Холмберг заглянул в свою записную книжку и постучал по ней ручкой.
– Та троица из раздевалки... Они сказали, что убийца, прежде чем облить себя кислотой, крикнул: «Эли! Эли!» – и я подумал...
Сердце Стаффана екнуло, и он всем телом подался вперед.
– Что, прям так и крикнул?
– Да. Ты что, знаешь, что это?
– Да.
Стаффан откинулся на спинку стула, и боль острой иглой пронзила все тело до самых кончиков волос. Он схватился за край стола, выпрямился и провел рукой по лицу. Холмберг не сводил с него глаз.
– Ты хоть врачу показывался?
– Да ну, пройдет... Эли, Эли.
– Это что, имя?
Стаффан медленно кивнул:
– Да. Оно означает Господь.
– То есть, он обращался к Богу? И как, думаешь, Тот его услышал?
– Что?
– Ну, Бог – думаешь, услышал? Учитывая обстоятельства, это кажется несколько... неправдоподобным. Но ты у нас в таких вещах лучше разбираешься. М-да.
– Это последние слова, произнесенные Христом на кресте. «Боже мой! Боже мой! Для чего Ты меня оставил?» – «Eli, Eli, lama sabachthani?»
Холмберг моргнул и уставился в свои записи.
– Ясно.
– Евангелие от Матфея и Марка. Холмберг кивнул, пососал ручку.
– Это надо включать в рапорт?
*
Придя домой из школы, Оскар надел новые брюки и пошел к «секс-шопу» за газетой. Поговаривали, что убийцу удалось поймать, и ему не терпелось узнать все подробности. А также вырезать статью и сохранить ее в альбоме.
По пути к киоску он чувствовал себя странно: что-то было не так, как всегда, не считая снега.
Возвращаясь домой с газетой, он понял, в чем дело. Он больше не озирался. Просто шел. За всю дорогу ему даже не пришло в голову оглянуться по сторонам в поисках возможных преследователей.
Оскар побежал. Он бежал до самого дома, зажав газету в руке, а снежинки целовали его лицо. Он запер за собой входную дверь, подошел к кровати, улегся на живот и постучал в стену. Тишина. Ему хотелось поговорить с Эли, все ей рассказать...
Он раскрыл газету. Бассейн Веллингбю. Полицейские машины. «Скорая помощь». Попытка убийства. Характер телесных повреждений подозреваемого затрудняет опознание. Фотография больницы Дандерюд, где содержится подозреваемый. Краткая информация о ранее совершенном преступлении. Комментарии отсутствуют.
И дальше – подводная лодка, подводная лодка, подводная лодка. Состояние усиленной готовности.
Звонок в дверь.
Оскар спрыгнул с кровати и быстро вышел в коридор.
Эли, Эли, Эли.
Протянув руку к замку, он вдруг заколебался. А если это Йонни и компания? Нет, они бы не посмели вот так взять и заявиться к нему домой. Он открыл дверь. На пороге стоял Юхан.
– Здорово.
– Ну... здорово.
– Не хочешь что-нибудь поделать?
– Можно... А что?
– Не знаю. Что-нибудь.
– Ну давай.
Оскар натянул ботинки и куртку, пока Юхан поджидал его на лестнице.
– Йонни на тебя сильно разозлился. Ну там, в спортзале.
– Это он взял мои штаны, да?
– Ага. Я знаю, где они.
– И где?
– Там, у бассейна. Я покажу.
Оскар подумал, что в таком случае Юхан мог бы их и принести, но ничего не сказал. На это рассчитывать не приходилось. Оскар кивнул и ответил:
– Хорошо.
Они дошли до бассейна и подобрали брюки, висевшие на кусте. Потом погуляли. Немного полепили снежков, покидали ими в деревья на меткость. Нашли на помойке кабель, куски которого годились для рогатки. Поговорили о маньяке, о подводной лодке, а также о Йонни, Микке и Томасе, которых Юхан, как выяснилось, считал придурками.
– Во дебилы...
– Тебя же они вроде не трогают?
– Меня нет. Все равно.
Они дошли до палатки с хот-догами у метро и купили себе по две «пустышки» по кроне штука – жареный хлеб из-под хот-дога с горчицей, кетчупом, соусом для гамбургеров и сырым луком. Начинало темнеть. Юхан трепался с продавщицей в окошке, а Оскар смотрел на приходящие и уходящие поезда метро, представляя себе множество электролиний, протянутых над рельсами.
Со жгучим привкусом лука во рту они направились к школе, где их пути расходились. Оскар спросил:
– Как думаешь, кто-нибудь кончает жизнь самоубийством, прыгнув на провода?
– Не знаю. Наверно. Мой брат знал одного, кто нассал на контактный рельс.
– И что с ним стало?
– Умер. Ударило током через струю.
– В смысле? Он что, хотел умереть?
– Да не. Пьяный был. Во, блин, ты только представь...
Юхан изобразил, как тот расстегивает ширинку и мочится и вдруг начинает трястись что есть силы. Оскар засмеялся.
Возле школы они разошлись в разные стороны, помахав друг другу на прощание. Оскар пошел домой, завязав найденные штаны на поясе и насвистывая мотивчик из сериала «Даллас». Снег прекратился, но, куда ни глянь, повсюду раскинулось белое покрывало. В больших матовых стеклах здания малого бассейна горел свет. В четверг он туда пойдет. Начнет качаться. Станет сильнее.
*
Вечер пятницы у китаезы. Круглые часы в стальном корпусе на стене, несколько неуместные среди бумажных фонариков и золотых драконов, показывают без пяти девять. Мужики сидят, потягивая свое пиво и погрузившись в пейзаж на салфетках под приборами. За окном продолжает падать снег.
Виржиния чуть помешивает свой «Сан-Франциско», задумчиво покусывая коктейльную палочку, увенчанную фигуркой Джонни Уокера.
Да кто такой этот Джонни Уокер? Куда он идет?
Она постучала палочкой о край бокала, и Морган поднял голову.
– Ты что, решила толкнуть речь?
– Ну кто-то же должен.
Они ей пересказали все, что узнали от Гёсты про Юкке, мост и ребенка, после чего вся компания погрузилась в молчание. Виржиния звякнула кубиками льда в бокале и полюбовалась на тусклый свет лампы, отражавшийся в полурастаявших льдинках.
– Я одного не понимаю. Если Гёста сказал правду и все произошло именно так – где же он? В смысле, Юкке.
Карлссон просиял, будто долго дожидался этого вопроса.
– Вот и я о том же. Где труп? Если мы...
Морган поднял указательный палец перед самым лицом Карлссона.
– Не смей называть Юкке трупом!
– А как же его, по-твоему, называть? Усопший?
– Никак не называй, пока мы не узнаем, что произошло на самом деле.
– Так а я о чем толкую? Пока у нас нет тру... пока они ничего... пока они его не нашли, мы не можем...
– Кто это «они»?
– А сам-то как думаешь? Вертолетное подразделение в Берге? Полиция, конечно!
Ларри потер глаза и негромко хмыкнул.
– Тут вот какая проблема. Пока его не нашли, никому до него дела нет, а раз никому дела нет, то искать его никто не будет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});