Помимо боевых спутников, державших под контролем территорию в радиусе пятидесяти километров вокруг станции, два американских спутника-разведчика, сменяя друг друга, отслеживали обстановку на ближних подходах к Печоре – километрах в трехстах вокруг. Даже если бы станцию решило захватить и национализировать правительство, это оказалось бы не так просто.
Как рассказывали шепотом, на базах в Норвегии всегда были снаряжены несколько самолетов-штурмовиков и воздушный транспорт с десантниками. А в Америке дежурил наготове батальон бойцов спецназа. Батальону нужно было только погрузиться в специальные баллистические капсулы, которые были бы заброшены на Печору через полюс с точностью до ста метров. Некоторые, впрочем, говорили, что десантники и живут в этих капсулах. Все может быть. Но десантники все же прибывали к шапочному разбору – подлетное время составляло около двадцати пяти минут.
Зачем в придачу ко всей этой силе они наняли меня – человека, который даже не умел толком пользоваться электронным биноклем? Директор Добсон не слишком распространялся на эту тему. Широко, по-американски улыбнувшись, он заявил:
– Вас рекомендовали нам представители Правительства России, за вас поручились некоторые члены директоров консорциума, владеющего ГигаТЭЦ. Осмотрите местность, походите вокруг станции. Подумайте, как вы сами штурмовали бы ее. И сформулируйте свои предложения в максимально короткие сроки.
Я бродил по станции и вокруг нее два дня, но откровенно слабых мест не нашел. Охрану же ГигаТЭЦ за это время изучил совсем неплохо и полагал, что меня вполне можно было поставить вахтером на воротах.
* * *
После двух дней непрерывной учебы, инспектирования станции и тренировок я едва держался на ногах. Завхоз Антоныч и начальник охраны ГигаТЭЦ дали мне наконец роздых. Не обошлось здесь без директора Добсона. Скорее всего, он и настоял на том, чтобы меня на несколько часов предоставили самому себе.
Не умел я еще многого. Например, пользоваться зенитно-ракетным комплексом. Или определять расстояние до объекта по радару без помощи компьютера. Из магнитного крупнокалиберного пулемета стрелял уже сносно.
Мы с Надей сидели на кухне. Ярко горела галогенная лампа, имитировавшая свет обычной лампы накаливания – последний писк моды. Стеклянный колпак люстры был зеленым. На чистой кухне было уютно. Почти как дома.
– Я пожарила картошки. И сделала отбивные, – сказала Надя, которая сидела, подперев подбородок руками. – В холодильнике – банка с огурцами и банка с помидорами. И свежие огурцы – их здесь выращивают в теплице даже зимой.
Девушка ходила дома в брючках и блузке. Поверх одежды – белый с зеленым фартук.
– Умница, – кивнул я.
В последние два дня я перебивался бутербродами и комплексными столовскими обедами. Обеды были хороши всем, если не брать во внимание, что мясо в них постоянно заменяли соей. Несмотря на примерное энергетическое соответствие продуктов, гастрономически они не совпадали. Подмена ощущалась даже на голодный желудок.
– Ждала ужинать тебя, – сообщила Надя улыбаясь.
Я подошел к электроплите, посмотрел на содержимое сковородки через стеклянную крышку. Поджаристая картошка выглядела аппетитно. Отбивные стояли в микроволновке. Похоже, они были из мяса, а не из сои. Но тоже, наверное, продукт быстрого приготовления. Как и картошка, которая, почищенная и порезанная, продавалась в магазинах. Считалась деликатесом и называлась «картофель для жарки». Стандартный продукт представляла собой замороженная жареная картошка, которую нужно было только разогреть в микроволновке.
– А выпить у нас что-нибудь есть? – спросил я. Надя виновато улыбнулась и пожала плечами.
– Ты любишь выпить?
Странный вопрос! Можно подумать, кругом – одни трезвенники. Да и вообще, в поезде, насколько я помню, Надя не отказывалась от спиртного. Получила выговор от начальства? Или теперь я постоянно считаюсь на работе и мне нельзя расслабляться ни на минуту?
В принципе я прекрасно могу обойтись без алкоголя. Не такой любитель. Но когда что-то запрещают, хочется гораздо сильнее.
– Вино к такому столу вряд ли подойдет, – заметил я. – Давай закажем водки. Какие сорта сейчас считаются хорошими? Ты, кажется, говорила, что компьютер может предоставить список цен, а заказ доставят через десять минут?
– Да, – кивнула Надя. – А в водке я совсем не разбираюсь.
Она активировала маленький кухонный монитор. Несколько раз нажала кнопки на пульте дистанционного управления, и на экране появился настоящий прайс-лист. Да не простой. При попытке посмотреть весь список напитки начали представлять по очереди. В левом нижнем углу помещалась крутящаяся голограмма бутылки, в правом верхнем – состав, в правом нижнем – цена. В правом верхнем стоял рейтинг напитка – сколько раз его заказывали в текущем году работники ГигаТЭЦ.
Самой большой популярностью пользовалась водка «Взбрык» по три рубля за бутылку. Высокий рейтинг объяснялся просто – эта водка стоила дешевле всего. Места со второго по пятое держало пиво. На шестом стояло красное вино, а седьмое место занимала водка «Северная звезда». Бутылка вместимостью 0,7 литра стоила одиннадцать рублей. Бутылка «Взбрыка» была полулитровой.
Решительно забраковав различные сорта виски и джина, потреблявшихся охранниками-американцами, ненадолго остановив свое внимание на кубинском роме, я попросил уточнить классификацию, перейдя с разряда «Крепкие напитки» на подразряд «Водка».
По каким-то не вполне ясным признакам я отказался от «Беловежского зубра», «Пшеничной», «Столичной», «Белого орла» и «Черной лошади» и решил попробовать «Северную звезду». Пошел на поводу у общественного мнения.
«Взбрык» наверняка не был лучшим напитком – слишком уж дешевый. А к мнению большинства стоит прислушиваться. Если уж инженерно-технический персонал ГигаТЭЦ считал, что дорогая «Северная звезда» заслуживает внимания, стоит ее попробовать. К водке имело смысл заказать пакет томатного сока, что я и сделал. И еще – три пакета яблочного, на завтра.
Заказ принесли через три минуты. Служба доставки работала оперативно. Я хотел сунуть разносчику монетку «на чай», но вспомнил, что монеток сейчас нет. Надя не понимала, что такое «на чай», и уточнила, не хочу ли я пригласить паренька к обеду. Я не хотел. Симпатичный соглядатай у меня уже был – не хватало за столом только незнакомых разносчиков! Поэтому парень отравился обратно ни с чем. Да он, похоже, ни на что и не надеялся.
Получив напитки, мы наконец сели за стол, который Надя накрыла белоснежной скатертью из неизвестного материала. Фактурой он был похож на ткань, но у меня почему-то зародилось подозрение, что это тисненая бумага. На деле оказалось ни то и ни другое. Скатерть была из объемной, имитирующей ткань полиэтиленовой пленки, одноразовая.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});