Читать интересную книгу Всегда на страже (сборник) - Эдмунд Низюрский

- Слышал я про этих бойцов,- заметил полковник.- Возможно, они и действительно с нашей заставы, из группы Храмцова, которая была тогда на левом фланге.

- Это надо знать точно! - С настойчивостью говорил далее Николай.- Не только нам! Ходит и такая погудка, правда, не остались в живых люди, которые могли бы ее подтвердить, что фашистский командир, который вел наступление, приказал потом выстроить остатки своего подразделения и подвести к трупам этих трех пограничников. Не из почета, конечно, не из уважения, а чтоб показать своим, как умеют сражаться, стоять до последнего и отдавать свою жизнь за Родину советские воины.

* * *

Полковник Черепанов пробыл на своей заставе еще несколько дней. И когда шел на станцию, ему очень ярко представлялся величественный обелиск на территории заставы и на нем золотом выписанные фамилии всех героев-пограничников. Только Храмцова там пока что не было.

Представлялся также вечный памятник трем богатырям. Это были его пограничники: действительно с левого фланга, действительно из группы Храмцова. К этому памятнику вели тропки: с юга, с севера, с востока, с запада, из ближайших деревень, ото всех больших дорог…

… Уезжал Владимир Иванович не домой. На его большом маршруте лежали те памятные фронтовые места, где погибли его боевые соратники, друзья; те деревни, поселки и города, где еще живет кое-кто из бывших фронтовиков, соратников и побратимов…

В его полевой сумке скромная фотография того памятника, что стоял в углу двора сельской школы. Это - единственная живая память о его давнем счастье, о его любви…

ЭДМУНД НИЗЮРСКИЙ

ФИНАЛ ОПЕРАЦИИ «НЕПТУН»

Рассказ

Уже трое суток в батальоне, несущем караульную службу в порту, было введено негласное усиление нарядов: из штаба сообщили, что имеется шпионский канал, по которому ведется переброска агентурных материалов. Предполагали, что именно здесь наступит развязка дела «Нептун». Так назвали операцию по разоблачению агентов иностранной разведки, занимающихся добычей и передачей фотопленок и данных о новой военной технике.

Все говорило об исключительном коварстве противника. Его нельзя преждевременно вспугнуть. Задание было чрезвычайно сложным. Не нарушая нормальной работы порта и не возбуждая чьих-либо подозрений, следовало глядеть во все глаза. Все зависело от наблюдательности пограничников.

Капитан Тужица выбился из сил, истрепал все нервы. Уже трое суток он отдыхал не более трех-четырех часов и, вдобавок, подцепил грипп. Не мог, как раньше, мотаться по порту, забился, точно медведь в берлогу, в свой кабинет, и оттуда руководил операцией. А когда у него темнело б глазах, тащился к умывальнику и подставлял горячий лоб под кран.

Свою болезнь он скрывал.

Капитана называли «клубком амбиции». Не без оснований. Но сегодня его самолюбие было задето особенно. Действующий на подведомственной ему территории шпионский канал подрывал авторитет образцового командира. Поэтому он хотел лично, не препоручая кому-либо другому, довести это дело до конца.

Понятно, что болезненный вид и изменение стиля работы привлекали внимание подчиненных и вызывали всякие кривотолки. Тужица несколько раз ловил на лицах товарищей «понимающие» улыбки. Да… он хорошо понимал: пошатывается, красные мутные глаза… Но подозрения не принимал к сердцу: пусть себе думают, что хотят. Это даже лучше, чем обнаружили бы грипп. Капитан был странным человеком. Болеть в такой сложной обстановке?… Нет, это было бы смешно!

Тужица не поддавался гриппу и вел напряженную борьбу на двух фронтах.

Этот офицер хорошо помнил наставление своего учителя, майора Самбора Сулибора: «Обращать пристальное внимание на мельчайшие детали. Мгновенно улавливать явления, характерные, странные и новые, даже на первый взгляд незначительные и отвлеченные, сопоставлять их, находить взаимосвязь».

В таком духе капитан велел инструктировать всех людей портовой службы и требовал от пограничников отчетов после возвращения из нарядов.

К сожалению этот метод пока не принес ожидаемых результатов.

И на этот раз Тужице не удалось вытянуть что-либо из растерявшегося пограничника. Растерянный парень стоял перед его столом с несчастным выражением на лице, стыдясь своей ненаблюдательности, без конца повторял:

- Ничего такого я, товарищ капитан, не заметил…

Тужица провел ладонью по лбу, будто желая снять усталость, и махнул рукой:

- Можете идти.

Следующим докладывал толстый пограничник по фамилии Ксюта.

Толстяк громко стукнул каблуками и оглушительно заорал:

- Капрал Ксюта прибыл по вашему указанию!

У капитана затрещало в черепе.

- Чего вы орете?

- Это, товарищ капитан, привычка. В нашей парикмахерской «Симона» был глуховатый шеф…- Увидев, что капитан свел брови, поспешно добавил:- Есть привычки и похуже… Был у нас на Покоше некий Фелюсь Клюх, что привык заглядывать ближним в карман…

Тужица взглянул строго, не шутит ли над ним случайно капрал, но лицо толстяка было по-детски серьезно и безобидно.

- Ваши высказывания, Ксюта, не блещут умом,- заметил офицер.

- Об этом мне уже говорил поручник Ситко.

- Хорошо, а сейчас прекратите!

- Слушаюсь! - загремел пограничник и выстрелил каблуками.

- Тише!

- Слушаюсь! - пропищал Ксюта каким-то ненатуральным голосом.

Это уже походило на издевательство. Тужица поднялся со стула:

- Почему вы пищите?

Толстяк глядел на него удивленными и испуганными глазами, явно не понимая, чего от него котят. Капитан вздохнул и с горечью подумал, что не так уж и много у него в батальоне интеллигентных ребят. Он даже подумал, стоит ли о чем-либо спрашивать у такого остолопа, однако решил не отступать от принятых правил.

- Капрал Ксюта, заметили ли вы во время службы что-нибудь интересное? Понимаете, что я имею в виду?

Толстяк кивнул головой. Насупил брови и с минуту напряженно размышлял.

- Заметил, товарищ капитан.

- Что вы заметили? - с удивлением спросил офицер.

- Заметил повышение уровня.

- Какого уровня?

- Жизненного уровня масс.

- Прошу без глупостей, капрал! Я спрашиваю вас конкретно.

- Конкретно я заметил рост потребления колбасы в рабочем классе.

Тужица оцепенел.

- Идите!

Ксюта по- строевому выполнил команду и пошагал к двери. Вдруг он неожиданно повернулся:

- Меня только удивляет, как это такой докер может съесть одним махом столько колбасы. Двое из них несли по целому килограмму, честное слово. Я тоже, не хвалюсь, едок, что надо, но…

Капитан снова почувствовал ужасную боль в черепе.

- Что?… Хватит валять дурака! - перебил он сурово.- Кругом! Шагом марш!

Капрал поспешно спрятался за дверью, но через минуту его голова показалась в дверном проеме.

- Товарищ капитан, у вас грипп, это заметно…- сказал он с искренним сочувствием.- Вы бы лучше хлебнули нашей «парикмахерской», настоенной на травах…

- Что такое?! - Тужица вскочил.- Нахал! Я вам покажу!

Испуганный, Ксюта быстро спрятал голову.

Когда капитан побежал к двери, капрала уже не было, Тужица снова почувствовал ужасную головную боль. Это от волнения. Застонав, он направился к умывальнику. Идя, заметил, что дневальный Флисак внимательно за ним наблюдает, и захлопнул за собой дверь туалета.

Флисак покрутил головок и, вздохнув, подумал, что с капитаном на самом деле происходит неладное.

Вдруг дверь резко открылась и из туалета высунулся бледный Тужица, с мокрой головой и тюбиком зубной пасты в руке.

- Где тот толстый, как его… Ксюта?

Удивленный, дневальный на первых порах не мог промолвить слова.

- Оглохли, что ли? - крикнул капитан.

- Это тот, что немного того?…- Флисак покрутил пальцем возле лба.

- Разговорчики! Приведите его немедленно!

- Слушаюсь! - сказал дневальный и побежал вниз.

Через несколько минут Ксюта воткнул в дверной проем свою красную шарообразную физиономию.

- Товарищ капитан пожелал вызвать меня?

- Да… Заходи быстрей!

- Я уже здесь,- к толстяку вернулась самоуверенность, и он вкатился в кабинет.

Его круглое лицо сияло точно красное солнышко.

- Я знал, что вы, товарищ капитан, еще пожелаете беседовать со мной об этой колбасе,- сказал капрал со свойственной ему непосредственностью.- Был в нашей парикмахерской некий Щижуя. Когда ему сватали маникюршу от «Леона», то крутил носом и говорил, что она косая. Когда же она вышла замуж за повара из «Бристоля»,- растаял от печали. А потом, будучи под мухой, топился в городском водоеме, да неудачно, ибо в тот день как раз спустили воду и ловили рыбу.