очень сложно, — сказал он.
Кристер конечно же не стал говорить ей, что и такие случаи бывали, чем мужчины не гордятся. Он и сам был на волоске от этого, когда только встретил ее. Но сейчас такие признания были не к месту, и он боялся, что если скажет ей об этом, то она точно сбежит от него.
— Но получается? — в надежде спросила она
— Да, — ответил он, решив взять пример с себя, несмотря на то, что произошло тогда в ресторане.
Кристер надеялся, что она не посчитала тогда это насилием, потому что ничего так и не сказала по этому поводу.
— Как я поняла это касается мужчин, — немного подумав и упокоившись, спросила она. — А что у женщин?
— С ними происходит нечто подобное.
Тут уж он не мог ей этого описать, так как все же мужчины и женщины устроены по-разному. С этим вопросом ей лучше обратиться к той, которая уже это испытала и у нее узнать все подробности.
Ковыряясь в тарелке, чтобы подцепить вилкой помидор, Милли подумала, почему они обращают только свою пару.
— Значит других вы обращать не можете? — спросила она.
— Раньше мы и других изменяли, но потом подумали, что такими темпами, ВамПиров, может стать слишком много. Это бы привело к нашему окончательному раскрытию и тогда никакие сказки нам уже бы не помогли. Люди, узнав о нас, либо стремились бы уничтожить, либо желали бы стать такими же как мы. И тогда запас человеческой крови, стал бы быстро истощаться, что привело бы к ее дефициту. А это грозит нам мучительной смертью. И мы приняли закон, что изменению подлежат только пары.
— Вот как, а я и не подумала об этом, — задумчиво сказала Милли. — Так у вас тоже есть законы?
— Да, — согласился он. — В основном все они направлены на то, чтобы скрыть наше существование.
— Но о вампирах, все равно говорят, — заметила она.
— Как я уже говорил, утечка информации. Среди нас тоже есть преступники. Мы называем их ничии.
— Как? — удивленно переспросила она.
— Ничии, — постарался он произнести более внятно. — С нашего языка ничий переводится как преступник, предатель или изгой.
Милли на самом деле не особо удивилась. Преступники среди людей есть везде, а они тоже когда-то ими были. Так же она не стала уточнять, что это за язык. Раз ВамПиры из другого мира, то ей он точно будет не знаком. И перешла к тому, что ее сейчас действительно волновало.
— Как это происходит? — спустя небольшую паузу спросила она. — Ну, то есть, это больно?
Конечно ее интересовало, как они проделывают это и Кристер не станет скрывать от нее правду, так как ему когда-нибудь придется обратить ее. Он очень надеялся, что она решит остаться с ним и это произойдет.
— Это не очень приятно, как для нас, так и для человека. Мы должны дать ему много нашей крови.
— Вы раните себя? — почему-то испугалась она.
— Да, нам приходится, — и объяснил ей. — Необходимо как можно сильнее укусить себя, чтобы вышло достаточное количество крови.
Представив, как это должно быть больно, она поежилась.
— А что чувствует потом человек, когда обращается?
— Слышал, что это больно, — Кристер не стал говорить ей, что люди испытывали очень сильную боль, чтобы не пугать ее и добавил, — Я уже родился таким.
Милли вспомнила его мать и подумала, что ему повезло, раз не пришлось изменяться.
— Как вы узнали, что именно таким способом можете обращать людей?
— Совершенно случайно, — сказал он. — Я точно не скажу тебе, когда и как это произошло. Слишком давно это было. Но способ естественно остался таким же.
Сидя и задумчиво покручивая вино в бокале, Милли осмысливала все что сейчас узнала. Так они могли обращать других. Наверно встретить свою пару для ВамПиров многое значит. И тут ей пришла просто ужасная мысль, заставив ее испуганно посмотреть на него. А вдруг у Кристера уже есть возлюбленная, а она сидит с ним тут на свидании и не может сдержать волнение и желание, с которым она борется весь вечер. Да еще и он время от времени пожирает ее страстными взглядами. И как тогда теперь ее называть, особенно после того, что они уже обжимались в кладовке. Густо покраснев, Милли подумала, что должна узнать есть ли у него кто-то.
— У тебя есть пара? — решившись, спросила она, не поднимая глаз от тарелки.
Кристер удивился, услышав ее вопрос. Все знают, по его предположению, что он холостяк, и если бы она не была его парой, то он никогда бы и не обратил на нее внимания. Неужели её беспокоит есть ли у него другая? Но он не услышал в ее голосе ревности, а только неуверенность. После небольшой паузы, дождавшись, когда она посмотрит на него, он ответил ей.
— Я сейчас свободен, — с очень сексуальной интонацией произнес Кристер.
То как он сказал и как посмотрел на нее при этом, заставило Милли почувствовать прилив возбуждения, и она часто задышала. По телу разлился жар, и она чуть было не схватила салфетку, чтобы обмахнуться ею. Пытаясь скрыть от него свое состояние, Милли схватила бокал и залпом выпила все, что в нем оставалось.
Заметив возникшую неловкость Кристер встал, чтобы убрать со стола и дать ей время восстановить дыхание. Увидев, как на Эмелин подействовала последняя его фраза, он чуть не подскочил, чтобы тут же схватить и прижать ее к своей груди. Такого он пообещал себе сегодня не делать и хотел избежать подобного, поэтому и решил уйти подальше от нее. А уборка поможет и ему немного прийти в себя.
Когда жаркая волна желания немного отступила, Милли, взяв оставшиеся бокалы и бутылку вина, подошла к стойке на кухне, оставаясь при этом по другую сторону от него. Она надеялась, что это препятствие поможет ей не наброситься на него. Она удивлялась тому, что с ней происходит. Невыносимая страсть подстегивала ее подойти к нему и умолять его взять ее прямо здесь и сейчас. Но скромность и воспитание, удерживала Милли от этого. И вот она стоит, смотрит, как этот красавчик собирает грязную посуду, чтобы убрать ту в посудомойку и борется с противоречивыми чувствами, которые нахлынули на нее.
Убирая тарелки, он оставил бокалы на столе, думая, что раз вино не закончилось, то она возможно захочет еще. Надо постараться переключить их внимание на что-то более безопасное и, например, поговорить о ней. Обрадовавшись, что эта мысль смогла протиснуться среди тех непристойностях, о которых Кристер сейчас думал, он с улыбкой посмотрел на нее.