Читать интересную книгу Секс в семье и на работе - Михаил Литвак

Вот рассказ одного из моих пациентов, преподавателя математики одного из ростовских вузов, 40 лет, прогрессивные идеи которого в момент встречи со Сладкозвучной сиреной всеми сослуживцами отвергались.

«А здесь все мои мысли сопровождались восторженным принятием, шутки оценивались заливистым, искренним смехом, поступки и действия вызывали восхищение. В ее присутствии я впервые почувствовал себя умным, красивым, преуспевающим и светским мужчиной. Тем более что жена меня постоянно «воспитывала», на работе критиковали, а она была моложе меня почти на двенадцать лет, хороша собой, а главное — правильно оценила все мои идеи!»

Тип сирены описал еще Гомер в поэме «Одиссея». Кстати, он же указал и метод лечения:

…Неизбежною чаройЛовят они подходящих к ним близко людей мореходных.Кто, по незнанью, к тем двум чародейкам приблизясь, их сладкийГолос услышит, тому ни жены, ни детей малолетнихВ доме своем не утешить желанным возвратом:Пением сладким его очаруют, на светломСидя лугу; а на этом лугу человечьих белеетМного костей, и разбросаны тлеющих кож там лохмотья.

Но Одиссей все же захотел услышать их пение. Тогда волшебница Цирцея дала ему инструкцию:

Ты ж, заклеив товарищам уши смягченным медвянымВоском, чтоб слышать они не могли, проплыви без оглядкиМимо; но ежели сам роковой пожелаешь услышатьГолос, вели, чтоб тебя по рукам и ногам привязалиК мачте твоей корабельной веревкой; тогда тыМожешь свой слух без вреда удовольствовать гибельным пеньем.Если ж просить ты начнешь иль приказывать станешь, чтоб снялиУзы твои, то двойными тебя пусть немедленно свяжут.

(А вот вам и метод лечения! Попробуй только его использовать с нашими одиссеями.)

А теперь послушайте, что пели сирены Одиссею. Прошло уже несколько тысяч лет, а современные «сирены» поют ведь то же самое. Слова может быть другие, но смысл один к одному:

«К нам, Одиссей богоравный, великая слава ахеян,К нам с кораблем подойди; сладкопеньем сирен насладися,Здесь ни один не проходит с своим кораблем мореходец,Сердцеусладного пенья на нашем лугу не послушав;Кто же нас слышал, тот в дом возвращается, многое сведав.Знаем мы все, что случилось в троянской земле и какаяУчасть по воле бессмертных постигла троян и ахеян;Знаем мы все, что на лоне земли многодарной творится».Так нас они сладкопеньем пленительным звали.

Хочу обратить ваше внимание, что они не обещали ни любви, ни секса, они завлекали Одиссея возможностью узнать, что случилось с его близкими и что творится на земле. И что больше всего интересовало его в тот момент.

Да и Одиссея влекла не любовь:

…ВлекомыйСердцем их слушать, товарищам подал я знак, чтоб немедляУзы мои разрешили; они же удвоенной силойНачали гресть, а ко мне подошед, Перимед с ЕврилохомУзами новыми крепче мне руки и ноги стянули.

Молодцы! Выполнили распоряжение. Все обошлось, а в реальной жизни не счесть жертв Сладкозвучных сирен. Да и толку от привязываний особого нет. Один одиссей так аж на Камчатку уехал. Два года (!) там прожил, а в голове продолжал звучать голос его Сладкозвучной сирены. В конце концов наступил момент, когда он все бросил и примчался к ней. Потом долго мы его еще лечили! Да и сам Одиссей в Древней Греции был идеалом ума, сообразительности и мудрости, ведь знал, как опасен голос Сладкозвучных сирен, но когда услышал их пение, то не помог ему его ум, — потребовал, чтобы его развязали и изменили курс корабля. Гораздо позже Ларошфуко тонко подметил: «Ум всегда в дураках у сердца».

Но Гомер поведал нам о внешних проявлениях одиссеевых мук. Я же знаю, о чем не поведал нам Гомер, и о чем Одиссей просто постеснялся рассказывать — о его внутренних переживаниях (нашему математику она не о сексе пела — у него там было все в порядке. Она хвалила его научные разработки, а в то время признание коллег ему было нужнее всего). Но продолжим о «сладкозвучных сиренах», которые водятся на многих производствах. По описаниям Гомера, — это птицы с милыми женскими головками. Те сирены, которые губили моих подопечных, тоже были миловидными, я бы даже сказал привлекательными, иногда очень красивыми, и, что совершенно точно, сексапильными на вид женщинами с живым подвижным темпераментом сангвинического плана и чертами легкой истеричности. Тело-то у них было, конечно, женское, но не для их жертв. Жертвы сталкивались только со стальными психологическими «когтями», из которых не могли, а точнее, даже не хотели и не пытались вырваться. Мало того, высосав из них все соки, «сирены» гнали их от себя. Они уходили, накапливали материальные и психологические силы и средства в другом месте, а потом их снова неумолимо влекло к своим мучительницам. Те, увидев добычу, быстро ее отнимали и опять прогоняли несчастных.

После нескольких таких витков жертвы обращались за помощью, вернее, как правило, их приводили жены, «золушки» по своей сути. Они даже не очень обижались на своих мужей, нередко «Вечных принцев». Сами сирены за помощью обращались ко мне крайне редко. Их психологический портрет и судьба составлены мною по рассказам одиссеев, которые благополучно, хотя и с большим трудом и потерями, смогли вырваться из их когтистых психологических лап, когда пение перестало их очаровывать. Послушайте рассказ одного из моих подопечных.

Один эпизод из его отношений со Сладкозвучной сиреной я описал в книге «Психологическое айкидо». Не буду его повторять. Сейчас я воссоздам картину в целом. Тем более что он познакомил меня и со своей Сладкозвучной сиреной, — редкий случай, когда я лицезрел партнершу своего подопечного, ибо обычно узнавал о них только из рассказов жертв.

Но вначале небольшое введение.

Мой подопечный, Вечный принц, работая со мной, стал выбиваться в короли. Когда я познакомился с ним, это был белокурый красавец 25 лет с внешностью социального героя, но с постоянной грустинкой в глазах. Было это очень давно. Мы подружились. Что-то общее было в нашей судьбе. Нас с принуждением призвали на кадровую службу в армию. В военном городке мы и познакомились и лет пять были дружны. Он был очень недоволен своей участью, считал, что призыв в армию искалечил ему жизнь, оторвав от научной карьеры. Жил он как бы по течению. Тогда я не понимал, что ему надо. По службе он продвигался, правда, по административной линии, материальное положение было неплохим, успехом у женщин пользовался, но сам особенно никем не увлекался. Женился он на чудесной женщине, которая в нем души не чаяла и, как говорят, окружила полной заботой.

Через 5 лет судьба развела нас в разные стороны. Встретились мы с ним снова в Ростове. Я к этому времени работал преподавателем на кафедре психиатрии, а он был преподавателем Ростовского высшего военного училища в звании подполковника, у него уже было двое чудесных детей: мальчик и девочка. Золушка по-прежнему в нем души не чаяла, он же великодушно позволял любить себя и ухаживать за собой. Впрочем, к семейной жизни и жене он больших претензий не имел, сексуальной ее стороной был даже доволен, тем более что относился к категории сексуальных атлетов. Были у него до женитьбы и другие женщины, но они не шли в этом плане ни в какое сравнение с его женой. После свадьбы он по привычке завел несколько связей, но ничего ему это не дало. Просто он каждый раз убеждался, что его жена лучше. Так что ко времени нашей встречи он уже лет 12 был верным мужем, причем эта верность ему ничего не стоила, так как у него и не было желания заводить связи на стороне. Внешне он почти не изменился, разве казался чуть старше. Но при самой большой натяжке больше 35 лет ему нельзя было дать, хотя было ему уже 42. Неизменной оставалась и грустинка у него в глазах. Дело в том, что с наукой и тут ему не везло. Будучи неплохим специалистом и научным работником, он никак не мог защитить диссертацию, хотя написал их две. В одном случае тема перестала быть актуальной, в другом — нашли погрешности в методике.

Вот в таком состоянии он был, когда мы с ним случайно встретились. Я к этому времени увлекся современными методами психотерапии и предложил ему заниматься со мной. Года три он систематически ходил на занятия. Ему удалось-таки найти весьма оригинальную научную идею, и самое главное, разработать ее. Он даже получил определенную известность в научных кругах, но отношение к нему коллег было неоднозначным. Так как тема отличалась большой новизной, то были и серьезные возражения. Но он изменился — был готов отстаивать свою идею, грустинка в глазах исчезла, это уже был Король, правда, еще некоронованный. По крайне мере, мне так казалось.