Читать интересную книгу Посох и шляпа - Terry Pratchett

Храм Бога-Крокодила Оффлера, покровителя города, стал довольно уродливым сооружением из сахара, раскинувшимся сразу в пяти измерениях. Но это было неважно, потому что на него мигом накинулись полчища гигантских муравьев.

С другой стороны, в городе осталось не так уж много людей, которые могли оценить это выступление против невольного превращения храма, потому что большинство из них бежало, спасая свои жизни. Равномерным потоком они двигались через плодородные поля. Некоторые сели в лодки, но этот путь к бегству оказался отрезан, когда большая часть территории гавани превратилась в болото, в котором, по никому не известным причинам, вила себе гнездо парочка розовых слоников.

Одна из заросших водорослями сточных канав забурлила, и оттуда медленно выбрался Сундук, гоня перед собой волну спасающихся бегством мелких аллигаторов, крыс и каймановых черепах, руководимых неясным, но абсолютно точным животным инстинктом.

На крышке Сундука застыло выражение мрачной решимости. Вообще, ему немногое было нужно от этого мира – если не считать полного уничтожения всех других форм жизни. Но сейчас больше всего на свете он нуждался в своем хозяине.

То, что это сокровищница, легко можно было понять по невероятной пустоте. Двери были сорваны с петель, решетки, закрывавшие ниши в стенах, – выломаны. Вокруг валялось множество разбитых сундуков. Их вид вызывал у Ринсвинда прилив вины, и он примерно две секунды гадал, куда подевался его Сундук.

В сокровищнице царила почтительная тишина, как это всегда бывает в тех местах, откуда только что исчезла большая сумма денег. Найджел отошел в сторону и, в надежде отыскать тайники, ощупал несколько сундуков, тщательно исполняя инструкции, изложенные в главе одиннадцать.

Канина нагнулась и подобрала с пола небольшую медную монетку.

– Как это ужасно, – высказался наконец Ринсвинд. – Сокровищница, в которой нет сокровищ.

Сериф стоял и улыбался во весь рот.

– Не стоит так переживать, – посоветовал он.

– Но кто-то украл у тебя все деньги! – воскликнула Канина.

– Полагаю, это слуги, – отозвался сериф. – Очень вероломно с их стороны.

Ринсвинд бросил на него странный взгляд.

– Разве тебя это не беспокоит?

– Не особенно. На самом деле я очень мало трачу. И я часто спрашивал себя, каково оно – быть бедным.

– Скоро тебе представится прекрасная возможность это выяснить.

– Мне понадобится чему-нибудь учиться?

– Все приходит само собой, – успокоил Ринсвинд. – Учишься по ходу дела.

Где-то вдалеке раздался взрыв, и часть потолка превратилось в желе.

– Э-э, слушай, – вмешался Найджел, – этот ковер…

– Да, – подхватила Канина. – Ковер.

– Ах да, ковер… Нажми на нос стоящей позади тебя статуи, о персиковозадая драгоценность пустынного рассвета.

Канина, покраснев, совершила указанное мелкое святотатство над большой зеленой статуей Бога-Крокодила Оффлера.

Ничего не произошло. Потайные отделения усердно избегали открываться.

– Гм. Попробуй левую руку. Она предприняла безуспешную попытку повернуть длань. Креозот почесал затылок.

– Может, нужно дернуть за правую…

– На твоем месте я постаралась бы вспомнить, – резко сказала Канина, когда правая рука тоже не помогла. – Некоторых выступов этой статуи я предпочла бы лишний раз не касаться.

– А это что тут за штуковина? – осведомился Ринсвинд.

– Если и хвост ничего не откроет, ты об этом здорово пожалеешь, – предупредила Канина Креозота и пнула вышеупомянутую деталь ногой.

Где-то вдали послышался металлический стон, исходящий словно из страдающей кастрюли. Статуя содрогнулась, внутри стены прозвучало несколько гулких ударов, и Бог-Крокодил Оффлер тяжеловесно, со скрипом, отъехал в сторону. За ним открылся туннель.

– Мой дед построил этот тайник для наших самых драгоценных сокровищ, – сообщил Креозот. – Он был очень… – сериф поискал подходящее слово, – изобретательным человеком.

– Если вы рассчитываете, что я туда сунусь, то… – начал Ринсвинд.

– Отойди, – высокомерно скомандовал Найджел. – Я пойду первым.

– Там могут быть ловушки… – с сомнением произнесла Канина, бросая взгляд на серифа.

– Возможно, о небесная газель, – отозвался тот. – Последний раз я заглядывал сюда, когда мне было шесть лет. По-моему, там есть какие-то плиты, на которые не стоит наступать.

– Насчет этого не волнуйся, – заявил Найджел, всматриваясь в царящий в туннеле мрак. – Вряд ли нам встретится такая ловушка, которую я не смогу засечь.

– У тебя что, большой опыт в такого рода делах? – кисло осведомился Ринсвинд.

– Главу четырнадцать я знаю наизусть. Там даже картинки есть, – ответил Найджел и нырнул в темноту.

Несколько минут они ждали. Если бы не приглушенные проклятия и не доносящиеся время от времени из туннеля глухие удары, то можно было бы сказать, что воцарилась полная ужаса тишина. Наконец где-то вдалеке раздался отдающийся эхом голос Найджела:

– Здесь абсолютно ничего нет. Я все проверил. Никаких потайных ходов. Должно быть, дверь какая-нибудь прикипела, или что-нибудь в этом роде.

Ринсвинд с Каниной обменялись взглядами.

– Он понятия не имеет о ловушках, – констатировала она. – Когда мне было пять лет, отец заставил меня преодолеть специально оборудованный им коридор, чтобы научить…

– Но он ведь все-таки прошел этот туннель, – перебил ее Ринсвинд

Послышался звук, словно кто-то провел гигантским мокрым пальцем по гигантскому стеклу, и пол содрогнулся.

– Во всяком случае, выбора у нас нет, – добавил Ринсвинд и нырнул в туннель. Остальные последовали за ним. Большинство людей, знающих Ринсвинда, с течением времени начинали относиться к нему, как к аналогу прямостоящей шахтерской канарейки[20]. Общая идея состоит в следующем: если Ринсвинд держится на ногах и не предпринимает непосредственных попыток удрать, значит, надежда еще есть.

– Забавно, – заметил Креозот. – Я граблю собственную сокровищницу. Если я меня поймаю, то могу приказать бросить меня в змеиную яму.

– Но ты мог бы сдаться на свою милость, – предложила Канина, окидывая взглядом параноика пыльную каменную кладку.

– О нет. Думаю, мне пришлось бы преподать себе урок, чтобы это послужило мне примером.

У них над головами раздался слабый щелчок. Небольшая плита отошла в сторону, и вниз медленно, рывками опустился ржавый металлический крюк. Выдвинувшийся из стены стержень со скрипом постучал Ринсвинда по плечу. Когда волшебник обернулся, крюк повесил ему на спину пожелтевшую табличку и втянулся обратно в потолок.

– Что происходит? Что происходит? – завопил Ринсвинд, пытаясь прочитать то, что написано у него на лопатках. – Тут говорится: «Пни меня», – ответила Канина.

Участок стены рядом с окаменевшим от страха волшебником скользнул вверх, большой ботинок, закрепленный на конце сложной последовательности металлических сочленений, неохотно дернулся. Вся конструкция переломилась в колене.

Трое беглецов молча воззрились на нее.

– Вижу, мы имеем дело с извращенным умом, – подвела итог Канина.

Ринсвинд аккуратно отцепил от себя табличку и бросил ее на пол. Канина протиснулась мимо него и с выражением свирепой осмотрительности на лице зашагала по туннелю. Когда перед ней выскочила металлическая рука на пружине и дружески замахала ей, девушка не стала ее пожимать. Скользнув взглядом по подведенной к руке разлохмаченной проволоке, Канина уставилась на большую стеклянную банку, в которой находились два изъеденных коррозией электрода.

– Твой дед, видимо, славился своим чувством юмора? – уточнила она.

– О да, – кивнул Креозот. – Всегда был не прочь посмеяться.

– Прекрасно.

Канина осторожно нажала на плитку, которая, на взгляд Ринсвинда, ничем не отличалась от своих товарок. Пружина тихо и печально щелкнула, и из стены на уровне подмышки выскочила и закачалась растрепанная метелка из перьев.

– Я бы с удовольствием познакомилась со старым серифом, – сквозь сжатые зубы процедила Канина. – Хотя вовсе не для того, чтобы пожать ему руку. Ты бы лучше подсадил меня, волшебник.

– Что-что?

Канина раздраженно указала на приоткрытую каменную дверь, виднеющуюся в нескольких шагах от них.

– Хочу посмотреть, что там наверху, – объяснила она. – Просто соедини руки в замок, чтобы я могла встать на них, понял? И как тебе удается быть таким бесполезным?

– Когда я пытаюсь быть полезным, то неизменно попадаю в неприятности, – пробурчал Ринсвинд, пытаясь не обращать внимания на теплую плоть, мимолетно коснувшуюся его носа.

Он слышал, как она шарит над дверью.

– Так я и думала, – воскликнула она.

– Что там такое? Нацеленные на нас дьявольски острые копья?