Читать интересную книгу Особое мнение (Сборник) - Филип Дик

— Ну и ничего смешного, — пробурчали из будки. — Между прочим, они не из воздуха берутся, мы их за деньги печатаем.

— На свои собственные? — поинтересовался Эккерс.

— Частично да.

Гарту этим вечером явно было одиноко.

— Ну а ты чего здесь? Что случилось-то? Я видел, как полицейские с крыши спускались.

— Возможно, арестуем преступника, — отозвался Эккерс. — Убийцу.

Внутри дурацкого пузыря зашевелилась тень.

— Ух ты! — Харви Гарт явно заинтересовался.

Он наклонился вперед, и теперь они уставились друг на друга: Гарт видел Эккерса — ухоженного, не жалующегося на рацион мужчину в приличном плаще, а Эккерс — Гарта. Худого, молоденького и, судя по обтянутым скулам, голодного. Лицо пропагандиста, казалось, состояло из одних носа и лба.

— Вот видишь, — сказал ему Эккерс. — Мы нуждаемся в системе. А ты тут со своими, понимаешь, утопиями…

— Конечно! Безусловно! Допустим, человека убили. И что, моральное равновесие можно восстановить, убив убийцу? — с энтузиазмом заверещал Гарт. — Запретим это! Запретим систему, обрекающую человеков на частичное вымирание!

— Подходите за листовками! — насмешливо передразнил его Эккерс. — Мы выдадим вам бумажки с готовыми лозунгами! А чем, по-твоему, стоит заменить систему?

Гарт гордо ответил, и в голосе его слышалась твердая убежденность в своей правоте:

— Просвещением!

Эккерсу стало смешно, и он спросил:

— И это все? Думаешь, твое хваленое просвещение удержит людей от антисоциальной деятельности? Или ты полагаешь, что преступники просто, хе-хе, заблуждаются, несчастные невежественные бедняжки?

— А психотерапия на что?

Взволнованный Гарт высунул из будки костистое настороженное лицо — ни дать ни взять возбужденная черепаха.

— Они же больны… вот почему они совершают преступления! Здоровые люди не совершают преступлений! А вы способствуете дальнейшему развитию их болезни, вы поддерживаете социум, придерживающийся патологически жестоких идей! — И он обвиняюще погрозил пальцем: — Вы и есть настоящие преступники! Ты — и твой Департамент внутренних дел! И вообще вся Система изгнания!

Снова и снова вспыхивала на будке надпись: «Изгоним изгонятелей!» Под изгонятелями, конечно, понималась вся система принудительного остракизма преступников, то есть аппаратура, отправляющая приговоренного в случайно выбранную богом забытую звездную систему, в какой-нибудь пыльный и отдаленный уголок вселенной, где преступнику уже не удалось бы причинить вреда.

— Во всяком случае, нам причинить, — вслух договорил Эккерс.

Гарт тут же выдал ожидаемый аргумент:

— А о местных жителях вы подумали?

Да уж, местным обитетелям в такой ситуации определенно не везло. С другой стороны, изгнанная жертва системы тратила свою энергию и время на то, чтобы всеми правдами и неправдами вернуться в Солнечную систему. Если он возвращался, не успев состариться, общество вновь принимало его. Да уж, серьезное испытание… особенно для какого-нибудь изнеженного космополита, который всю жизнь прожил в Большом Нью-Йорке… А ведь там, куда выпихивали преступников, наверняка еще серпами пшеницу жали. И хорошо, если только пшеницу и серпами, а вдруг там росло чего похуже… В дальних углах вселенной все планеты как на подбор были дикими, аграрными и неразвитыми: отдельные поселения практически не поддерживали между собой связи, разве что натуральный обмен практиковали: меняли фрукты на овощи или и то и другое на грубые ремесленные поделки.

— А ты знал, — заметил Эккерс, — что в Эпоху Монархий карманников вешали?

— Изгоо-ооним изгонятелей, — монотонно прокричал Гарт, улезая обратно в будку.

Надпись крутанулась, пропагандист рассовывал по рукам новую порцию листовок. А Эккерс стоял и с нетерпением ждал, когда же наконец подъедет «Скорая». На улицу опускалась вечерняя темень.

Он знал Хайми Розенберга. Миленький такой, приятный… по виду и не скажешь, что Хайми работал на один из самых влиятельных работорговых синдикатов с филиалами по всей вселенной. Эти ребята нелегально перевозили поселенцев на плодородные планеты в других системах. Работая не покладая рук, два самых крупных синдиката заселили практически всю систему Сириуса. Четверо из шести эмигрантов улетели туда на транстпортниках, зарегистрированных как грузовые суда. Хайми Розенберг совсем не походил на агента-посредника «Тайрол Энтерпрайзиз», но, поди ж ты, работал именно на них.

Эккерс стоял на темнеющей улице и ждал, а чтобы не терять время, обдумывал версии убийства. Возможно, Хайми пал жертвой бесконечной подпольной войны между синдикатами Пола Тайрола и его главного соперника. Дэвид Лантано успел себя зарекомендовать как энергичный и умный делец — неплохо для новичка, совсем неплохо… Однако предстояло выяснить личность не столько заказчика, сколько исполнителя… Здесь важны приметы стиля убийцы: коммерческая ли это поделка — или произведение искусства.

— А к тебе кто-то едет, — до внутреннего уха донесся голос Гарта — хорошие в будочке колонки-трансформеры. — Похоже на рефрижератор.

Точно, «Скорая». Эккерс пошел к машине. Та остановилась, задние дверцы распахнулись.

— Вы быстро приехали? — спросил он полицейского.

Тот тяжело спрыгнул на мостовую.

— Прям сразу, — ответил тот. — Но убийцы и след простыл. Не думаю, что получится Хайми вернуть к жизни. Они его мастерски пристрелили, пулю влепили прямо в мозжечок. Работал профессионал, не дилетант какой.

Эккерс разочарованно вздохнул и полез внутрь посмотреть лично.

Хайми Розенберг лежал на полу, очень тихий и маленький. С вытянутыми вдоль тела руками. Незрячие глаза смотрели в полоток. На лице застало выражение крайнего изумления. Кто-то — наверное, полицейский — вложил сломанные очки в сжатую ладонь. Падая, он поранил щеку. Снесенную выстрелом часть черепа прикрывала влажная полиэтиленовая сетка.

— А кто в квартире остался? — быстро спросил Эккерс.

— Остальные люди из моей бригады, — коротко ответил полицейский. — И независимый эксперт. Лерой Бим.

— Вот кого нелегкая принесла… — с отвращением пробормотал Эккерс. — Как он туда попал?

— Сигнал, наверное, расслышал. Шел мимо с прибором, не иначе. У бедняги Розенберга на «Громе» стоял нереально мощный усилитель. Странно, что его в главном офисе не услышали…

— Говорят, Хайми страдал от приступов тревожности, — заметил Эккерс. — Жучков по всей квартире наустанавливал, и все такое. Вы улики собираете?

— Эксперты работают, — сказал полицейский. — Через полчаса начнут поступать первые данные. Убийца вырубил видеокамеру в шкафу. Но… — тут он радостно осклабился, — поранился, когда проводки перерезал. На осколках — капля крови. Выглядит многообещающе.

Тем временем Лерой Бим наблюдал за тем, как люди из Департамента обследуют квартиру. Работали они тщательно и аккуратно, но Биму что-то не нравилось.

Он прислушивался к интуиции — первое впечатление не отпускало. Что-то было не так. Человек не мог сбежать так быстро с места преступления. Хайми умер, и его смерть — прекращение нейронной активности — привела в действие автоматическую систему оповещения. «Гром» не слишком-то помогал хозяину, зато весьма способствовал поимке преступника. Так почему в случае Хайми сигнал не сработал?

Мрачно обходя квартиру, Лерой снова заглянул на кухню. На полу рядом с раковиной стоял маленький переносной телевизор — обычно такие в спортзал брали: веселенькой расцветки, с блестящими кнопочками и разноцветными линзами.

— А почему эта штука здесь стоит? — спросил Лерой, когда мимо прошел полицейский. — Вот этот телевизор, на полу в кухне. Зачем? Странно как-то.

Полицейский не обратил на его слова ровно никакого внимания. В гостиной роботы методично зачищали поверхность за поверхностью. Прошло полчаса с момента смерти Хайми, а уже нашли несколько улик. Во-первых, каплю крови на разрезанных проводах. Во-вторых, отпечаток каблука убийцы. В-третьих, обгоревшую спичку в пепельнице. Похоже, найдут и еще — осмотр только начался.

Обычно для определения возможного подозреваемого требовалось девять следов его присутствия на месте преступления.

Лерой Бим внимательно огляделся. Полицейские занимались своими делами, в его сторону никто не смотрел. Он быстро наклонился и подхватил телевизорчик — на вид совсем обычный. Щелкнул кнопкой «вкл». Ничего не произошло. Изображение так и не появилось. Странно…

Он перевернул аппарат вверх ногами, пытаясь понять, что там с шасси, но тут вошел Эдвард Эккерс из Департамента внутренних дел. Бим поспешно запихал телевизорчик в обширный карман своего плаща.

— А ты что здесь делаешь? — резко спросил Эккерс.