Читать интересную книгу Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах - Антон Чехов

{01208}

себе меру: не более 50 строк... Если я не так понял, то поспешите пояснить... В письме к Пальмину Вы выражаете боязнь, что сборник будет односторонен, если участники будут писать только о детях и бедных... Боязнь основательная, но смотрите, чтобы из боязни односторонности Вам не впасть в другую крайность, чтобы не лишить сборника характера и физиономии... Относительно знаменитостей, пообещавших Вам прислать кельк-шоз, могу словами известного текста сказать: "Не надейтеся на князи, сыны человеческие", а потому торопите их, не давая им ни отдыха, ни срока. Еще одно... Не дождетесь Вы рокового числа 50, пока не станете рекламировать... Пустите рекламу, о сборнике заговорят, и к Вам посыпятся статьи, словно с неба. Торопиться нельзя, а нужно ждать, когда из присланного можно будет делать выбор... Не могу ли я помочь Вам чем-нибудь помимо автографа? Сборник издается в Москве, я издан и продаюсь в розницу тоже в Москве... Исполнить мне какое-либо поручение будет нетрудно... Не нужно ли Вам для сборника художников по части виньетки, рисунков и проч.? Вся московская живописующая и рафаэльствующая юность мне приятельски знакома... Через юность нетрудно добраться к заходящим светилам... Ваше обещание зайти ко мне, когда будете в Москве, принимаю близко к сердцу. Не забудьте Вы его... В первой половине мая я, кажется, переменю квартиру. Если это случится, то мой адрес можете узнать в "Будильнике" или же в любой аптеке. Не подумайте, что в аптеках мой адрес имеется как лекарство. Дело в том, что в аптеках есть список врачей и их адресов, а я, представьте, врач... Пальмин всякий раз, прежде чем войти из передней в мой кабинет, берет с меня честное слово, что я его не буду лечить... Если все поэты так мнительны и дорожат жизнью, то спешу Вас успокоить: лечить Вас я не буду. За сим прощайте. Ваш А. Чехов. Простите за моветонство: рассеян, как профессор!

{01209}

155. Н. А. ЛЕЙКИНУ 4 марта 1886 г. Москва. 86, III, 4. Уважаемый Николай Александрович! Написав и прочитав посланный Вам вчера рассказ, я почесал у себя за ухом, приподнял брови и крякнул - действия, которые проделывает всякий автор, написав что-нибудь длинное и скучное... Начал я рассказ утром; мысль была неплохая, да и начало вышло ничего себе, но горе в том, что пришлось писать с антрактами. После первой странички приехала жена А. М. Дмитриева просить медицинское свидетельство; после 2-й получил от Шехтеля телеграмму: болен! Нужно было ехать лечить... После 3-й страницы - обед и т. д. А писанье с антрактами то же самое, что пульс с перебоями. Ездил к Давыдову в цинкографию справиться насчет виньетки. Виньетка уже готова. Не взял клише, потому что свободных денег со мной не было; получу гонорар из "Оск(олков)" или из "Пет(ербургской) газ(еты)", уплачу Давыдову 9 р. 84 к. и моментально вышлю клише. Стало быть, будьте на сей счет покойны и ждите... Сейчас получил от Агафопода письмо. Оказывается, что мое письмо путешествовало к нему 16 дней! Я бы издох при такой почте... Где дело касается корреспонденции, там я нетерпелив чертовски, хоть и... ленив писать письма. Вы просили, чтобы я высказался откровенно о Вашем рассказе ("Переписка учителей"). По моему мнению, тема очень хорошая и благодарная; для "Осколков" такие темы очень годятся. Исполнение мне тоже понравилось, хотя я и держусь мнения, что изложение в форме писем устарелая вещь. Оно годится, если вся соль сидит в самих письмах (наприм(ер), отношение станового, любовные письма), но как форма литературная оно не годится во многих отношениях: вставляет автора в рамки - это главное... Пиши Вы на ту тему рассказ, было бы лучше... Ну, как Вам ужиналось у Суворина? Судя по телеграммам и описаниям, юбилей был шумный... Когда-то

{01210}

"Осколки" будут справлять юбилей! Авось и мы с Билибиным золотых медальонов дождемся. Я Вам пришлю тогда телеграмму в 50 слов... Суворину послана мною телеграмма за час до получения Вашего письма. Что у Вас, у петербуржцев, за манера фаршировать себя всякого рода белладоннами, кодеинами и бисмутами? Побойтесь бога, если не боитесь за свой желудок! Это Вас так петербургские доктора приучили... У нас в Москве Вы не разгулялись бы так по части аптеки... Буйлов обещал высылать гонорар каждое 31-е число. Чувствуется, что на сей раз обещание исполняется не в точности... Я все-таки полагал, что книга будет быстрей печататься. В Москве печатают не медленнее. Впрочем, время и дело не к спеху. Получил от Трефолева письмо с комплиментами и приглашением. Знаете что? Мне кажется, что Трефолев очень хороший человек, но сборник его не состоится... Нельзя, живя в Ярославле, издавать в Москве; нельзя приглашать пишущих, не зная ни характера сборника, ни его внешности, ни величины... Ведь он и сам не имеет ясного представления о том, что хочет издать! А это неладно... Я написал ему свои соображения... Написали бы и Вы ему что-нибудь вроде соображения или совета. Москва - не Париж... Наши литографии и цинкографии переделают автографы в такие кляксы, что не разберете буки от мыслете... Кто-то дернул за звонок... Не ко мне! Погода у нас совсем весенняя. Страсть как хочется за весенние темы приниматься. Вашим всем кланяюсь, а Вам жму руку. Ваш А. Чехов. 156. Н. А. ЛЕЙКИНУ 8 марта 1886 г. Москва. 86, III, 8. Сейчас получил Ваше письмо, добрейший Николай Александрович! Спасибо за подробности, сообщенные Вами. Ваши строки о Григоровиче, если только они

{01211}

не преувеличены желанием Вашим сказать мне что-нибудь приятное, доставили мне великое удовольствие. Бандероль с пятью листами я получил. Поблагодарите корректоршу: я не нашел ни одной ошибки во всех пяти листах. Вы были правы, когда называли ее идеальной. Если, конечно, она не обидится и если Вы мне посоветуете, то по выходе книги я ей подарю что-нибудь. Левинский, которого Вы видели у Суворина, не редактор "Будильника". Он издатель негласный... Служит: чиновником особых поручений при почтамте, смотрителем Политехниче(ского) музея, секретарем разных благотворит(ельных) обществ и т. д. Человек добрый, мягкий, но тихоня и малодушный. Мы с ним приятели: он удостоверяет мне подпись под почтамтскими объявлениями... Клише готово! Завтра оно пойдет с этим письмом на почту. Я посылаю: 1) Клише для черной краски. 2) Клише для красной и 3) Оригинал виньетки для руководства гг. литографов. На оригинале места, нарисованные лиловыми чернилами, должны быть абсолютно черны. Подпись "Издание журнала (Осколки)" не вытравилась, а потому должна быть набрана типографским, тонким шрифтом. Вы видите, что виньетка недурна, хотя фигура сильно подгуляла... Оригинал, по выходе в свет книги, благоволите возвратить, ибо он есть, так сказать, вещественное доказательство невещественной любезности моего вещественного приятеля. Агафопод влез в долги и хочет драть из Новороссийска... Чёрт знает как сложилась его жизнь! Не пьет, не курит и балов не задает, а не может прожить в провинции на 120-150 р. в месяц, когда я с большущей семьей года 2-3 тому назад жил в Москве на 100-120 р. А ведь живет мерзко, ест чепуху! Если Суворин не врет, т. е. если моя книга разойдется, то это будет недурно. Сегодня ездил к Николаю и привез его домой. Он только что получил деньги из "Вс(емирной) иллюстрации", куда давал похороны Аксакова. Живет, конечно, не так, как мог бы жить. На мой вопрос, желает ли он работать в "О(сколк)ах", он ответил: "Конечно! Я завтра же пошлю туда рисунок!"

{01212}

Стало быть, ждите завтра, с чем Вас и поздравляю. Если это завтра протянется 2-4 недели, то придется радоваться, что оно не протянулось 2-4 месяца. Посылаю рассказик. Завтра (воскресенье) у меня день свободный. Если ничто не помешает, то напишу и пришлю еще что-нибудь. Кланяюсь Прасковье Никифоровне и Феде. Ваш А. Чехов. Едва не забыл сообщить приятную новость. 5-го марта я был в синедрионе, сиречь судился у мирового, и присужден к уплате 50 руб. Если Вам приходилось когда-нибудь платить чужие долги, то Вы понимаете, какую революцию подняли в моем маленьком финансовом мире эти глупые, некстати на голову свалившиеся 50 руб. А. Ч. 157. В. В. БИЛИБИНУ 11 марта 1886 г. Москва. 86, III, 11. Есть надежда, что в грядущие дни я буду по горло занят, а потому отвечаю на Ваше письмо теперь, когда имеется час свободный, уважаемый Виктор Викторович! (Не подумайте, что слово "свободный" относится к Вам: перед ним нет запятой.) Primo... Ваши похождения в драматической цензуре подействовали на меня, как Майн Рид на гимназистов: сегодня я послал туда пьесу в 1 действии. Напрасно Вы хлопотали о том, чтоб мне в "Осколках" прибавили. Если ради 10 р., которые прибавлены Вам, Лейкин будет писать в каждом 2 сценки (для уравнения бюджета), то сколько сценок придется ему написать, если и мне прибавят? Помилуйте! Пожалейте человека! Пальмина я не видел. С невестой разошелся до nec plus ultra. Вчера виделся с ней, поговорил о чёртиках (чёртики из шерсти