Читать интересную книгу Омнибус: Кровавые Ангелы - Джеймс Сваллоу

Послышался звук, похожий на вздох.

— Хотя такая тактика не сработает дважды. Нам повезло… Я рассчитал шанс на успех как один к десяти.

— Сангвиний защищает, — сказал Штель.

Сержант Солус изучил новый данные, пробегающие по его пикт-планшету тонкими строчками высокого готика.

— Брат-капитан, мина… не разрушилась когда ударилась. Устройство застряло во внешнем корпусе.

— Отправьте техноадепта, чтоб установить состояние мины. — Ответил Идеон. — Хорин и это существо… На сегодня достаточно не приятных сюрпризов. Я не вынесу еще одного.

Солус кивнул.

— Я пошлю брата Люцио.

— Ему понадобится помощь, — вклинился инквизитор, — может Брат Рафен составит ему компанию?

Солус посмотрел на Идеона и голос капитана прошипел через спикер на глотке.

— Так и приказываю.

ТЩАТЕЛЬНО обдумывая, Рафен поставил свою обутую в металл ногу на внешний корпус боевой баржи, один шаг за другим. Глухой удар оповещал его, когда магнитные подушки его брони быстро сцеплялись. В паре футов перед ним, непринужденной походкой по фюзеляжу корабля шел Технодесантник Лицио, как будто это было его второй натурой.

И возможно, это так и было. Годы боевого опыта Рафена в качестве Кровавого Ангела приводили его в десятки разных окружающих сред, от ледяных миров как Тартарус до болот Заоу, настолько в редких случаях его рота дралась в вакууме космоса.

Для сравнения, Люцио был расквартирован на борту "Беллуса" с тех пор как прошел статус новичка и он знал внешний корпус боевой баржи так же хорошо, как и коридоры внутри. Рафен слышал эхо от своего собственного дыхания и осторожно следовал за Технодесантником. Что-то в мертвой тишине космоса нервировало его и заставляло чувствовать себя уязвимым; он предпочитал гулять в местах, где можно было услышать звук приближения врага. Он подумал, что Технодесантник шел походкой опытного космонавта.

Все адепты машины, служащие Адептус Астартес, казались отдельным племенем по многим параметрам, не только в таких мелочах как эта. В то время как его силовая броня была не мощнее, Люцио, кажется, был способен более легко двигаться в ней и Рафен задумался, может Технодесантник использовал их превосходящий опыт в таких вещах, чтоб улучшить и изменить их собственное обмундирование.

Действительно, броня Люцио уже была сильно изменена, как и у всех его рода; из рюкзака энергетического модуля, который питал герметичный костюм, техно-брат щеголял согнутой металлической серво-рукой. Сложенная сейчас, дополнительная конечность оканчивалась обманчиво огромным захватом, которым адепт мог управлять как продолжением своего тела. Рафен видел Технодесантников, использующих ее, чтоб выдирать задвижки из заевшего люка лендрейдера или для манипуляций с хрупкими и тонкими платами электросхем. Не в первый раз он принял во внимание слухи, которые окутывали путь техно-адептов. Некоторые говорили, что во время их ученичества в Адептус Механикус, они все изменяются определенным образом, их лояльность откалывается от родного Ордена. Может тихий, приветливый Люцио прячет какой-то другой план? Рафен стряхнул эти мысли, отбросив их; последние события заставили его видеть предательство во всем.

— Приветствую, Брат Рафен. — Позвал его через вокс Люцио. — Ты видишь ее по правому борту?

Рафен проследил по вытянутой руке Люцио и увидел распухшую сферу, торчащую из фюзеляжа.

— Она активирована?

— Будем молиться, что нет.

Они приблизились к устройству, и Рафен сохранил почтительную дистанцию.

Люцио посмотрел в его сторону и подозвал поближе.

— Она не кусается, брат.

Рафен не был так в этом уверен, но все же подошел поближе. В тишине, серворука Технодесантника задрожала, возвращаясь к жизни, раскрываясь на всю длину. Всеми тремя руками Люцио изобразил над устройством какой-то сложный знак и Рафен в комм-бусине услышал слабый шепот тайной литании. Ловкими, экономичными движениями адепт начал удалять покрытые рунами болты с внешнего кожуха мины, убирая каждый в подсумок на талии, чтоб они не уплыли в нулевой гравитации.

— Начинаю ближний осмотр, — сказал Люцио, его шлем был в дюймах от чернеющих внутренностей мины, — если меня отвлечет какой-то враг, это будет для нас обоих смертельно.

На самом деле, вряд ли было похоже, что Предатели вообще знали о том, что здесь был "Беллус". И еще меньше было похоже на то, что они знали, что было обнаружено на его корпусе — но священные эдикты, сложенный в пепле эпохи Ереси, помещенные в кодекс Астартес, военная книга Космодесантников о тактике и поведении, требовала, чтоб ни один Десантник не покидал воздушный шлюз в одиночку. Рафен задумался, почему он был выбран, чтоб охранять Люцио. Это было рискованным заданием; если адепт ошибется или чем-то разгневает духа машины бомбы, их непосредственная близость к последующему взрыву превратит их в клочки плазмы. Отрезвляющая мысль, подумал он.

Действия технодесантника привлекли внимание Рафена, но только на мгновение.

Он никогда не был тем, кто интересовался мудреной работой машин, которые приводили в действие мощь Империума. По ту сторону его типичных тренировок обслуживания и операций с его оружием, Рафен просто принял, что технологии Ордена служат ему и выполняют свое предназначение, так же как он служит Императору. Он не желал погружаться в доктрины Бога-Машины, противоречивому аспекту божественного регента, которому хранили верность Адептус Механикус. Он слышал, как Люцио вознес краткую молитву благодарности Омнисии, когда на столетних петлях выскользнула панель доступа боеголовки.

Рафен бросил взгляд через плечо, вдоль корпуса "Беллуса". Темный и бездействующий, массивный военный корабль казался не судном готовым к битве, а избитым куском выщербленного ландшафта, выброшенным с поверхности планеты плавать покинутым островом в космосе. Костлявые, управляющие башни корабля возвышались над равниной серединных палуб как широкий и угрожающий грозовой фронт. Ни единого лучика света не было от закрытых, запечатанных окон и вентиляционных шахт; ничто не выдавало намерение боевой баржи излить красную смерть на проклятых повелителей Шенлонга.

Если смотреть со дна Беллуса, то Шенлонг выплывал подобно гигантской луне, медленно продвигаясь вперед над кораблем. Баделт, настоящая луна мира-кузницы, была не видима с этого угла. Орбита корабля была тщательно подготовлена навигаторами Идеона, чтоб солнечный свет отраженный одинокой естественной луной не подсвечивал "Беллус" для оптических телескопов на поверхности. Рафен смотрел за медленным перемещением планеты; на ней наступала ночь, туманная серость терминатора, пересекающего поверхность, изгоняла день. Кровавый Ангел изучал темнеющий мир и видел мерцание городов, охваченных огнем и завитки облаков, освещенных взрывами тактических ядерных бомб, которые оставляли радиоактивные шрамы в земле. Даже в яркий солнечный день, мало что можно было разобрать на настоящем лике Шенлонга; тысячелетие выбросов и дыма из соборов фабрик размером со страну, давно уже окутали индустриальный мир грязной дымкой.

Рафен снова почувствовал знакомое подергивание пальцев. Там внизу, бессчетное количество Несущих Слово скидывали образы Императора в костры и возводили свои собственные испорченные храмы и пытали население. Хотя его рациональная, логическая часть разума знала, что вражеские силы многократно их превосходят, необузданная энергия вскипела в его крови от шанса убить и уничтожить скверну Хаоса. Когда они с Люцио вернутся обратно через воздушный шлюз, оба Кровавых Ангела почувствуют висящее в воздухе предвкушение. Везде вокруг воины тренировались и готовились к бою, или вооружались. Некоторые сидели у ног боевых Капланов, склонив головы в военных молитвах. Это было почти ощутимо, как слабый мускусный запах на ветру. Обузданная мощь жажды крови Сангвиния натянула привязь, готовая вырваться, вырваться и обрушить красный ад на тех, кто посмел противостоять Богу-Императору человечества.

Губы Рафена растянулись в предвкушении, обнажив зубы, выставив клыки в хищном оскале. Этого было почти достаточно, чтоб отвлечь его от его глубинных, более беспокоящих забот. Почти.

Он взглянул на темную поверхность Шенлонга, на место, где по его грубым прикидкам находилась столица планеты — и ее сердце, феррокритовое здание крепости Икари. Рафен слышал разговоры, что крепость была близнецом для любой другой монастырской цитадели Адептус Астартес, огромный опорный пункт из которого можно было управлять Шенлонгом. Исторические книги говорили, что крепость Икари были осмотрена ни кем иным, как Рогал Дорном лично, примархом Ордена Имперских Кулаков. Дорн очевидно объявил крепость "адекватной", в самом деле высшая оценка от беспристрастного лорда Империума, хозяина величайших осадных мастеров. Сомнения самостоятельно вспыхнули в Рафене, когда он понял, насколько трудны будут испытания Кровавых Ангелов, чтоб сломать такую фортификацию.