Я услышала, потому что стояла рядом. Интересно, почему именно ее?
Дель пришла через минут пять. За это время глиоранец затих и лежал теперь без движения, только грудная клетка его тяжело и редко вздымалась, показывая, что он еще жив. Целитель, похоже, не многое мог сделать с этим странным состоянием глиоранца, поэтому переключился на заживление ран от ударов водяным хлыстом. Их у Гериоса было аж четыре, и они выглядели скверно. Особенно та, на ключице, где была видна кость.
Марко же, похоже, его повреждения не трогали совершенно. Целитель предложил помощь, но тот лишь отмахнулся.
Пока мы ждали, Наер, а Розана пошла за феей, кратно меня допросил. Даже не так, просто спросил, что случилось. Я вкратце же обрисовала.
– Если это и было какое-то магическое воздействие, то я не знаю, какое, – пожала плечами я. – Но вряд ли это сделал сир Ди Вернето.
– А вы?
– Я?
– Ну он же вас обидел, может вы создали какую-то технику, она наложилась на конструкты вашего защитника и вот, – жрец обвел рукой эту картину маслом, – получилось то, что получилось.
– Нет, я вообще ничего не создавала. Даже свои синяки не лечила, – покачала головой я.
Да куда уж мне! Я даже щитом прикрыться не могла, потому что опасалась, что моя магия выйдет из-под контроля. А может она и вышла? Да нет, я же ничего не делала. Наверное…
Впрочем, этот вариант прибережем на всякий случай. Не хочется мне что-то говорить жрецам, что моя магия отвергает глиоранца, как и то, что я вижу конструкты. А в тот момент, когда он начал биться в судорогах, никаких техник не активировалось – это точно. Ну, по крайней мере из тех, что я вижу. Но все ли я способна увидеть – вот в чем вопрос.
Когда появилась Дель, она тут же приступила к сканированию глиоранца. И чем больше техник она активировала, тем больше хмурилась. Потом встала, повернулась к нам.
– Это не случайность. На него воздействовали ментально, только не знаю, в какой момент и для чего. Не могу пока сказать, может позже, после дополнительных проверок.
Мы все переглянулись. Даже я знаю, что чтобы воздействовать на человека ментально, нужно быть сильным магом именно в этой области. Таким, несомненно, является Дель. Мои предположения относительно ее понимания природы лабиринта, который был на конкурсе, подтвердились только что. Даже целитель не смог определить, что именно случалось с глиоранцем. Смог догадаться жрец, но его силы не хватило на полную проверку.
Но зачем Дель воздействовать на Гильона? Есть ли на отборе другие менталисты кроме нее?
Честно говоря, мне очень не понравилось произошедшее. Одно дело, когда глиоранец просто от злости потерял над собой контроль, совсем другое, когда его заставили действовать определенным образом.
Вот только каким именно, боюсь, узнать так и не удастся, ведь для расследования прибыл жрец-менталист и он вряд ли поделится информацией со мной.
А это было бы очень интересно, понять, с какого именно момента включился ментальный контроль. Насколько я знаю, долго он не держится. То есть вариант, что он все время был под внушением, можно сразу отметать, как невозможный. Так что Гериос Гильон сам по себе такой говнюк, а не по чьему-то указанию. Но вот с того момента, когда он меня схватил и начал угрожать, прошло не более пятнадцати минут, и это время вполне возможно контролировать куклу. Или же все произошло только когда он спровоцировал драку?
Это значит, что целью было напасть на меня? Тот удар огненным хлыстом мог меня если не убить, то сильно покалечить, если бы Марко не успел среагировать. Или не захотел. Ведь получать такие травмы он за меня не обязан.
Но вот еще какой момент: именно Ди Вернето выиграл среди мужчин в последнем конкурсе. А среди женщин победительницей была Дель, обладающая ментальным даром, и я, тупо подсмотревшая задание. Нет, кое-какой дар у меня наверняка есть, но совсем крохи, которых только на щит и хватит. У глиоранца того же вообще по менталу круглый ноль, как я понимаю, – очень удобная мишень для внушения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Так вот, у Марко наверняка есть ментальный дар, если ему удалось пройти лабиринт первым. Что если вся эта ситуация спровоцирована именно им? Не то чтобы глиоранец до этого был пай-мальчиком, но ведь причинить мне реальный вред он решил только после появления оборотня.
Но с другой стороны, нельзя никого обвинять без доказательств. Тем более того, кто спас твою шкуру… В прямом смысле.
Из апартаментов мне больше выходить не хотелось, поэтому я сидела и изучала тетрадь. Мне нужна боевая магия, как оказалось. То, что случилось, не должно повториться. Мне нужно уметь себя защитить, а то Марко в следующий раз рядом может не оказаться.
А еще мне бы раздобыть здешние методики быстрого счета. На Земле тоже такие вроде бы были, но я никогда не интересовалась за ненадобностью.
Однако из-за нервов у меня сейчас ничего не получалось посчитать или запомнить. Конструкты разваливались, стоило лишь начать их строить. Руки опускались. Так что когда ко мне пришли Дель и Катни, я даже обрадовалась – законный повод откосить от занятий.
– Ты как? – спросила у меня соседка. – Дель мне рассказала, что этот псих на тебя напал.
– Напал, да… – я зябко передернула плечами. – Если бы не Марко, все могло бы закончиться… Не знаю как, но вряд ли хорошо.
– Говорят, он был под внушением! – У Катни от возбуждения даже глаза загорелись.
– Интересно, кто у нас тут еще менталист? – я с интересом посмотрела на фею.
– Насколько я знаю, больше никто, – задумчиво ответила та. – Да и вообще, чтобы наложить такого уровня конструкты, надо быть очень сильным. Среди нас таких нет.
Что ж, намек более чем понятен. Дель, по ее же собственным словам, менталист посредственный. Верить ли ей – это вопрос отдельный.
– Но кто еще это может быть, не жрецы же?
– Ну, такие закладки можно сделать заранее, но ситуация уж больно специфическая, чтобы ее продумать заблаговременно и вложить в голову куклы схему реакции, – фея поежилась.
– И что ты думаешь по этому поводу? – спросила соседка.
– Что я думаю? Я думаю, что замок не особо охраняется от посторонних. Точнее, призамковая территория.
– Лес? – уточнила я.
– Да. Когда проходил предыдущий этап, я почувствовала в лесу что-то… Что-то чужеродное.
– А это что-то случайно не белого цвета, размера примерно вот такого? – я показала какого именно.
– Как волк? – спросила Катни.
– Нет, меньше, – покачала головой я.
– Раза почти в два, – дополнила фея, кажется, поняв о чем речь. – К тому же всем известно, волки-оборотни бывают только серые.
Я внимательно посмотрела на Дель, но она, похоже, не шутила. Ничего не понимаю. Я совершенно точно общалась с волком-оборотнем, и он был белым. Это был не обычный зверь, в его глазах был человеческий разум, а не просто ум животного. Но если их не существует, то что это тогда такое было?
Но это ладно, с этим мы потом разберемся. Сейчас меня другое волнует.
– Ты знаешь, что это за зверь был? – спросила я у феи.
– Я почувствовала в лесу следы белой мантикоры. Сообщила жрецам, конечно. Но если бы ты встретилась с ней, она бы точно напала.
– Почему?
– Нет в здешних лесах зверя агрессивнее, – пожала плечами фея. – Я знаю, ты жила на юге, в основном, но по сравнению в вашими рыжими мантикорами, эта тварь раз в десять опаснее.
Супер! Она знает, что я жила на юге, а я сама этого не знаю. И про мантикор в своем мире я слышала лишь краем уха. Это что-то из мифологии, то ли греческой, то ли римской, то ли вообще египетской.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Но если это не мантикора, тогда что?
– Не знаю, – покачала головой Дель. – По всему выходит, что должна быть она. Уж слишком много совпадений: и цвет, и размер, и место. Любят они на одиноких путников нападать в лесу по ночам…
– Но тогда почему она не напала?
– Может, стоит у нее спросить? – хихикнула Катни.
– Это если мы ее найдем и удастся уговорить кого-нибудь из дриад посодействовать. Мы, феи, с низшими магическими созданиями общаться не умеем.