Читать интересную книгу Повелительное наклонение истории - Олег Матвейчев

За что Греция была благодарна Гомеру понятно — он превратил поражение в победу. Но за что мы благодарны человеку, который пытался превратить величайшую победу в истории в поражение — поистине загадка… За что мы благодарны человеку, который незаслуженно опозорил нашу Родину перед всем миром, оклеветал наших истинно великих людей: Сталина, Достоевского, Шолохова и многих других? Мы постараемся разгадать эту загадку.

Глянцевая биография

Биография Солженицына в не меньшей степени пиар-проект, чем все его книги. Иван Исаевич утверждал, что он фронтовик, прошел всю войну, потом был схвачен «сталинскими псами» и упрятан в ГУЛАГ. Там в тяжелейших и невыносимых условиях он провел много лет, а после выхода из заключения решил рассказать правду миру. Он бросил вызов власти и режиму, опубликовал свои первые произведения. Затем добрые люди помогли ему их издать, он получил Нобелевскую премию, затем правительство выслало его в США, там он стал популярен, но остался честен, потому что критиковал и американские власти, и всю западную систему. Затем он вернулся в Россию, где тоже прямо обличал власти и говорил все, что думал. Кроме того, как писали некрологи, Солженицын — величайший писатель уровня Достоевского, всемирный пророк, великий историк, учитель нравственности и гуманизма. Его советы в области политики, экономики, национальных отношений и прочего — это советы величайшего мудреца. Кроме того, Солженицын был верующим человеком, совестью нации, он сохранил в своих книгах подлинный богатый русский язык, ну и конечно, главное: он изнутри разоблачил бесчеловечный сталинский режим.

Все, что сказано в предыдущем абзаце, — ложь от первого до последнего слова, и мы сейчас подробно это продемонстрируем. Опираться будем большей частью на книгу Владимира Бушина «Александр Солженицын — гений первого плевка». Книга эта весьма специфическая, в ней автор с присущими ему щепетильностью и мелочностью разоблачает чуть ли не каждую строчку и каждый жизненный шаг Солженицына. Из-за этих деталей и порой ненужных сравнений и глубокой полемики, когда читатель с трудом уже представляет, откуда начался спор, книга выглядит слишком затянутой и неудобоваримой. Это книга, про которую современная молодежь наверняка скажет: «ни асилил» и «слишкам многа букф».

Маленький человечек — Бушин — сделал борьбу с Солженицыным делом всей своей жизни. Он коллекционировал записки Солженицына, анализировал его произведения на предмет вранья и поиска противоречий и ошибок. Проделал титаническую работу, чтобы возвести на Солженицына ряд самых серьезных обвинений. Это обвинения в дезертирстве, стукачестве, плагиате, предательстве, конъюнктурщине и продажности, в языковой безграмотности. Одним словом, Бушин рисует нам портрет редкостного мерзавца, в жизни не сделавшего, пожалуй, ни единого хорошего поступка.

По идее, за такими обвинениями должен был разразиться скандал: ведь известно, что Солженицын использовал любой повод для самопиара или, как он говорил сам, «для торжества справедливости». Он ведь всегда бросался защитить истину и «жить не по лжи». Но тут как воды в рот набрал: на Бушина в суд не подал и всем своим многочисленным прихвостням строго-настрого запретил лишний шум вокруг книги Бушина не создавать, не делать ей рекламу… Грамотный, собака!

Вышедшая четырехтысячным тиражом книга Бушина поэтому никогда не сравнится с десятками миллионов солженицынских книг, с океаном публикаций и передач о нем. Конечно, Бушин не одинок в своем отношении к Солженицыну: резко отрицательно к нему относились Твардовский, Шолохов, Симонов, Леонов, целое поколение советских писателей и вообще интеллигенции. Сегодня это отношение разделяют разве что маразматики из КПРФ. Но они относились отрицательно, прежде всего, к делу Солженицына, а именно к его клевете на СССР, в подробности же биографии никто не вдавался. А она весьма интересна и показательна.

Детство, отрочество, юность

Солженицын родился… на курорте, в самом Кисловодске. Дед его, Семен Ефимович Солженицын, был крупным помещиком. Но сословная принадлежность и примесь, похоже, еврейской крови (кстати, отчество Исаевич скорее всего было ранее Исакович), не помешало будущей блестящей карьере мальчика в СССР, вопреки его же утверждениям о том, что «сажали всех за дворянское происхождение» и что в СССР свирепствовал антисемитизм. Отец умер еще до его рождения, мать работала стенографисткой и воспитывала единственного сына одна. По всей видимости, она внушала своему сокровищу, что он самый лучший, самый умный, самый-самый. И делала все для него.

Солженицын писал своей жене с фронта: «Мать соткала мне беззаботное и счастливое детство». Заработок стенографистки вряд ли был солидным, но юный Солженицын имеет велосипед, большую редкость по тем временам, постоянно путешествует по горам, курортам, ходит в походы. То есть может себе позволить больше, чем сверстники. В школе активный мальчик был бригадиром, старостой класса, редактором стенгазеты. А после переезда в Ростов юный Солженицын решил стать актером и поступал в студию Завадского, но провалился. Актерское дарование он потом будет применять всю жизнь в другой области. А жаль, не разглядели парня. Может, история человечества пошла бы иначе, как и в случае с юным Гитлером, которому тоже зарубили карьеру художника…

Солженицын поступил на физмат и уже через год получил сталинскую стипендию. Позже он поступал на заочное отделение в элитный Институт истории, философии и литературы (ИФЛИ), куда не брали абы кого, только за оценки, важна была и комсомольская работа. Через год он мог себе позволить жить с невестой в Тарусе, опять же путешествовать по прекрасной стране…

Расскажи все это миллиардам китайцев, индусов, латиноамериканцев, которые знают, что такое безработица, бродяжничество или труд за копейку… А тут «кровавый сталинский режим» обеспечил мальчику бесплатную медицину, образование, прекрасную здоровую молодость, стипендии и, главное, все это простому мальчику из простой советской семьи, семьи стенографистки.

А время было как раз предвоенное, разгар репрессий, и, похоже, получавшего сталинские денежки мальчика это не особо волновало. Если он ничего не знал, тогда при чем тут огромные репрессии? Или он, как все, считал, что все нормально и сажают тех, кого следует? В общем, маменькин сынок и карьерист был пока всем доволен и к режиму претензий не имел.

Но тут как на грех случилась война. Солженицын любит говорить так: «Я всю войну прошагал командиром батареи». Складывается ощущение, что человек воевал четыре года, заряжал пушки, стрелял по врагу… Однако речь идет о звуковой батарее радиоразведки, где не было пушек, а только приборы. Что же касается срока службы…

Процитируем Бушина: «…воевал он отнюдь не «всю войну», которая длилась почти четыре года, а меньше двух лет: первые-то два года, самые страшные, с их отступлениями, окружениями, с приказом «Ни шагу назад!», с рывком, наконец, вперед, — эти два годочка Александр Исаевич благополучно прожил в глубоком тылу: сперва преподавал школьникам астрономию в Морозовске недалеко от родного Ростова; потом, будучи призван в армию, служил в Приволжском военном округе подсобным рабочим на конюшне обозногужевого батальона; после этого — Кострома, военное училище, его окончание и долгая формировка дивизиона в Саранске; и вот лишь теперь — фронт, батарея звуковой разведки. Это — май 1943 года. Через несколько месяцев Солженицын каким-то образом получает отпуск и приезжает в Ростов. А в мае 44-го к нему в землянку ординарец доставил из Ростова любящую супругу Наталью Решетовскую. А условия на фронте были у Солженицына такие, как уже отмечалось, что он там не только много читал, но еще больше писал. Н. Решетовская вспоминала о своем гостевании там у мужа: «Мы с Саней гуляли, разговаривали, читали». Побывавший у него на батарее школьный друг К. Виткевич писал 9 июля 43-го года Решетовской в Ростов: «Саня сильно поправился. Все пишет всякие турусы на колесах и рассылает на рецензии». Что за турусы? Это, как пишет Решетовская, рассказы и повести «Лейтенант», «В городе М.», «Письмо № 254», «Заграничная командировка», «Речные стрелочники», «Фруктовый сад», «Женская повесть», «Шестой курс», «Николаевские», да еще стихи, да еще 248 писем одной только жене и неизвестно сколько другим родственникам, друзьям, знакомым, а писать коротко Александр Исаевич не любит и не умеет… Так что целое собрание сочинений, включая два-три тома писем! Вот так-то обстояло дело на фронте».

Известно, что фактически, часть Солженицына не участвовала в боевых действиях, разве что пару раз попадала под обстрел. Иначе он и жену бы на фронт не вызывал, а ведь она там была несколько недель. Она вспоминала: «В свободное время мы с Саней гуляли, разговаривали, читали. Муж научил меня стрелять из пистолета. Я стала переписывать Санины вещи». Надо понимать, что вызывать жену из Ростова на фронт непросто: пол страны надо проехать и фальшивые документы выправить. Скорей всего у Солженицына сложились теплые отношения с командирами — этим объясняются и два ордена Солженицына, полученные в отсутствие каких-либо серьезных боевых действий, а уж тем более подвигов и даже ранений. И действительно, сменился командир дивизиона — и сразу жену с фронта прогнали и ордена перестали давать. А вот подчиненных Солженицын любил помучить, поиздеваться над ними любил (см. свидетельства на стр. 370 книги Бушина).