сообщит ей, что я та еще скотина — встречаясь с ней, крутил роман с другой.
Я застыла как громом пораженная. То есть вот для чего он меня нанял? Чтобы помочь бывшей его разлюбить?
— Зачем ты вообще закрутил роман с этой Алиной? — немного подумав, спросила я.
— Так под маминым прессингом. Она мне все уши прожужжала: смотри, какая девочка хорошая, вы вместе так чудесно смотритесь. У меня был непростой период в жизни — я дал слабину. Теперь-то понимаю, что затея с самого начала была провальной.
В гостиную заглянула домработница:
— Гриша, мама просит вас идти за стол. Все готово.
— Хорошо, Тамара Владимировна. Уже идем.
Домработница ушла, а я ощутила, что меня снова бросает в ледяной пот. Встречаться с мамой Григория еще раз не было никакого желания.
— Может, нам лучше уйти? — Я нервно одернула платье. — Может, твоей маме нужно время, чтобы принять все, что случилось?
Он усмехнулся.
— А ты, оказывается, трусиха. Вот уж не думал.
— Мне просто жаль твою маму, — потупив глаза, стала оправдываться я. — Что-то не хочется еще больше ее расстраивать.
— Глупости! Маме давно следовало понять, что не все в жизни идет так, как ей хочется.
— И все-таки я бы предпочла уйти. У меня кусок в горло теперь не полезет.
— Яна, я тебе плачу именно для того, чтобы ты беспрекословно выполняла все мои просьбы. Я сказал: идем обедать. Ты обязана подчиниться.
Наши взгляды скрестились. Его глаза пылали яростью, брови сошлись на переносице. В мамочку пошел характером, не иначе.
— Ладно, пусть будет по-твоему, — сглотнув, согласилась я. — Только дай мне немного прийти в себя. Давай постоим тут еще хотя бы пару минут.
— Перебьешься. — Григорий схватил меня под локоть и потащил следом за домработницей.
Я чуть было рефлекторно не вцепилась в косяк, но потом примирилась с судьбой. Подумала: а ведь это довольно разумно — нанять меня. Если бы босс привел к родителям настоящую девушку, она бы точно сбежала. Купила бы себе поддельный паспорт и рванула бы в Грузию. Или вообще в Латинскую Америку. Как ни крути, в стратегическом мышлении боссу не откажешь.
Глава 16
Глава 16
Когда мы вошли в столовую, родители Григория уже сидели за столом. Мы тоже сели. Я попыталась изобразить безмятежный вид.
— Оля, наложите, пожалуйста, всем супа. — Мама Григория с царским видом указала мне на старинную супницу, украшенную розовыми цветами.
— Хорошо, только я — Яна, — с натянутой улыбкой поправила я.
— Мне без разницы, — ответила мама босса, раскладывая на коленях красивую белую салфетку.
Я привстала, начала аккуратно разливать суп по тарелкам. Руки у меня немного тряслись.
— Сегодня сварила суп по Алининому рецепту, — похвасталась мама Григория, сверля его взглядом. — Солянка с пятью видами мяса. Пахнет умопомрачительно.
— Да, очень вкусно, — подтвердила я.
— Мне кажется, это благодаря петрушке, — добавила она. — Петрушка в этом году невероятная. Наверное, потому, что Алина сажала: у нее легкая рука.
Когда я ставила тарелку рядом с мамой Григория, на нервной почве чуть не пролила половину на скатерть.
— Осторожней, Оля, — сухо буркнула мама босса.
— Извините.
Она скривилась, повернулась к сыну:
— Как долго ты планируешь пробыть в Сочи?
— Пока точно не знаю, — отозвался босс. — Дней десять, наверное. Может, меньше.
Они заговорили о работе, забыв о моем существовании. Я этому даже обрадовалась: наконец-то появилась минутка перевести дух. Отчим Григория в беседе участия не принимал, но и ко мне не лез. Думал о чем-то своем, без энтузиазма шерудил ложкой в тарелке с солянкой.
В комнату прибежал огромный рыжий кот. Он обошел вокруг стола, пару раз громко мяукнул.
— Кыш! — отмахнулась мама Григория.
— Мяк! Мя-як! — настойчивей замяукал кот.
— Лелик, ты уже обедал, — назидательно произнесла мама босса. — Иди гуляй.
Лелик не послушался, подошел к отчиму Григория, потерся о его ногу. Отчим понял намек: выудил из солянки кусок колбасы — сунул Лелику. Кот с огромным удовольствием его счавкал, облизнув нос, взглянул на хозяина с обожанием. Отчим босса заулыбался, потрепал его за ухом.
— Мяк! — Кот решил, что хочет еще колбасы.
Хозяин проворно выловил и дал ему второй кусочек. Проглотив его, кот заинтересовался мной. Подойдя, сначала внимательно обнюхал мои ноги, потом стал гипнотизировать меня взглядом. Я выудила из тарелки кусочек мяса, собралась дать коту.
— Оля, не смейте! — рявкнула мать босса. — Не портите мне кота. Мы ничего со стола кошкам не даем.
Вид у нее был такой, будто я что-то украла. Я покосилась на Григория. Он, кажется, с огромным удовольствием наблюдал за происходящим.
— Извините, — тихо сказала я. На рожон лезть не хотелось, сдавать Гришиного отчима — тоже. Отправив в рот мясо, предназначенное коту, я сделала вид, что увлечена едой.
— Мяк! — снова напомнил о себе Лелик.
— Кыш! — буркнула мама босса. — Лелик, я же сказала: иди гуляй.
Лелик потерся о мою ногу, потом пару раз тронул лапкой висюльку на моей босоножке. Я изо всех сил старалась о нем не думать.
— Мя-як! — снова подал голос Лелик. Он привстал на задние лапы, поставил передние на край моего стула. Вид у кота стал крайне недовольный. — Мяк!
Я погладила его по голове, Лелик вывернулся, демонстрируя, что обращается не за этим.
— Лелик, иди уже, — шепотом попросила я.
Кот убрал лапы со стула, снова стал тереться о мои ноги. А потом я ощутила, что на меня что-то брызнуло.
— Ай! — Я вздрогнула и чуть не вскочила со стула.
— Что такое? — Григорий прервал беседу с мамой, взглянул на меня.
— Кажется, Лелик меня пометил.
— Что? — Мать босса прямо позеленела. — Не говорите глупостей, Оля. Вам показалось.
— Нет, не показалось. — Я взяла со стола салфетку, отерла ногу.
— Вера, а я говорил тебе, что Лелик хулиганит, — флегматичным тоном заметил Гришин отчим. — Его давно пора кастрировать.
— Ничего подобного, — ответила ему мать босса. Лицо ее приобрело насмешливое выражение. — Он обижает только плохих людей. С хорошими он всегда обходителен. Правда, Лелик? — поднявшись со стола, она подхватила кота на руки, с особой нежностью прижала к себе. — Ты же не обижаешь хороших?
— Мяк! — согласился Лелик.
Мама босса с торжествующим видом взглянула на меня, после чего вышла из комнаты. Вернулась она без кота, но с домработницей. Последняя собрала и унесла со стола грязные тарелки, после чего прикатила в столовую тележку со вторым — с антрекотом и овощным гарниром.
Мне, признаться, есть уже не хотелось, но я все равно пихала в себя еду, помня, что именно за это мне и платят.
Григорий успел доложить, что я не местная, и