— Пожалуй, уже поздно, Сасс. — Он посмотрел на нее. — Уже начался новый год. Для меня он будет особый. Надеюсь, что для тебя тоже.
— Непременно, Шон. Не сомневаюсь в этом.
Шон Коллиер повернулся к ней и наклонил голову, их губы встретились в поцелуе, настолько нежном, что Сасс даже не была уверена, коснулись ли они друг друга. Но глаза ее закрылись, а когда открылись снова, лицо Шона Коллиера находилось все еще близко, его теплое дыхание овевало ей щеку, а густые черные ресницы почти касались ее ресниц. На миг Сасс захотелось, чтобы они застыли так навсегда, чтобы этот нежный миг длился вечность. Но когда Шон выпрямился и когда она опустила глаза, это мгновение улетучилось.
— Ты еще не спишь?
Сасс едва признала Лизабет, когда встретилась с ней, хотя от нее не ожидалось никаких новогодних сюрпризов. Она как всегда была в халате из синели и фланелевой рубашке. Волосы зачесаны назад, лицо чисто вымыто. Руки засунуты глубоко в карманы халата, в одной зажат носовой платок. И, не глядя, Сасс знала, что глаза Лизабет устремлены на нее, в них светится жажда общения. Лицо Лизабет было напряженным из-за боязни, что она упустит возможность выполнить какую-нибудь просьбу Сасс.
Прежде это никогда не раздражало Сасс, но внезапно такое внимание показалось навязчивым.
— Мне пока не хочется ложиться. Вероятно, сказывается привычка не спать в новогоднюю ночь. — Сасс грустно засмеялась, и Лизабет поняла, что ее гложет одиночество.
— А ты зря никуда не поехала, Лизабет, — сказала Сасс. — Могла бы повеселиться…
— Нет, я не хочу оставлять тебя одну. — Лизабет была уязвлена, голос ее задрожал, однако Сасс, казалось, не заметила этого.
— Иногда приятно остаться одной, Лизабет. — При этих словах Сасс выразительно посмотрела на Лизабет и тут же пожалела о сказанном. Видимо, она воткнула копье в сердце подруги. Будь она проклята со своей привязчивостью, особенно сегодня. Устыдившись собственного эгоизма, Сасс поправила себя: — Но чаще всего одной грустно. — Она дотронулась до плеча Лизабет, провела ладонью по ее халату. — Пойдем, я сварю нам какао, а потом ляжем спать. Сценарий готов. Скоро мы по уши увязнем в работе, так что расслабимся, пока есть возможность.
— Ты права, — ответила Лизабет, — будем наслаждаться покоем. Это случается так редко.
Лизабет произнесла это отрешенным тоном, и Сасс, немного ее опередившая, вряд ли ее расслышала. Лизабет подошла к окну. У бассейна с бутылкой шампанского все еще сидел Шон Коллиер.
Лизабет ненавидела его почти так же, как ненавидела Курта. Оба эти мужчины забрали часть души Сасс, и это ее раздражало. Ведь это она давала Сасс то, в чем та больше всего нуждалась — верность и любовь, — но вряд ли Сасс ценила это по достоинству. Но она надеялась, что все рано или поздно переменится. Когда-нибудь все поймут, какое важное место занимает Лизабет в жизни Сасс Брандт. Когда-нибудь поймут.
Мысли Шона были поглощены Сасс. Эта женщина чиста сердцем, и ее любовь отдана одному мужчине. Она даже не позволяет себе заглядывать в глубину своего сердца. Сделав это, Сасс бы поняла — он ждет ее, чтобы дать ей то, что никогда не сможет дать Курт. Как может Курт понять, что нужно такой женщине, как Сасс? Курт Ивенс не имеет ни малейшего представления, что душа обладает большей ценностью, чем лицо или тело.
Да, кольцо Курта Ивенса украшает палец Сасс, он делит с ней ложе, и Шон Коллиер никогда не пойдет на то, чтобы испортить ей жизнь. Он никогда не причинит горя никому, ни Сасс, ни даже Курту, которого в грош не ставит. Даже если ему суждено прожить сто лет, он никогда не принесет ни позора, ни боли в жизнь Сасс Брандт, одно лишь добро.
10
— И что же говорит этот деревенский колдун?
Смеясь, Сасс прислонилась к двери. Резкий порыв ветра немного приоткрыл ее, и она нажала на нее сильней, отвернувшись от Курта, чтобы задвинуть как следует щеколду.
— Ужасный ветер! Я и не представляла, что бывает такая погода. Сколько романтики: ветер, дождь и туман! Впрочем, почему я удивляюсь? Шон говорил мне, что в это время года такая погода бывает тут каждый день, дикая и непредсказуемая. Но тогда я ему не поверила.
Закрыв наконец-то надежно дверь, Сасс откинула капюшон желтого дождевика, поправила волосы, стряхнула сверкающие капли дождя, ухитрившиеся просочиться через просторный плащ. Она швырнула его у двери и направилась к огню, задержавшись по дороге, чтобы одарить Курта поцелуем, а уж потом опустилась на колени перед очагом.
— Так что же сказали те парни в пабе? — Курт даже не пошевелился.
Сасс бросила на него быстрый взгляд и не заметила никаких изменений за те несколько часов, пока ее не было. Даже в такую погоду местность была на удивление прекрасной. Курт почувствовал бы себя намного лучше, если бы вышел на улицу и немного прошелся, размялся, сделал бы что-нибудь еще, чем скучать и ныть. Увидев его лицо, по-прежнему омраченное недовольством, Сасс повернулась к огню, грея руки и наслаждаясь теплом.
Курт закрыл глаза и мечтательно проговорил:
— Как бы мне сейчас хотелось пообедать у Спаго. Или в своей постели. У нас дома. В тепле. На солнце. Когда же закончатся эти бесконечные съемки и мы поедем домой? — Курт недовольно отодвинулся от Сасс и откинулся на спинку потертого кресла, ударив кулаком по подлокотнику. — Скажи на милость, Сасс, как тебе удается сохранять такую невозмутимость, когда мы торчим в этой деревне уже шесть недель, и не столько снимаем, сколько ждем погоды. Даже если не идет дождь, солнце тут все равно не показывается. Туман, изморось, все то, что вгоняет в депрессию. Сасс, обещай мне, что послушаешься деревенских идиотов и снимешь завтра последние кадры, что бы там ни было. И тогда в конце недели мы сможем отсюда выбраться.
Сасс потирала перед огнем руки, радуясь, что Курт не видит, как ей надоело его нытье.
— Тебе ведь приходилось бывать и на более неприятных съемках, чем эти, — заметила она.
Она заложила за спину руки и откинула назад голову; длинные волосы коснулись ковра, постеленного перед очагом. Она усмехнулась, но Курт пребывал в слишком кислом настроении, чтобы заметить, что она никогда еще не была такой красивой. Почувствовав его состояние, Сасс перестала шутить и вздохнула.
— Да, мы завтра будем снимать в любом случае. Шон говорил мне, что в тот день, когда у них с Мойрой произошло окончательное объяснение, шел слабый дождь, и было облачно. Я только надеюсь, что ветер немного уляжется. Остальное же доснимем в студии. Но вообще здесь… — Сасс обняла колени и глубоко вздохнула, наслаждаясь теплом очага, запахом старого дерева. — Здесь просто божественно, Курт. Мне жаль, что ты этого не замечаешь. — Она повернулась к любовнику, ее глаза и голос стали мягче. — Если бы ты перестал думать о доме, тогда бы ты лучше разглядел Ирландию. Тут все…