Читать интересную книгу Опасное наследство - Элисон Уэйр

— Но с какой целью он это делает? Зачем моему отцу возводить напраслину на родную мать?

— Да затем, — вздохнула Анна, — что Ричард сам хочет быть королем. Я это давно подозревала.

Кейт сидела с каменным лицом, упорно не желая верить собственным ушам.

— Было что-то фальшивое в той истории об оружии, которое, по словам милорда, сторонники королевы собирались использовать против него, — продолжала мачеха. — Говорят, что на самом деле это оружие было заготовлено еще при жизни короля и предназначалось против шотландцев. Потом, этот несчастный лорд Гастингс, которого поспешили убить без всякого суда, даже не дав ему исповедаться. Ну и что это такое, по-твоему, Кейт, если не тирания?

— Но ведь вы говорите о моем отце, — возмутилась девушка.

— И о моем муже, который стал мне как чужой! — воскликнула Анна с несвойственной ей страстью. — Господь свидетель — я любила Ричарда и была ему хорошей и преданной женой, но теперь больше его не знаю. Рядом со мной словно бы какой-то совершенно другой человек!

Кейт не могла в душе не согласиться: ее отец и в самом деле изменился, он перестал быть добрым, заботливым и понятным, каким всегда был в Миддлхеме, но она продолжала его любить и была полна решимости защищать до последнего. Дочь никак не могла поверить во все эти обвинения против него, хотя выдвигала их сама Анна, женщина рассудительная и предельно честная.

— На милорде лежит груз огромной ответственности, — возразила она мачехе. — Сама его жизнь подвергается опасности. Я не сомневаюсь, он был искренне убежден, что это оружие собирались использовать против него. И может быть… может быть… он верит, что… ну, что в клевете относительно моей бабушки есть зерно истины. Злые люди могли его убедить…

— Ричард никогда не был глупцом, — сказала Анна. — У него своя голова на плечах, он умеет отличать ложь от правды. И если он верит в эту клевету, значит хочет верить.

— Как вы можете говорить такое о моем отце?! — со слезами на глазах воскликнула Кейт. — Он хороший человек, и вы должны это знать! А что касается истории про мою бабушку и лучника — а вдруг оно на самом деле так и было? — И девушка бросилась прочь с террасы к себе в комнату. Ей хотелось побыть одной.

Кейт не видела бабушку до обеда следующего дня. Сесилия ни словом не обмолвилась о своей встрече с герцогом; она молча ела довольно простую пищу и слушала священника, который за трапезой всегда читал что-нибудь из Библии. Анна сидела рядом с Кейт и, как всегда, размазывала еду по тарелке; впрочем, сегодня аппетита не было ни у кого из них. Кейт не смотрела в сторону Анны. Девушка все еще не могла простить мачехе того, что она сказала вчера об отце. Когда обед закончился и Сесилия удалилась в свою часовню, Кейт тоже поднялась и, изобразив реверанс в сторону герцогини Анны, вышла в сад, где в задумчивости уселась под деревом.

На этой неделе в доме царило мрачное настроение. Старуха упорно не желала говорить о том, что произошло в Тауэре («Пусть это останется между мной и герцогом», — укоризненно отвечала она на все расспросы), и невестка держалась на расстоянии. Кейт чувствовала, что мачеха разочаровалась в ней, хотя на самом деле это она, Кейт, должна была бы разочароваться в Анне. Нет, девушка ни за что на свете не хотела, просто не могла поверить в то, что ее отец совершил что-то плохое.

Насчет коронации так пока еще ничего и не было известно. Лондон гудел, наполненный беспокойными, подозрительными простолюдинами, а также джентльменами и лордами, съехавшимися сюда со всей страны. Они сетовали на задержку и на расходы: бесконечно долгое пребывание в столице становилось разорительным. Кейт и Мэтти наконец-то ухитрились улизнуть из дома, прокравшись мимо стражника. Они отправились в сторону Смитфилда — хотя их и предупреждали, что выходить в город небезопасно, — и тут же оказались в самой гуще слухов и сплетен. Последние новости заключались в том, что герцог Бекингем отправился в Гилдхолл с обращением к мэру, и многие лондонцы двинулись в том же направлении, желая выяснить, что происходит. Кейт и Мэтти решили прогуляться вместе с ними и в числе прочих зевак видели, как Бекингем вышел из здания и ускакал по своим делам. Потом появились мэр, старейшины и шерифы, их немедленно окружила толпа, которая потребовала сообщить, что сказал Бекингем. Но Кейт осталась позади — она боялась, что ее сомнут, боялась того, что может услышать.

У Мэтти же, в отличие от подруги, не было на этот счет никаких предубеждений. Девушка протолкалась чуть ли не в первый ряд: поскольку она была хорошенькой, большинство мужчин пропускали ее, а один или два даже ущипнули за попку. Когда Кейт в последний раз видела свою горничную, та игриво улыбалась какому-то подмастерью. Но, вернувшись, Мэтти уже не улыбалась.

— Давайте пойдем куда-нибудь, где потише, — предложила она. — Я хочу вам кое-что сообщить.

Когда Кейт увидела выражение лица Мэтти, у нее перехватило дыхание. Девушка предчувствовала: ей нелегко будет выслушать то, что скажет подруга.

Они вошли в почти пустую церковь Святого Лаврентия, что находилась неподалеку. Здесь не было никого, кроме старухи, молившейся у алтаря, поэтому подружки уселись на скамью, и Мэтти принялась говорить вполголоса:

— Лорд-мэр сказал, Бекингем приезжал сообщить ему, что их законным королем должен стать милорд Глостер.

Кейт закрыла ладонью рот, чтобы не охнуть на всю церковь, а Мэтти успокаивающе накрыла ее руку своей.

— Это еще не все, миледи. По словам мэра, милорд Бекингем был так красноречив, что все присутствующие заслушались, и он сказал, что не собирается повторять сплетни о том, что король Эдуард якобы был незаконнорожденным, поскольку регент с сыновней почтительностью относится к своей матери. Потом он сообщил, что покойный король Эдуард еще до того, как вступил в брак с королевой, тайно обвенчался с другой женщиной, и, стало быть, их дети незаконнорожденные. Поэтому несчастный маленький принц, который находится сейчас в Тауэре, не имеет права на корону. Можете себе представить, какой поднялся рев, когда толпа услышала подобное заявление.

У Кейт все это не укладывалось в голове.

— И кто же та дама, с которой тайно обвенчался король Эдуард? — поинтересовалась она.

— Вроде бы какая-то леди Элеонор, — сообщила Мэтти. — Я как следует не расслышала, потому что люди вокруг роптали, некоторые кричали, что это неправда.

Действительно, на правду это совершенно не похоже. Но, с другой стороны, неужели ее отец стал бы предавать гласности эти сведения, если бы не был уверен в их абсолютной подлинности?

Девушки поспешили назад в Байнардс-Касл. Кейт находила все новые и новые аргументы в пользу услышанного, а еще она чувствовала, как ее буквально распирает от приятного волнения, даже облегчения. Еще бы, ведь для тринадцатилетней девочки перспектива стать дочерью короля так заманчива, и Кейт не сомневалась: хотя она и рождена вне брака, однако все же будет очень важной молодой леди. Наконец-то все прояснилось: и причина столь длительной задержки отца в Тауэре, где он наверняка расследовал все эти обстоятельства; и то, что тревожные слухи, доходившие до нее, основывались на неверных предположениях невежественных людей; и то, почему враги герцога так боялись его. Еще бы этим злоумышленникам не бояться — ведь им было что скрывать! И Ричард Глостер разоблачил их. Конечно, теперь разразится страшный скандал, но, когда он займет свое место на троне, все успокоится, законный наследник будет восстановлен в своих правах, а честь дома Йорков — спасена.

Выходит, Кейт была права, не допуская в душу свою никаких сомнений насчет отца.

Тем вечером герцог Глостер приехал в Байнардс-Касл, чтобы пообедать в семейном кругу. На нем снова были черные траурные одежды, правда на этот раз из самого дорогого бархата и дамаста. Тяжелые мысли не давали Ричарду покоя, но он явно старался быть душой компании. Он был чрезвычайно вежлив и обходителен с герцогиней Сесилией, словно бы пытался загладить свою вину перед матерью, но герцогиня оставалась холодной как лед. Анна позволила мужу обнять и поцеловать ее, когда он поднял ее из реверанса, но и она тоже держалась холодно и отчужденно.

Как только подали обед, герцогиня Сесилия разбила лед молчания:

— Ну и что, люди верят в историю про то, что Эдуард обвенчался с другой женщиной?

— Должны верить, потому что это правда, — сказал герцог.

— Это не ответ. Король должен быть принят своим народом. Если люди сомневаются в правомерности его титула, то как может монарх требовать от них повиновения?

Подобное замечание явно задело герцога.

— Вы считаете, что я одержим желанием получить корону. Заверяю вас, это не игрушки. Мне не нужна корона, но я приму ее, если народ того потребует.