на лице Медузы появилось беспомощное выражение.
— Зная Эроса Аполлона, а в частности — его любовь к дармовому золоту, вряд ли он будет НАСТОЛЬКО щедр.
— Мы этого не знаем, Оторва. А это значит, что БЕЗ МЕНЯ ты никуда не пойдёшь.
Я вздохнул и посчитал до пятнадцати.
Похоже, Лолита считает меня своим личным карманным боссом. Или пупсом — это зависит от угла зрения. Точнее, высоты.
— Послушай, Лола. Контракт закрыт. Вот прямо сейчас доказательство лежит за этой дверью и ожидает, пока за ним приедут из гильдии гробовщиков, — про гильдию гробовщиков я сказал наугад, но зуб даю: такая имеется. — Просто привыкни к этой мысли, и возвращайся к своим обязанностям. А я постараюсь выполнять свои... Мы ведь не Сиамские близнецы, верно? Наслаждайся свободой. Сходи на девичник. Да и Энди наверняка заждался свидания.
— Но... Оторва!
— Всё, Лола. Очень тебе признателен за заботу, честно-честно. Но дальше я сам.
Мужественно поднырнув под её руку, я побежал по лестнице вниз — только пятки засверкали.
Во время разговора с донной Карлоттой о её родительских обязанностях, я внезапно понял, что происходит со мной.
Лолита, Розарио, Кассандра, даже девочки — все стараются меня опекать. Словно я котёнок, которого можно пеленать, запихивать в детскую коляску и кормить из ложечки...
А я ведь никогда таким не был. Даже в детстве. Бабуля работала, и я много времени проводил в одиночестве. Сам делал уроки, прибирался, готовил... Бабуля всегда говорила, что я — её опора.
Так что изменилось?
— Бро, ты как раз вовремя! — открыв дверь в вестибюль, я с размаху угодил в лапы к тигру.
— На самом деле, Розарио, я спешу. Небольшой драконий кризис.
— Но как же налоговая? А ещё я тут набросал план на следующий квартал... И взял на себя смелость пригласить на кастинг нескольких новых артистов... Видишь ли, в свете нынешней популярности "Чистилища" я подумал, что неплохо бы обновить программу...
И тут меня осенило.
Вероятно, это была самая дельная моя мысль за очень, очень долгий период. Ну знаете: когда количество наконец-то переходит в качество. Или когда плотность звезды резко увеличивается, и она становится Сверхновой.
— Розарио! — я торжественно выпрямился и посмотрел на тигра с широкой улыбкой. — Как владелец клуба "Чистилище" я могу назначать сотрудников на должности, верно?
— Ну... Неплохо бы сначала узнать, кого и куда, — растерялся тигр. — Но в принципе...
— С сегодняшнего дня ты — управляющий клубом "Чистилище"! — заявил я так громко, как только мог. А потом добавил тише: — Назначение оформи сам, и сделай соответствующую надбавку к зарплате. Ну знаешь, не мне тебя учить.
И только сейчас я заметил, что Розарио просто остолбенел. Для разнообразия, он вовсе не выглядел как кот, подавившийся комком шерсти. Скорее, как сфинкс, которому только что загадали загадку.
— Розарио?.. Ты меня вообще слышал?
— Слышал, босс.
— И что скажешь?
— А что, вы задали мне вопрос?
По опыту: на "вы" и "босс" тигр переходил лишь в самых растрёпанных чувствах.
— Ну, не то чтобы задал, — смутился я. — Но мне показалось, что ты давно заслужил как повышение, так и новый оклад... Фактически, ты и так всем заправляешь. Так что будет просто справедливо официально закрепить за тобой эту должность. По крайней мере до тех пор, пока ты не решишь открыть собственное заведение. Только не переманивай всех танцовщиц, этого я тебе ТОЧНО не прощу.
— Спасибо, босс. Я вас не подведу.
— Никаких больше боссов, бро. Для тебя я — Макс. Безумный Макс. Понимаешь, о чём я?
И мы обнялись. Ну знаете, по братски.
А потом я побежал к выходу из "Чистилища", и слава Богу, больше меня никто не останавливал.
А на улице творилось что-то несусветное.
Проспект Проданных душ был затоплен народом. Толпа колыхалась, и сверху походила на перевёрнутую многоножку.
Тут и там мелькали похожие на капли ртути шлемы Эцилопов.
Выли сирены.
Точнее, баньши, поправил я себя. Они носились над толпой, как побитые молью орлы, и издавали тоскливые противопожарные крики.
А над городом, в небе, покрытым багровыми тучами, царил дракон.
Зебрина парила, как золотистый росчерк пламени, как капля расплавленного золота. Она походила на драгоценность, внезапно оживлённую волей непутёвого мага.
Интересно: бывают НАСТОЛЬКо большие сачки для бабочек? — подумал я. — А впрочем, у меня всё равно нет подходящей банки...
Меня толкнул один из прохожих.
Нет, стоял-то я на ступенях клуба. Но толпа была такой плотной, что мне даже стало обидно: конкурс красоты столько не собрал...
Но сейчас день! Сломалось что-то в Датском королевстве?..
— Что происходит? — я поймал за рукав громилу с флегматичным лицом интеллигентного орангутанга. — Почему днём на улицах полно народу?
— День всех Пустых, — ответил орангутанг и пошел дальше.
Ясно. Круто-круто-круто... Вероятно, это какой-нибудь праздник, о котором меня, как всегда, забыли предупредить.
Ну и ладно. Не важно. Зебрину всё равно нужно как-то оттуда снять... — я посмотрел из-под руки в раскалённое багровое небо.
Драконица казалась крошечной, не больше птички. И зная её истинные размеры, можно было представить, насколько она высоко.
Интересно: а куда девается остальной дракон, когда она превращается... ну, в подростка? Я что хочу сказать: в девчонке весу не больше пятидесяти килограмм. Тогда как драконица весит не меньше тонны... Так куда девается разница в массе?
Я тряхнул головой, отбрасывая посторонние мысли. Сейчас они мне никак не помогут. Нужно сосредоточиться на текущей задаче...
Может, отыскать самое высокое здание, взобраться на крышу и попробовать позвать её оттуда?
Я поймал за рукав ещё одного прохожего — на самом деле, дамочку в широкополой, как тележной колесо, шляпе и в босоножках с красными каблуками.
— Простите, гражданка! Не подскажете, какое здание в Сан-Инферно считается самым высоким?
— Откуда вы свалились, молодой человек? — голос у гражданки оказался под стать иерихонской трубе. У меня заложило уши. — Так плохо знать собственный город...
— Просто мы поспорили с другом, — поспешно вклинился я в поток возмущений. — Он говорит, что это небоскрёб Гильдии Убийц, а я — что это Незримая башня гильдии Волшебников.
— И вы оба ошибаетесь, — твёрдо заявила дамочка в красных босоножках. — Самое высокое здание в городе — конечно же, Маяк.
— Маяк?.. — о таком я слышу впервые...
— Ну разумеется,