— Зачем тебе прятать классическую литературу?
— Видел бы ты мой дом.
Звонок прозвенел, как всегда, несвоевременно. Мы договорились встретиться после занятий на автостоянке. Я мученически отсидела остальные уроки, не обращая внимания на математические уравнения и фильм о Второй мировой войне. Мне хотелось сидеть в классе мистера Брауна — рядом с Джеймсом. К сожалению, это было невозможно. После занятий я ожидала его на краю парковки. Он опаздывал, и я с каждой секундой тревожилась все больше и больше.
— Привет, — окликнул меня женский голос.
Я повернулась и увидела мускулистую крепкую девушку с белыми бусинами, вплетенными в волосы.
— Ты тусуешься с Билли Блейком?
От неожиданности и страха я не могла найти слов для ответа.
— Мне ничего не известно о тебе, — сказала девушка. — Но лучше держись подальше от него.
— Почему? — с большим усилием спросила я.
— Он подонок, а его друзья — бандиты и уроды. Вот почему.
— А-а-а…
Она встряхнула головой и, разметав по плечам белые бусины, пошла по аллее. Я смотрела ей вслед. Мое сердце тревожно билось в груди. Когда я увидела Джеймса, мне потребовалась вся сила воли, чтобы не убежать от него.
— Без тебя английский класс уже совсем не тот, — сказал он.
Я не могла говорить. На моих глазах наворачивались слезы.
— Если я попрошу тебя о свидании, ты согласишься погулять со мной? — спросил Джеймс.
— Я уже прогулялась с тобой в школьный театр.
Он хотел поцеловать меня, но быстро отступил на шаг. Мимо нас проходили два преподавателя.
— Кем были друзья Билли? — спросила я. — Одна девушка назвала их бандитами.
— Я думаю, они уже забыли обо мне, — сказал Джеймс. — Хотя они ужасно рассердились, когда я послал их… — он помолчал, подбирая слова, — когда я отказался участвовать в их авантюрах.
Внезапно я почувствовала волну холода. На другой стороне улицы по тротуару перемещался странный мужчина. Печаль, исходившая от него тошнотворным туманом, чувствовалась даже на расстоянии. Он толкал перед собой коляску с продуктовыми пакетами. Его рассеянный взгляд блуждал в неведомых далях. Рот двигался, как будто он напевал себе безмолвную песню. Я с ужасом смотрела, как мужчина приближался к углу здания, хотя у него не было нижних конечностей. От его искалеченных ног, грубо обрубленных выше колен, тянулись пучки коричневых нитей. Казалось, что из его спины струился табачный дым. От этого зрелища у меня заныло в груди. Затем я почувствовала теплую руку Джеймса. Он обнял меня за плечи.
— Все верно, — прошептал мой возлюбленный. — Это один из блуждающих призраков.
— Он видит нас? — спросила я.
Моя кожа покрылась мурашками.
— Нет, — ответил Джеймс. — Он не знает, что умер.
Его пальцы сжали мое запястье.
— Мы можем помочь ему? — спросила я.
— Нет.
Внезапно призрак растворился в воздухе, словно его скрыл от нас упавший занавес. Но меня напугало не его исчезновение, а то, что я увидела в следующий миг. Мой живот сжался от страха, когда из-за угла появилась машина бежевого цвета.
— Это мать Дженни, — сказала я.
Джеймс тут же отдернул руку и отступил на шаг от меня.
— Я не желаю возвращаться в ее дом. Я хочу остаться с тобой.
— Просто подумай о тех забавных событиях, которые могут ожидать тебя сегодня вечером, — ответил он. — Завтра ты расскажешь мне о них.
— А если мне понадобится поговорить с тобой?
Машина подъезжала к нам все ближе и ближе.
— Пять-пять-пять, двенадцать двадцать пять, — прошептал Джеймс. — Это как Рождество. Двенадцатый месяц и двадцать пятый день.
Теперь я увидела лицо Кэти. Она улыбалась, пока не заметила Джеймса, стоявшего рядом со мной. Машина подъехала к тротуару. Дверной замок открылся с механическим звуком. Я накинула на плечо ремень своей сумки и, повернувшись спиной к «матери», тихо прошептала на прощание:
— Жаль, что я не могу поцеловать тебя.
— Мне тоже очень жаль, — ответил шепотом Джеймс.
Чувствуя себя пленницей, проданной в рабство, я открыла дверь машины и натянуто улыбнулась женщине, сидевшей за рулем:
— Привет, мамочка.
Закрывая дверь, я бросила последний взгляд на Джеймса. Он помахал мне рукой. Кэти нахмурила брови.
— Кто это? — с нескрываемой тревогой спросила она.
— Просто один парень, — ответила я. — Красивый, правда?
— Ты помнишь, что я говорила тебе о юношах и их порочном флирте с молодыми девушками?
— Не волнуйся, — ответила я. — Он джентльмен.
— Вот этот тип?
Дверные замки закрылись со зловещим стуком.
10
Когда мы вернулись домой, я прокралась в ванную Дженни и помылась, как прежде, поливая голову водой небольшим ковшиком. Мне не хотелось расставаться с запахом Джеймса, но я боялась, что кто-то почувствует его на моей коже. Накинув халат, я начала собирать грязную одежду и вдруг обнаружила на трусиках кровавые пятна. Их нужно было замыть. Я включила воду в раковине и, взяв кусок мыла из блюдца на полке, принялась скоблить тонкую ткань.
— Дорогая?
Кэти тихо постучала и тут же распахнула дверь. Я подпрыгнула от неожиданности, сожалея, что не воспользовалась щеколдой. Кэти удивленно приподняла брови:
— Ты принимала душ?
— Нет. Я просто ополоснулась в ванной.
Перестав скоблить трусики, я зажала их в кулаке.
— Как ты себя чувствуешь? Нормально?
Она посмотрела на мои руки:
— Что ты делаешь?
— Решила постирать вручную парочку вещей, — с улыбкой ответила я.
Она выглядела озабоченной.
— Что-то не так? — спросила я.
Кэти покачала головой и закрыла дверь. Я сунула мокрые трусики в сухую одежду и, выйдя из ванной, направилась к бельевой корзине. Меня напугал громкий шорох. Повернувшись к столу, я увидела Кэти. Она стояла над моей раскрытой сумкой и рассматривала одну из библиотечных книг.
— Что это? — спросила она, показав мне «Ромео и Джульетту».
— Пьеса Шекспира.
— Я думала, что в этом семестре у тебя нет английской литературы.
— Ты права. Мне просто захотелось почитать.
Кэти поджала губы и сунула книгу обратно в сумку.
— Ладно, одевайся, — сказала она. — Нам пора поработать. Встретимся за нашим столом в пять часов.
Встряхивая кисти рук, словно сбрасывая с пальцев шекспировскую пыль, Кэти вышла из комнаты.
Я переоделась в чистую одежду и принесла свои школьные учебники в кабинет родителей. Кэти там не было. Прогулявшись по дому, я нашла ее в столовой. Она помахала мне розовой авторучкой и с улыбкой указала на стул, стоявший напротив нее. На столе лежали стопки бумаг и розовая коробка с наклейкой «Корреспонденция». Я покорно села. Очевидно, это был ритуал «совместной работы мамы и дочки». Оставалось выяснить, как часто он выполнялся — ежедневно или раз в неделю. Поглядывая на Кэти, я притворялась, что читала историю, государственное управление и математику. Она что-то писала и, словно ребенок, слегка шевелила при этом губами. Строки, собранные в аккуратные абзацы, выглядели такими же прямолинейными, как и ее жизнь. Кэти было около тридцати пяти лет. Я перестала взрослеть в двадцать семь. В какой-то момент я почувствовала себя старшей сестрой Алисы, сидевшей под деревом и наблюдавшей за младшей, перед тем как та упала в дыру. На самом деле все обстояло иначе. Кэти являлась моей опекуншей. И это я попала в удивительную страну. Чтобы построить мост между миром Дженни и домом на улице Амелии, мне следовало стать такой же ловкой, как Алиса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});