По тенистым аллеям парка, меж высоких платанов и грабов, раскатывали коляски с разряженными леди. Следом за некоторыми верхом на лоснящихся скакунах следовали лощёные лорды — похоже, брачные игры, несмотря на жару, были в разгаре. Гад Кабан, такого развлечения меня лишил!
Гм, сглазила. Было дело в привлекательности моей пассажирки или в том, что ни одного коня красивее Фарша я пока не встретила, но к нам в хвост пристроилась пара франтов. Будем общаться или проигнорируем? Вообще, в соррентийском высшем свете было принято не знакомиться самим, а быть представленным кем-то. В крайнем случае можно было предъявить рекомендательные письма от кого-то, имеющего вес в обществе. Такой вот ритуал, служащий дополнительным барьером для честолюбивых проныр, желающих протиснуться туда, где их вовсе не ждали. Впрочем, высшая знать имела право обратиться к кому угодно, без ограничений, — именно так Кабан познакомился с феей.
— Леди! — послышалось сзади.
Леди Сейсиль тронула меня зонтиком и, обернувшись, засмеялась:
— Поговорим… если догоните.
Как она их! Ну да, Фарш с Кусакой хорошо отдохнувшие, в прекрасной форме, уличного столпотворения и случайных прохожих в парке не наблюдается, дорожки широкие, усыпаны мелким гравием, отчего не прокатиться с ветерком? Выносливее меровенцев коней нет. Ну, поехали!
Рысь я прибавляла постепенно, наращивая и наращивая темп. И нам-то что — сидим в экипаже с хорошими рессорами, а вот энтузиастов сзади изрядно на таком аллюре растрясти должно… А перейдут на укороченный галоп — долго не продержатся.
Лорды отвяли на втором круге. Удовлетворённо вздохнув, за очередным поворотом я перевела коней на шаг, а потом, не спрашивая разрешения, свернула через лужайку к купе кипарисов. Там должно быть спокойно.
— Пирожок будешь? — дружелюбно поинтересовалась леди Сейсиль, когда мы пристроились в густой тени, где даже крупы Фарша с Кусакой не отсвечивали. — Хотя что я? Парни в твоём возрасте всегда голодные! На, бери!
Угу… покатаемся вот так, попитаемся — и носить нательный пояс уже не придётся, и без него буду похожа не на песочные часы, а на правильное мужественное полено.
Осторожно взяла пирожок и откусила краешек.
— Что, невкусные? Да нет, вроде ничего, — поделилась впечатлениями фея.
Точно сабельникова дщерь.
— Так, говоришь, — продолжила леди, — ключ вот такого размера, с двумя бородками и есть у Мерсьена?
— Ну да. Могу нарисовать, как запомнил.
— Давай! Я во взломах ничего не смыслю, но вдруг получится найти кого-то, кто разбирается?
Представила, как фея шурудит отмычками в двери, а я, притаившись за бархатной занавеской, стою на стрёме. Разумной идея ни на первый, ни на второй взгляд не казалась. Зато, имея ключ, можно рискнуть спрятаться внутри, дождаться, пока все уснут, задёрнуть шторы и обыскать кабинет. А потом ускользнуть и запереть за собой дверь, чтобы никто ничего не заподозрил.
Куда бы деть недоеденный пирожок, пока рисую по памяти на найденной феей в сумочке записке форму бородок? Кстати, пока я мусолила один, прелестная фемина слопала три.
— А секретарь вино пьёт? — неожиданно поинтересовалась леди Сейсиль.
— Не знаю, — задумалась я, прокручивая в голове нашу поездку из Меровена. Может, и да, но пьяным я Мерзьена не видела ни разу. А тот случай с коноплей вряд ли считается.
— Последи.
Угу, как?
Ехать никуда не хотелось, возвращаться тоже. Тут так славно — в зелёной тени прохладно, свежий воздух, щебечут птицы, леди Сейсиль затихла, витая мыслями где-то в облаках. Я тоже расслабилась, чувствуя, как отпускает пульсирующее внутри напряжение. А зря…
— А ты симпатичный. Черты лица тонкие, аккуратные, ресницы длинные. Наверное, девчонки на тебя заглядывались. Кто твои родители? — неожиданно заговорила фея.
— Не заглядывались, — разом помрачнев, откликнулась я. — А родители умерли.
— Извини. Если хочешь, поехали.
Не хочу, но разумно двинуться. Пока правлю, особо не поговоришь. А приступов откровенности я позволить себе не могу.
* * *
Приближался День Восшествия на Престол Владыки Всея Сорренты Ронгеда Третьего, вот так, каждое слово с большой буквы. Отмечать годовщину сего счастья подданным полагалось с размахом, невзирая на дела и летнюю жару. Даже Кабан, который не страдал общительностью и радушием, собирался устроить бал по данному поводу.
Узнала я об этом от кухарок, совершенно случайно зайдя на кухню, когда те обсуждали закупки к празднику.
Впрочем, меня это не касалось никак. Кому нужен безвестный помощник секретаря и кто пригласит его за стол или дозволит танцевать со знатными гостями?
Единственно, пришлось писать чёртову уйму одинаковых приглашений, в которых менялись лишь имена. Воспользовавшись случаем — сейчас я была нужна как никогда — напомнила Мерзьену о разрешении выходить в город. И неожиданно услышала в ответ:
— Сейчас допишем, и разнесёшь часть приглашений. Посмотрим, как ты справишься. Но учти, если напутаешь — это будет твоя первая и последняя прогулка!
Ух ты!
Выйдя за ворота, вздохнула. И отмела первое побуждение — кинуться искать тётю Анель, по которой я жутко, просто невероятно, соскучилась. Ситуацию я обдумала заранее. Был, пусть и небольшой, шанс, что по прихоти герцога или паранойе секретаря за мной могут следить. Вероятность мизерная… но всё же. Вот не дождутся! Первые девять выходов я не отойду от маршрута ни на шаг, разве что честно заблужусь. Почему девять? А так захотелось. Семь — довольно ожидаемое число, а безрезультатно следить за кем-то дальше кажется бессмысленным. А на одиннадцать мне терпения может не хватить. Такая вот логика, да.
Свою мудрость я оценила, когда, расспросив прилично одетую горожанку о том, как пройти к особняку лорда Эл’Ферлейн, случайно оглянулась и увидела, что к той же женщине обратился неприметного вида невысокий господин средних лет. Сам по себе уличный разговор значит немного… только я уже сегодня этого типа видела. Причём не единожды. Эх, вот вернуться бы и спросить, что ему было надо. Почти наверняка интересуется, о чём хотел узнать вон тот паренёк, который, кстати, его непутёвый племянник. И даже повод я нашла — можно сказать, что забыла, направо или налево надо повернуть на втором перекрестке… да только нельзя показывать, что я что-то заподозрила.
Бегу вперёд и больше не оборачиваюсь.
И приглашений много, так что пусть «господин в штатском» попотеет, меня догоняя… хоть так отомщу!
* * *
Как мне повезло, что я служу кучером и писарем, а не горничной или кухаркой! А то пришлось бы до упада надраивать паркет, протирать тысячу и одну висюльку хрустальных люстр или, ещё веселее, потрошить и чистить корзинами рыбу и дичь. А так суета накануне бала обошла меня стороной, я лишь получила указание одеться в парадное и не лезть на глаза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});