше сорвать эту хрень с потолка.
— Именно, зато теперь…
Грохот от решетки эхом отдался от пустых стен маленькой камеры. Вздрогнув от неожиданности, мы повернулись на звук. Бен вскочил с лавки и занял позицию около меня.
Грузный мордоворот, иначе его назвать было нельзя, стрелял глазами молнии. Ружье, перекинутое через плечо, предупреждало об опасности: стой или не жилец.
Я сглотнула ком в горле. Защитная магия не позволяла выпустить когти и бороться с охранником на равных.
Мужчина прорычал что-то невнятное даже для латинского языка и, хлюпая щеками, сплюнул на решетку. Фу, гадость какая! Засунуть бы это добро ему обратно.
— Чего тебе надо, мужик? — выкрикнула я, подавшись к нему. Ам`мел с Беном тут же подхватили меня под локти и оттащили в дальний угол камеры. — Отпустите! — завопила я, вырываясь из их ловушки. — Дайте мне разобраться с этим уродом!
Кажется, теперь я понимаю Кайлу. Не зная всех подробностей, я могла предположить, что девушка тоже пыталась воздействовать на охранников оскорблениями. Но в моем случае — это была пустая трата времени, мордоворот меня не понимал.
В коридоре послышались шаги, и вскоре к первому громиле присоединился идентичный ему. Близнецы обменялись приказами, и второй охранник исчез из поля зрения.
Я продолжала вырываться, но парни крепко держали мои руки, удерживая на месте извивающегося суккуба. Будь у меня больше энергии, я бы спокойно освободилась и задала жару скалозубу за решеткой.
Через полчаса дружок вернулся и, нагло ухмыляясь, пробубнил что-то своему напарнику. Оба гулко заржали, сотрясая смехом пол.
— Что он сказал? — спросила я Бена. Парень покачал головой.
— Без понятия. Они говорят, как верблюды плюются.
Я не знаю, как плюются верблюды, но с дикцией у этих двоих были проблемы.
Первый толстяк подошел вплотную к решетке. В руке блеснуло серебро. Ключ. Нас выпускают?
— Нас выпускают? — повторила свой вопрос вслух. Парни переглянулись между собой, продолжая блокировать мои движения. — Вы не поняли? Нас выпускают! Наверное, поняли, что это глупая ошибка, что я не ведьма, что вы не колдуны. Лэм все устроил, знаю. Он договорился с Красным, и тот его послушал. Я всегда верила в старика…
Продолжая нести вздор, я все больше ужасалась тому, как неправдоподобно звучали мои слова. Чем больше я говорила, тем больше понимала, что ошибаюсь. Истерика сменила надежду. Нас выпускают, я увижу солнечный свет! Чтоб его, этот свет, я доберусь до моря, и упаси Бог, я не смогу в нем искупаться — прокляну ведь!
А потом мы найдем мага. Он близко, я чувствую это. Он просто прячется, но обязательно даст о себе знать. Ведь зачем-то он хотел видеть Лэма. А вдруг Лэм нас бросил и сам отправился на его поиски? Это значит, что он не разговаривал с Красным. А раз так, то король не собирается нас отпускать. Тогда что? Зачем здесь…
И тут сердце упало. За спиной у охранника тянулась шеренга его помощников. Облаченные в черные плащи до пола, в одной руке они держали оружие — у кого-то это было ружье, у других колы и иглы — а другую держали наготове. Дружок выступил вперед, заходя в камеру. За ним двинулись еще пятеро. Охранники медленно загоняли нас в угол, заставляя признать поражение. Я не сделаю этого, никогда!
Чтобы воспользоваться когтями, мне необходимо было выбраться из камеры, выйти из-под блокировки заклинания. Свинопас удовлетворенно хрюкнул, приблизившись ко мне вплотную. Дыхание его разило смрадом. Я поморщилась, но пивной животик воспринял это как извращенное удовольствие. Мужик пробежал короткими толстыми пальчиками по моим волосам, от чего я еще больше скривилась, и, да, не удержалась и с размаху двинула ему ногой по ребрам. Ойкнув, охранник рассвирепел. Запрятав вглубь вожделение, он резко потянул меня на себя и неуклюже перевязал запястья за спиной. Я его не останавливала — ждала подходящего момента.
— Когда я скажу — вырывайся, — шепнул мне на ухо Бен. Группа поддержки приблизилась к моим друзьям. Закрепив веревку, охранники не остановились на достигнутом, и, держа под прицелом каждого из нас, повели к выходу.
Одинокие свечи озаряли типичный для подземелья коридор — темный и сырой. Дойдя до каменной лестницы, охранники начали подъем, то и дело, подталкивая нас сзади. Раз уже испытав на себе всю прелесть серебряной пули, я не торопилась поздороваться со знакомым ощущением. В особенности, если теперь шансов выжить было еще меньше.
Перешагнув через последнюю ступеньку, я вылезла из погреба, увлекаемая жирдяем вглубь леса. Увы, желанное солнце не удостоило нас своим присутствием — ночь вступила в полноправные владения. Спотыкаясь о камни, я следовала за охранником. Бен должен был подать знак. Я ждала его веления, не смея ослушаться. Бен прекрасно осознавал, что если он оплошается на этот раз, то больше я ему никогда не доверюсь. Под дулом ружья, знаете ли, паника овладевает сознанием, и перестаешь соображать самостоятельно.
Пройдя через заросли, охранники вывели нас в поле, в конце которого ослепительно ярким красным светом горел костер. Костер? Минутку, костер?! Я дернулась в руках охранника, и ружье тут же очутилось у моего виска, сопровождаемое иностранными ругательствами. Краем глаза я заметила, как побледнел Бен. Он не мог отдать приказ, теперь я это поняла. Он боялся, что как только я попробую вырваться, пуля прострелит насквозь голову. У Ам`мела ситуация была не лучше — его держали сразу несколько охранников.
Чем ближе мы приближались к костру, тем тяжелее становилось на сердце. Я не успела даже покаяться в грехах. Да что мелочиться? Моя жизнь прошла даром, бессмысленная, напрочь лишенная счастья.
Освещенный языками пламени, Красный сливался с огнем, олицетворяя собой дьявола, выползшего из ада. Оранжевые отблески плясали на его седине. В глазах горела жажда мести, сливавшаяся с пламенем костра. Рядом с Красным стояла девочка, миниатюрная блондинка в тугом корсете и бочкообразной юбке длиной до колен. Наверное, дочь Красного. Вот уж кому с отцом не повезло.