Читать интересную книгу Дочь Господня - Татьяна Устименко

Многие годы силой своего авторитета и умением использовать мягкие уговоры вместо грубого давления Гонтору де Пюи удавалось сдерживать все увеличивающиеся аппетиты значительно разросшихся стригойских кланов. Тихая мышиная возня среди разрозненных и территориально разобщенных группировок не особенно его волновала, поскольку все они признавали единоличную власть великого магистра. Но так продолжалось лишь до появления Андреа. Пророчество, произнесенное полубезумной, умирающей от кровотечения Изабо д’Ан Марти и казавшееся не более чем бредом выжившей из ума жертвы, неожиданно начало сбываться. Стечение обстоятельств, должное предшествовать исполнению пророчества, всегда выглядело столь странным, что, по мнению Гонтора, больше смахивало на ирреальную фантасмагорию. И, тем не менее, это произошло. Две древние катарские крови, одна из которых служила Тьме, а другая – Граалю, разделенные случайно и непреднамеренно, соединились вновь. На свет появились две сестры – Дочь Тьмы и Дочь Господня, призванные по высшему промыслу судьбы изначально стать непримиримыми врагами, олицетворяющими мирообразующие силы Добра и Зла. Двадцатилетняя Андреа, долгожданный ребенок из рода Дракулы, в полной мере была наделена магией Темного отца, и вокруг нее начали немедленно сплачиваться все стригойские кланы. А с той самой поры, как она угрозами и вымогательством завладела древними артефактами – Атонором и кулоном Дракона, власть окончательно ускользнула из рук магистра, отныне оказавшегося в роли никчемного, медленно умирающего старика. Да он и сам призывал смерть на свою седую голову, безмолвно ужасаясь приближению новых кровавых времен. Андреа торопливо устанавливала свои порядки, полностью перекраивая существующий мир и отторгая условия мирного Соглашения. Ничего не подозревающее человечество ожидали страшные потрясения. Согласно пророчеству Изабо, записанному в «Евангелие от Сатаны», наступлению апокалипсиса должны были предшествовать несколько безошибочно узнаваемых признаков. И ранняя и аномально теплая весна, обманчиво радующая жителей Рима, являлась одним из них. Но хуже всего оказалось то, что прозрачно голубеющий февральский небосклон неожиданно прорезало появление огромного, необычно окрашенного метеорита, медленно направляющегося к Земле. То воссияла зловещая звезда, называемая Полынью и знаменующая скорое приближение конца света.

Я согнала с кровати разомлевших от сытости влюбленных и, примерившись, изо всех сил ударила автоматным прикладом в стену, казавшуюся идеально монолитной и однородной. Удар породил гулкое эхо, за перегородкой оказалась пустота.

– Вот видишь! – наставительно подняла палец Оливия. – Я не ошиблась, за стеной скрыт тайный ход!

Натаниэль изумленно выпучил голубые глаза, Ариэлла восхищенно пискнула.

Валькирия решительно закатала рукава, поплевала на ладони и оттеснила меня накачанным плечом. Против этих перекатывающихся под гладкой кожей бицепсов никакая стена не смогла бы устоять, у этой тоже не имелось ни малейшего шанса. Ловко орудуя ножкой, отвинченной от железной кровати, ангелица с первой попытки проломила фальшивую стену, вздымая облако пыли. Я чихнула. Оливия включила фонарик и посветила в образовавшийся провал. Где-то вдалеке, на уровне первого этажа, журчала вода. Открывшийся нашим взорам узкий облицованный камнем ход круто спускался вниз, в непроглядную темноту подземелья.

– Аллилуйя! – экзальтированно промычал Нат. – Вывести на третий этаж вход в катакомбы – это… это невероятно!

– Страшно! – жалобно протянула Ариэлла, робко заглядывая за обломки стены. – Похоже, этот проход ведет прямиком в Ад!

– Не говори глупости! – фыркнула Оливия, внимательно разглядывая доску с картой. – Я уверена, что с помощью этого прохода мы непременно доберемся до Круглого зала!

– Мне бы твою уверенность! – хмыкнул скептик Нат. – А другие варианты у нас имеются?

– Не-а! – я мягко отодвинула колеблющегося ангела и первая шагнула на лестницу, спускающуюся вглубь провала. – Поторопимся! Думаешь, чем сейчас стригои занимаются? Спорим на бутылку рома, что тоже ищут Грааль!

– Ладно, ладно! – покладисто проворчал друг, вешая на плечо автомат и протягивая руку Ариэлле, не рискующей самостоятельно перебраться через раскуроченные остатки стены. – Убедила! Если уж тебе, Сел, так не терпится сложить голову во славу Божию, то я пойду с тобой и…

– Болтун! – подпихнула его в спину Оливия. – Сразу видна школа выпендрежника Уриэля!

– Уриэль – доблестный воин! – громко возмутился Нат.

– Чистейшая правда! – елейным тоном издевательски протянула валькирия. – А как ее запятнали…

Нат тихонько ругнулся, недобрым словом поминая весь упрямый женский род. Почти выведенная из себя их привычной перебранкой, я только скрипнула зубами и быстро пошла вперед, предоставив ангелам выбор – спускаться вниз или же остаться в спальне и препираться до Судного дня. Спорщики немедленно предпочли первый вариант, прикусив болтливые языки и чуть ли не бегом устремляясь следом за мной.

Давным-давно заброшенный тайный ход оказался местом чрезвычайно неприятным, насквозь пропитанным аурой зловещего мистицизма и почти роковой обреченности. Да еще я совершенно не к месту вспомнила старинные и несомненно имеющие под собой реальную почву предания, что средневековые строители тайных сооружений частенько практиковали весьма распространенную традицию не оставлять живых свидетелей подобных проектов. Готова поспорить – не иначе как и здесь не обошлось без чего-нибудь душещипательного, типа заживо замурованных каменщиков или прикопанных в дальнем уголке излишне любопытных монахов. Бр-р-р, жуть-то какая несусветная! Еще только привидений нам не хватало!

– У-у-у! – дурашливо провыл Натаниэль, очевидно, не менее моего проникшийся заупокойным духом сего прелестного местечка.

– Дурак! – вздрогнула вроде бы не робкая Оливия. – Ща как стукну!

Нат издевательски заржал, довольный произведенным эффектом, но тут же испуганно замолк, потому что порожденное его голосом эхо гулко раскатилось по извилистым коридорам столь глумливо-уродливой гаммой отвратительных звуков, что всем нам стало по-настоящему жутко. Возможно, суеверная Ариэлла оказалась не так уж и неправа, приписывая этим бесконечным переходам совсем не случайную близость к преддверию Ада. Да и могли ли обычные человеческие руки создать столь дьявольский лабиринт?

Мои наручные часы свидетельствовали, что уже около часа мы безрезультатно блуждаем по запутанным пересечениям сводчатых галерей, совершенно нелогично переходящих в узкие, почти крысиные ходы, нагромождения непонятных комнатушек, забитых заплесневелой рухлядью, и вырытые прямо в земле норы полуразрушенных катакомб. Дверная створка с картой помогала мало. Очевидно, за долгие годы забвения этот потайной подвал частично разрушился и просел, и теперь сильно отличался от своего первоначального варианта. Мы явно двигались в никуда, надеясь лишь на собственную смелость, везение и Божью помощь, хотя сомневаюсь, что последняя способна проникнуть в подобное место.

– Мы все здесь умрем! – обреченно шепнула уставшая Ариэлла, измучено усаживаясь на продолговатый, присыпанный желтой глиной холмик, притаившийся в боковой нише.

– Причем, ты окажешься первой, кого настигнет эта печальная участь! – насмешливо осклабилась Оливия.

– Почему? – вздрогнула Ариэлла.

– Ты сидишь на могиле! – иронично хмыкнула я, эгоистично наслаждаясь явным испугом не в меру трусоватой ангелицы. – Не пора ли тебе отбросить прежние неврастеничные привычки и стать увереннее в себе?

С пронзительным визгом Ариэлла вскочила с холмика. Потревоженный ее резким движением, он начал стремительно разваливаться буквально у нас на глазах, обнажая скорбные останки погребенного под ним мученика. Мы увидели потемневший череп, издевательски оскаливший желтые зубы, и лишенные плоти фаланги пальцев, покаянно перекрещенные на провалившихся, изъеденных червями ребрах. Внезапно среди костей блеснуло что-то яркое. Я заинтересованно склонилась ниже, с отвращением вдыхая сладковатый запах тлена. На шее покойника красовался изумительный красоты крест, выполненный из серебра и усыпанный крупными рубинами. Понимая, что скорее всего совершаю непростительное святотатство, я осторожно приподняла голову усопшего и вытянула витую нашейную цепочку, запутавшуюся в прядях неистлевших, длинных черных волос. Оливия восхищенно присвистнула.

– Великий приор Джулио Винченце, милостью Господа нашего – верховный экзорцист и эрайя! – прочитала я дрожащим от благоговения голосом.

– Si, синьорина! – победно выдохнула Оливия. – Видишь, я оказалась права! Это тот самый фра Винченце!

Потрясенно икнул Натаниэль.

– Лив, – тихонько спросила я, – а что такое – эрайя?