целую вечность, но на самом деле прошло всего несколько минут. Машина только-только начала заполняться водой. Вокруг темно, грудь нестерпимо жгло от боли из-за ремня безопасности. Дядя Мойша в прошлом работал в службе МЧС, он всегда повторял, что ремень безопасности должен быть ниже шеи. Если машина, летящая на скорости восемьдесят километров в час, врезается во что-то, то твоя шея также врезается в ремень безопасности на скорости восемьдесят километров в час. Лицо вообще казалось сплошным синяком…
— Марк Васильевич? — Позвала босса почти в темноте, только угасающая приборная панель давала немного света.
Его голова повисла на груди, из носа текла струйка крови.
— Марк Васильевич? — Без резких движений тронула его в плечо. Ноль реакции.
С бешено стучащим сердцем приложила пальцы к шее — пульс бился.
Перед самым столкновением он пытался дотянуться до меня, то есть, его рука как раз оказалась между головой и подушкой безопасности. Ему досталось гораздо больше, чем мне.
Страх и безысходность начинали сковывать полностью, почти в отчаянии и прокричала в самое ухо:
— Марк!!! Да очнись ты наконец!!!
В ответ тишина. По-моему, я начала плакать. Отстегнула треклятый ремень и со всей дури залепила боссу пощечину. Его голова дёрнулась от удара. Послышалось невнятное мычание, но вроде он начал приходить в себя.
— Марк! Очнулся?
— Сеня? Ты меня ударила? — Его голос казался карканьем.
— Извините, — дрожащим голосом произнесла я, — мы тонем.
— Ты плачешь?
— И что?!
Марк отстегнул ремень безопасности, морщась оглянулся.
— Как мы выберемся отсюда? — Я со всех сил пыталась подавить истерику.
— Откроем двери и выплывем.
— Они не открываются, я пробовала.
— Надо подождать, когда вода почти полностью заполнит машину.
— Не надо нам этого ждать, — кажется, истерика всё же начала подкрадываться, — мы же утонем! Вода попадёт нам в лёгкие, мы перестанем дышать и в агонии утонем вместе с Вилли в грязной реке!!!
— Вилли?
— Майбах, он утонет вместе с нами, а я за ним так ухаживала. Его теперь вообще не спасти! — Из глаз катились огромные слёзы, в горле першило, не знаю, какие силы не позволяли мне сорваться в откровенные рыдания, — там Костик на дороге, с ним что будет? Он просил передать что-то Айрин… О, господи! Моя смерть подкосит Айрин?! Она же до конца жизни не придёт в себя, а у неё скоро день рождения, я подарок не купила…
Я продолжала что-то истерично бормотать. Меня ужасала та мысль, что я погибну, столько всего не сделав. Зачем я откладывала столько замечательных вещей на потом? Я даже на море никогда не была, а так хотелось: увидеть море. И, чтобы там обязательно были горы.
— Сеня, Сень, успокойся, — Марк слегка встряхнул меня за плечи.
— Я дяде Мойше обещала ремонт днища оплатить…
— Так, Сеня, быстро возьми себя в руки, — Марк встряхнул уже сильнее, несмотря на то, как ему самому досталось, даже зубы клацнули. Уж сильно морщился от боли, — мы ждём, когда машину затопит. И делаем это спокойно и без истерик.
— Ты с ума сошёл?! Мы же утонем!!!
— Подбирай тон, я — всё ещё твой начальник. Мы сейчас не сможем открыть дверь из-за разницы в давлении. Когда в машине будет много воды, давление выровняется, и мы сможем выбраться наружу. Поняла?
— Нет! Ты хоть представляешь, как мучительна смерть при утоплении?
— Да дыши же ты! Я не позволю тебе утонуть, слышишь?
— Ты не можешь это контролировать, — зубы начали стучать.
— Если не успокоишься, я тебя уволю.
— Да пожалуйста! В гробу я вертела такую работу, знаешь ли!
— На берегу я тебе это припомню.
— Если мы не утонем, — громко всхлипнула я.
— Давай договоримся: ты сейчас успокаиваешься, а я оплачиваю ремонт днища дяде Мойше, идёт? — Марк держал моё лицо в своих ладонях и заглядывал в глаза.
— И санаторий тёте Любе, — шмыгнула носом в последний раз.
— И санаторий тёте Любе.
Он ещё всматривался в моё лицо, но заметил, что я немного успокоилась и взяла себя в руки. Хотя, это только видимость. Сейчас мне уже казалось, что в машине с появлением воды, которая была уже по колено, заканчивался воздух. Это было нелогично, я это понимала, но страх заставлял остро реагировать на самые разные предположения о моей возможной кончине этим вечером. Приборная панель Вилли ещё некоторое время подсвечивалась от того, что ключи всё ещё оставались в замке зажигания. Но, вот бортовой компьютер моргнул в последний раз, и обычная темнота стала вовсе кромешной.
— Ты опять истеришь?
— Вилли жалко, — всхлипнула носом, — утопленника практически невозможно восстановить. Вода будет в таких местах, куда совсем не добраться, кузов начнёт ржаветь, повсюду плесень, проводка будет оставлять лучшего.
— Ты точно хочешь становиться педиатром? Может, лучше, в автомеханики?
На секунду отвлеклась от похорон Вилли. Никто не знал, что я хотела стать именно педиатром. То есть, все знали, что я хотела быть врачом, но насчёт педиатра было написано лишь в моём сопроводительном письме при поступлении. Откуда Марк об этом узнал?
— Так, Сень, готовься. Сними пиджак, — Марк снимал ботинки, и я последовала его примеру.
— Вот и пришла твоя судьба, — злорадно пробормотала я, отбрасывая ненавистную водительскую кепку в сторону.
— А мне она нравилась, — улыбка босса в этой ситуации была настолько же неуместна, как джаз-концерт на отпевании.
Достала из пиджака послание Айрин и засунул в задний карман брюк. Воды уже было выше пояса, пришлось привстать, чтобы засунуть его в карман, который, ожидаемо, промок насквозь.
— Там что-то настолько важное?
— Послание для Айрин.
— Так, значит, она существует?
— Ну конечно, стала бы я врать насчёт друзей?
— Приготовься. Набери в лёгкие побольше воздуха и не паникуй. Открывай дверь и сразу же плыви наверх.
Где-то в глубине души я надеялась, что мы спасёмся как-нибудь иначе. Или, что нас спасут, и не придётся проходить через всё это. Одна мысль пугала меня больше остальных.
— Марк Васильевич? — Позвала босса.
— Я опять Марк Васильевич? — В голосе послышалась усмешка.
Нам уже приходилось вытягивать шеи, вода приходила чересчур быстро.
— Я не умею плавать…
— Твою мать.
Момент, когда было время свободно дышать быстро сменился мгновением, когда надо было сделать последний глубокий вдох и начинать выбираться. Марк под водой потянулся к дверце с моей стороны, открыл её и вытолкнул меня наружу.
Я действительно не умела плавать, и уже начала было барахтаться, как муха в паутине, как меня за талию подхватили крепкие руки, казавшиеся очень горячими в ледяной воде. Прижали к крепкому телу, которое плавно вытягивало меня на поверхность. Мне на секунду даже показалось, что он мимолётно поцеловал меня в макушку,