очки спросила своим тонким с легкой хрипотцой голоском…
— Вы, наверное, на собеседование? — улыбка не сходила с ее лица, словно ей защемило лицевой нерв. — Вы, должно быть, — девушка посмотрела за спиной;а затем окинула взглядом территорию за мной и шепотом продолжила. — от «Пандоры»? Проходите, Алексей предупредил, что отправит к нам человека.
— Спасибо, конечно, но почему Вы говорите шепотом? — спросила не менее тихо я.
«Вегас»…он прячет слезы юных танцовщиц; прячет грустные улыбки мужчин, что привыкли проявлять чуть больше чем снисхождение к молоденьким пташкам. Пташкам, что игриво скачут с ветки на ветку в поисках самого вкусного из всех доступных лакомств. Пташек, которые расправляя свои крылья каждый раз теряют по одному перу в своем скоротечном полете дабы показать свое красивое, хоть и редкое оперение самых ярких птичек. Птичек, что привыкли привлекать высоко парящих хищников своим неуклюжим полетом, своим робким взглядом, и самым стонущим голоском. «Вегас» подрезает крылья, когда ему кажется, что ты сорвалась со своей золотой цепи слишком высоко, когда ты решила высоко взлететь оставив за хрупкими плечами все, чего так долго добилась, к чему стремилась и сладкий леденец сейчас облизывает другая еще невинная пташка, но только тебе эта сладость уже насточертела и горечью отдает все: чувства, вишневые сигареты, поцелуи, оргазмы, алкоголь и даже этот клубничный леденец в изящную полоску липкие капли которого ты ловила губами, словно святую воду дабы исцелиться навсегда от душевной боли, от морально переломанных ребер. «Вегас»…ты самая настоящая сцена жизни, где танцовщицам пятки облизывают языки горячих костров порочной преисподней и ты раздвигаешь массивные занавесы своих женщин.
Я снова посмотрела на эту миловидную девчонку, и не смогла сдержать улыбки. Она так потешно семенило своим маленькими ножками, словно куда-то очень спешила и в этой спешке выглядела крайне потешно. Невысокого роста чуть больше ста пятидесяти сантиметров в высоту, но зато ее пышные бедра позволяли выглядеть очень даже сексуально. Белокурые, вьющиеся в мелкую кудряшку волосы собраны резинкой-ободком на лбу, а голубые глаза скрыты за толстой оправой очков, что делали ее глаза еще больше. Вдруг, из самого дальнего кабинета послышался женский крик, и я даже испугалась. Распахнув двери из комнаты выбежала Алина, и какого было мое удивление увидеть ее зареванную. Девушка, что любезно провожала меня к Артуру вдруг остановилась. В ее глазах виднелся отблеск страха и мне становилось не по себе…
— Понимаете, мой брат… — девушка сжала в руках края своей атласной рубашки. — он… — вздох. — он переживает не лучшие времена со своей женой. Поэтому, Артур… — она покачала головой. — в общем, я желаю Вам удачи и…
— Регина! — доносся раздраженный голос Артура. — быстро иди сюда.
— Ну вот, опять кричит. — растерянно развела руки в стороны Регина. — я позову Вас. Одну минутку.
И она позвала. Я робко сделала шаг вперед, но спустя секунду прогнала страх прочь. Регина закрыла за мной дверь, и я увидела совершенно другого человека. От невозмутимого наставника не было ничего. В лице этого Артура была власть. Он напоминал мне хищника, что поджидает своего охотника, чтобы раз и навсегда показать кто здесь хозяин территории. Мужчина сидел в своем мягком кресле «начальника» и медленно затягивался никотиновым ядом. Дым сигаре постепенно растворялся, и он увидел мое лицо. На тонких губах заиграла усмешка. Я не узнавала этого человека. Артур встал из-за своего стола и медленно вышел ко мне облокотившись ягодицами о столешницу.
— Что ты здесь делаешь? — спросил своим мурлыкающим голосом Артур.
— Очевидно, пришла устраиваться на работу. — выжила из себя улыбку я. — разве, тебя не предупредили о собеседовании?
— Меня предупредили, что ты его сорвала три недели назад. — он снова выдыхает дым. — я сейчас буду излагать тебе принципы своего бара и личные требования.
— Для официантки это так важно? — иронично спросила я, но взаимной улыбки не получила, зато прилив волнения заставил ладони изрядно вспотеть.
— Видишь ли, — Артур облизнулся. — то, как ты работала на Влада совершенно не подходит для меня. — он размял свою шею с характерным хрустом суставов. — мое представление об официантках основано на том, что это не просто обслуга моего бара. Это настоящие дисциплинированные помощницы. К черту тех, кто слышит только себя и рассчитывают получать щедрые чаевые только за свои телеса, хотя нужно признать, что твоя рыхловатость нравится мне больше чем умение обслуживать клиентов. — Артур усмехнулся. — мои официантки с полуслова понимаю все желания своих клиентов и подчиняются им беспрекословно. Скажи мне, Нинок, — внезапно спросил Артур. — тебе когда-нибудь приходилось по-настоящему подчиняться? Допустим, представителям властей, например.
Я растерялась, но в мыслях творился настоящий бардак. Вспомнила, как однажды, когда я ехала домой, такси остановил дорожный патруль ГАИ и двое инспекторов проводили осмотр багажника машины водителя, но не удовлетворились этим и решили заняться мной. Помню, как они велели мне положить руки на капот машины, а один из них, что был постарше, разъяснил мне, что в поимке особо опасных преступников им разрешено применять любы меры. В том числе был и обыск. Помню, как он бегло ощупывал меня сверху и как его ладони опускались ниже к бедрам…ягодицам. Я запомнила, как к чувству страха тогда медленно подмешивалось какое-то чувство сладкого подчинения действия представителям власти. Это состояние в свое время довольно сильно вскружило мне голову, и тогда я часто ловила себя на этом возбуждении, когда была в постели с мужем. Я хотела рассказать ему об этом, и как-то разнообразить супружескую сексуальную жизнь аналогичной игрой, но знала, что для Сергея это было бы сложно. Ведь он бесился от одного только моего желания быть чулках, когда раздвигаю перед ним ноги, но стоило ему только заметить их, как тут же срывался и называл меня «Потаскухой» и все в этом роде. Помню, как долго плакала от этого не понимая, и в конце концов, смирилась в обыденностью секса с ним. Я никогда не признавалась Сергею, что мою эротические фантазии отнюдь не ограничивались стандартами и стереотипами секса. Все это неким вихрем пронеслось в голове, когда Артур продолжал задавать вопросы и словно сам же отвечал философией в секунду сам себе.
— Я не знаю, как правильно можно ответить на твой вопрос, — я улыбнулась. — но я думаю, что чувство повиновения перед мужчиной заложено в женщинах самой природой. — вспомнила я подобное изречение, что прозвучало в одном из эфире станции 103.1FM.-но это при условии,